Алистер Маклин - Шлюз

— Не можешь же ты думать обо всем на свете! — Мрачно заметил полковник. Он очень удивился, обнаружив, что его рюмка уже пуста, и решил снова ее наполнить.

— Нет ничего незаконного в привлечении этих людей, мистер Виеринга. Они оба сержанты полиции. И оба вызвались добровольно. И Джордж, и Васко знают о возможной опасности… С взрывчаткой нам ничего не сделать, но что касается ракет… Я был бы вам очень признателен, если бы вы смогли пригласить специалиста, чтобы их обезвредить, попросил ван Эффен.

Де Грааф поставил рюмку.

— Я присоединяюсь к этому пожеланию, — голос его был совершенно безжизненным,

Виеринга спросил:

— Простите мне мое праздное любопытство, но почему вы и ваши друзья идете на такой риск?

— Риск просчитан, сэр. Во всяком случае мне так кажется. А причина проста. Как уже сказал полковник, нам удалось проникнуть в FFF. Нет, это не совсем точно. Мы были приняты — во всяком случае, нам дали понять, что мы приняты, как внештатные сотрудники. Мы находимся на периферии огромной паучьей сети и не знаем, где находится паук. Но если нам удастся доставить упомянутый груз, мы это узнаем. Вряд ли FFF оставит ракеты в камере хранения центрального вокзала.

— Ваша логика безупречна, ван Эффен. Просто безупречна. За исключением одной крошечной ошибочки.

— Какой, сэр?

— Паук может с вами расправиться. Этот план — сумасшедший, просто сумасшедший. И именно поэтому все может получиться. Мне бы очень хотелось узнать, где и когда вы все это с ними обсудили.

— Часа полтора назад мы выпили по рюмочке с Ангелли и его людьми.

Впервые непоколебимое спокойствие Виеринги дало трещину.

— С Ангелли? Вы выпили с Ангелли, с тем самым, что только что ушел отсюда?

— Для него я был Стефаном Даниловым. Ну, думаю, что у меня все. С вашего позволения, мне пора идти. На сегодняшнюю ночь дан интересный прогноз погоды. Говорят, что в ближайшие сорок восемь часов уровень воды может превзойти уровень февраля 1953 года. Так что двое суток — это время, которое невольно дает нам FFF. Времени на переговоры с правительством Великобритании остается совсем мало. Вы помните, я говорил, что не верю Риордану, утверждавшему, что он может немедленно осуществить свои угрозы. Но я убежден, что его угрозы относительно более отдаленного будущего вполне реальны. Я уверен, что затопление страны действительно подготовлено. Еще один момент, полковник. Риордан сомневается в честности нашей таможни: Это чушь, я это знак. И вы это знаете. Но весь мир этого не знает. Я уверен, что передача оружия происходит в Эйсселмере, в Ваддензе или в открытом море. Этим должны заняться военно-морские силы. Видит Бог, мы И так уже печально знамениты как место транзита оружия. Хотел бы я знать, что будет, когда все это кончится. — Ван Эффен улыбнулся. — И все же это работа не для младшего офицера полиции — этот вопрос могут решить только министры обороны и юстиции. Спокойной ночи, джентльмены!

— Одну минуточку, Питер, одну минуточку! — Де Грааф был явно в подавленном состоянии. — Мы можем тебе хоть чем-то помочь?

— Да, сэр. Вы мне поможете, если не будете ничего предпринимать. Абсолютно ничего. Любая попытка нам помочь, скорее всего, уложит нас в гроб. Эти люди из FFF — умные, опытные преступники. Не устраивайте слежки за грузовиком. Даже если вам покажется, что вы сможете сделать это очень умно и осторожно. Никаких вертолетов. Никаких ребяческих выходок, вроде «жучков»-передатчиков в грузовике. Если преступники не совсем идиоты, они, в первую очередь, попытаются их отыскать. Так что ничего, ничего не делайте.

— Мы поняли вашу точку зрения, — сказал Виеринга. — Ничего. Голос его слегка изменился. — Но из того, что вы сказали, следует, что страховое агентство Ллойда не стало бы вас страховать. Но идите. Я только хочу В последний раз спросить: почему?

— Вы же слышали, что сказал мистер Дессенс — доброе имя Нидерландов вываляно в грязи. Стране угрожает затопление. Мы же не можем этого допустить, не так ли?

— А ваша сестра?

— Что насчет моей сестры?

— Полковник сказал мне, что она похищена. Один Бог знает, как вы вообще в состоянии работать. Я бы не смог. Похищена!

— Это все связано.

— Не хотел бы я быть на месте несчастного человека, который ее похитил, в тот момент, когда вы его найдете.

— Вы уже встречались с этим несчастным человеком.

— Что?! — Виеринга второй раз потерял самообладание, но быстро пришел в себя. — Когда?

— Сегодня вечером.

— Где?

— Здесь. Это Ангелли.

— Ангелли!

— Мне что, нужно было понаделать в нем дырок? Это не по закону. Я же полицейский. Я должен соблюдать закон. Я давал клятву.

Лейтенант ушел. Виеринга сказал, обращаясь к де Граафу:

— Я начинаю верить некоторым историям о ван Эффене. А истории эти не слишком приятные. Господи, Артур! Это же его сестра! У него в жилах не кровь, нет. Лед.

— Да, сэр. Будем надеяться, что Ангелли ничего не сделал с Жюли.

— Что вы хотите этим сказать?

— В противном случае Ангелли уже труп. Разумеется, разумеется, ван Эффен клялся соблюдать закон — но только при свидетелях.

Виеринга пристально посмотрел на полковника, потом медленно кивнул и потянулся за рюмкой.

В февральский полдень на улицах Амстердама всегда темно, как в сумерках. А в этот конкретный февральский полдень улицы города к тому же словно вымерли. Ледяной северный ветер нагнал густые темные облака, которым не было ни конца, ни края. На улицы обрушился проливной дождь. Видимость была не больше нескольких ярдов. Жители предпочитали не покидать своих жилищ.

Ван Эффен, Джордж и Васко были одними из немногих, кто собрался выйти наружу. Они стояли в вестибюле отеля «Трианон». От сплошных потоков воды их отделяла стеклянная стенка. Ван Эффен критически оглядел Васко.

— Неплохо, Васко совсем неплохо. Если бы я не знал, что это ты, я бы тебя не узнал. Ты совершенно спокойно мог бы пройти мимо меня на улице, а я бы даже не посмотрел в твою сторону. Но не забывай, что у Ромеро Ангелли была возможность видеть тебя в «Охотничьем роге» с очень близкого расстояния. С другой стороны, в тот раз на тебе была такая броская одежда, что он вряд ли долго рассматривал твое лицо. Это тебе поможет.

И действительно, Васко сильно преобразился. Длинные светлые волосы, которые раньше доходили ему до плеч и торчали, во все стороны, теперь были аккуратно, даже строго, подстрижены. Слева появился идеальный пробор. Волосы стали черными, брови тоже. У него также появились черные усы безупречной формы. Все это прекрасно сочеталось с его темным загаром. Все используемые Васко краски не боялись воды. Он был идеальным военным. О таких мечтают женщины. Рубашка, галстук, костюм, плащ с поясом — все было в безукоризненном состоянии.