Алистер Маклин - Шлюз

Ночью третьего февраля произошли два до странности похожих инцидента. Оба они касались складов военного снаряжения, но видимой связи между ними не было.

Тот, что произошел в Де Дорнсе, в Голландии, был таинственным, эффектным к трагическим. Тот, что случился в Метнице, в Германии, был гораздо менее таинственным. В нем не было ничего эффектного, он был даже немного комичным.

В Голландии трое солдат охраняли полевой склад. Они сидели в бетонном бункере в полутора километрах от деревушки Де Дорне. В половине второго утра раздался взрыв. Как было установлено впоследствии, после взрыва остался кратер шестидесяти метров диаметром и двенадцати метров глубиной. Во время взрыва в деревушке бодрствовали двое местных жителей. Они сообщили, что услышали сначала очереди из автоматов — позднее было установлено, что ими были вооружены часовые, — за которыми последовал гигантский взрыв.

Мирное население не пострадало. Сооружения в деревушке претерпели умеренные разрушения.

Полагали, что часовые стреляли в нападавших и случайная пуля привела в действие взрыватель. Никаких следов часовых или нападавших найдено не было.

В Германии хорошо организованная и довольно известная банда террористов, называющих себя «Подразделением Красной Армии», заявила, что легко справилась с двумя часовыми, охранявшими полевой склад американского подразделения НАТО возле Метница. Как утверждали террористы, оба часовых были пьяны и, когда нападавшие покинули склад, часовые были укрыты одеялами — этой ночью был сильный мороз. Обвинение в пьянстве американская армия отрицала. Одеяла не упоминались вообще. Нападавшие утверждали, что обзавелись изрядным количеством наступательного вооружения, часть которого была настолько совершенной, что оно все еще числилось в секретных списках. Это американская армия также отрицала.

Западногерманская пресса очень благоприятно отнеслась к отчету нападавших. В том, что касается проникновения на военные базы, у «Подразделения Красной Армии» уже был впечатляющий послужной список. Когда дело идет о защите баз, действия американской армии очень неэффективны.

«Подразделение Красной Армии» обычно очень скрупулезно перечисляло все, что ему удалось украсть. Однако никаких подробностей об украденном секретном оружии опубликовано не было. Полагают, что если отчет «Подразделения Красной Армии» является верным, то это означает, что американская армия, сама или через германское правительство, запретила публикацию этих сведений.

— Ясно, что это дело рук сумасшедшего, — мрачно заметил Ион де Йонг, главный менеджер аэропорта Схипхол — высокий, худой, седовласый мужчина аскетического вида.

Он был очень мрачен, но в данных обстоятельствах у него были для этого все основания.

— Это просто безумие. Столь варварский и совершенно бессмысленный поступок мог совершить только помешанный.

Подобно ученому монаху, на которого менеджер весьма походил, де Йонг стремился быть точным до педантизма. К тому же он всегда питал слабость к тавтологии.

— Подобное мог сделать только какой-нибудь лунатик.

— Я понимаю вашу точку зрения, — ответил ему полковник де Грааф.

Это был мужчина среднего роста, очень широкий в плечах, с невозмутимым лицом, на котором лежала неизгладимая печать властности, что вполне соответствовало должности шефа столичной полиции.

— Но могу согласиться с ней лишь отчасти. Я понимаю ваши чувства, мой друг. Ваш любимый аэропорт, один из лучших в Европе…

— Аэропорт Амстердама действительно лучший в Европе! — механически заметил де Йонг, так как в этот момент мысли его были далеко. — Был лучшим.

— И он им снова будет. Преступник, ответственный за этот варварский акт, несомненно, человек со странным складом ума. Но это еще не значит, что он сумасшедший. Возможно, ему не нравитесь лично вы или этот человек вам завидует. Может быть, это ваш бывший служащий, уволенный вашим менеджером. Возможно, что менеджер имел все основания для увольнения, но сотрудник с ним не согласен. Возможно также, что это какой-нибудь горожанин, живущий в пригороде Амстердама или между аэропортом и Алсмером. Очень может быть, что этот горожанин считает недопустимым тот уровень шума, который создает аэропорт. Не исключено, что это преступление мог совершить и преданный борец за чистоту окружающей среды, который таким образом протестует против реактивных двигателей, отравляющих атмосферу. А эти двигатели ее и в самом деле отравляют. В нашей стране, как вы знаете, есть преданные своему делу борцы с загрязнением окружающей среды. А может, этому человеку просто не нравится политика нашего правительства. — Де Грааф запустил руку в свою седую шевелюру. — Может быть все, что угодно. Но этот человек может быть таким же нормальным, как мы с вами.

— Может, вы лучше еще раз посмотрите? — предложил де Йонг.

Его била сильная дрожь. Он все время сжимал и разжимал кулаки. И то, и другое было непроизвольным, но причины для этого были разные. Дрожь была связана с гневом и раздражением. Кулаки сжимались при виде главного зала ожидания, над которым не было крыши. А со стороны Эйсселмера, с северо-востока, дул ледяной ветер, не так давно сменивший ветер из Сибири.

— Такой же нормальный, как вы или я? А разве вы или я могли бы быть ответственны за подобное зверство? Посмотрите, полковник, вы только посмотрите!

Де Грааф посмотрел. И подумал, что, будь он сам менеджером аэропорта, подобное зрелище его бы не обрадовало. Аэропорт Схипхол просто перестал существовать. На его месте чуть ли не до самого горизонта простиралось озеро. Было нетрудно догадаться, откуда взялась эта вода.

Южнее аэропорта, позади ряда больших цистерн для хранения горючего, был канал. От территории аэропорта его отделяла дамба, в которой теперь зияла широкая брешь. По обеим сторонам бреши по дамбе были разбросаны, камни, обломки и грязь, не оставлявшие сомнения в том, что разрушение дамбы не было вызвано естественными причинами.

Натиск воды был сокрушительным. В зданиях аэропорта были залиты подвальные помещения и первые этажи, но сами здания практически не пострадали. Серьезный урон был нанесен электрическому и электронному оборудованию, замена которого наверняка обойдется в миллионы гульденов. Однако структурная целостность зданий не была нарушена. Они были построены очень прочно и стояли на хорошем фундаменте.

К несчастью, воздушные суда вне естественной среды своего обитания очень хрупки. И, конечно, никто не предполагал, что им могут понадобиться якоря. Де Граафу было достаточно беглого взгляда, чтобы последнее стало ему вполне очевидно.