Светлана Алешина - Дешевле только даром (сборник)

За нашей спиной послышался скрип открываемых ворот и мягкое урчание автомобильного мотора. Во двор въехала машина, ворота закрылись, и захлопали автомобильные дверцы.

И еще я услышала рядом злорадное сопение и приглушенный мат – это, обливаясь кровью, подскочил Виталий и, пытаясь утолить жажду мести, с размаху ударил нашего фотографа носком ботинка под коленную чашечку. Виктор сумел сдержать крик, но нога у него подломилась, и он осел на землю, бессильно привалившись плечом к стене. Сегодня явно был не его день.

– Немедленно прекратить! – раздался у меня за спиной негромкий брезгливый голос. – Что это за цирк? Почему эти люди здесь стоят?

Я узнала этот голос. С учетом последней информации можно было с уверенностью утверждать, что он принадлежал Тарантышеву Дмитрию Сергеевичу, по кличке Тарантас, ныне скромному владельцу казино и законопослушному гражданину, не забывающему инвалидов и детей-сирот.

– Этот был с оружием, Анатолий Николаевич, – услышала я озабоченный голос молодого человека с автоматом. – Посмотрите, что они сделали с Виталием! Я решил, что лучше их сразу поставить…

– Вздор! – сердито заявил Тарантас. – Немедленно прекратить!

Кто-то похлопал меня по плечу.

– Можете повернуться! – строго сказал молодой человек.

Мы с Чижовым опустили руки и обернулись. Посреди двора стоял черный «Мерседес», а рядом прохаживался владелец казино в почтительном окружении четырех хорошо одетых парней. Двое из них – которые прибыли в дом через забор – все еще держали в руках автоматы. Несколько поодаль стоял хозяин дома. Вид у него теперь был не только несчастный, но и смущенный. Ему никак не удавалось унять стекающую из надорванного уха кровь, и ею пропитались уже воротник куртки и рубашка.

Тарантас поманил его пальцем и критически осмотрел с ног до головы.

– Да, хорош! – с отвращением сказал он. – Ну, рассказывай, чего ты тут напорол!

– Да я тут ни при чем! – волнуясь, заговорил Виталий. – Честно говорю, Анатолий Николаевич! Все было нормально. Я пацанов запер, вам позвонил и стал ждать, как вы велели. А тут эти приехали. Я-то думал – это вы, и ворота открыл. Эта баба сразу меня спросила – где пацаны? Я понял, что она все нарочно подстроила, и решил ее тоже придержать до вашего приезда. А тут этот, – Виталий кивнул в сторону Виктора, – втихаря на меня напал, через забор перелез, пока я с бабой базарил. Пришлось его удержать.

– Так удерживал, что пистолет потерял! – негромко сказал Тарантас, холодно разглядывая своего подручного. – Как в анекдоте: хотели поджопник дать, да я увернулся!.. Ладно, ты мне вот что скажи – на хрена ты пацанов запер? Тебе такое распоряжение кто-нибудь давал?

– Так… они же за мной следили! – растерялся Виталий. – В дом залезли. Сынок Чижовой и еще дружок с ним… Как же я их мог отпустить?

На лице Тарантаса появилось выражение огромной досады.

– Ты бы язык иногда прикусывал! – с ненавистью сказал он. – Не мог отпустить! Ну, залезли мальчишки! Подзатыльник дай – и выгони! Запирать-то на что? Ты в СИЗО, что ли, работаешь? Рефлекс у тебя – запирать?

– Чего мне прикусывать? – обиделся Виталий. – Вы зря меня за придурка держите, Анатолий Николаевич! Нельзя было их отпускать! Они за мной чего следили – они про Бордюра речь вели! А пацан, который с Чижовым был, знаете откуда? Из газеты, которой вот эта мадам заправляет! – Он ткнул пальцем в мою сторону.

Тарантас ожег меня взглядом и коротко бросил Виталию:

– Заткнись, довольно!

После чего, оттеснив его в сторону, направился к нам, изобразив на лице подобие любезной улыбки. Я видела, каких усилий ему это стоило. По глазам было ясно, что, будь его воля, он бы оглушил меня с не меньшим удовольствием, чем его бестолковый Виталий.

– Добрый день, Ольга Юрьевна! – произнес Тарантас, останавливаясь в полутора метрах от меня. – Вот уж никак не ожидал встретиться с вами здесь, да еще при таких плачевных обстоятельствах…

– Вы даже не догадываетесь, насколько эти обстоятельства плачевны! – храбро перебила его я.

Тарантас замолчал и внимательно посмотрел на меня. Ощущение было такое, что своим ледяным липким взглядом он проникает в самую душу. Потом Тарантас перевел этот взгляд на Чижова и глубоко задумался.

Петр Алексеевич был ни жив ни мертв. Он боялся поднять глаза. Между тем в лице Тарантаса что-то дрогнуло, и он зловеще прищурился. Наступила тяжелая давящая тишина. Стало даже слышно, как шумит лес в отдалении и зудят на шоссе автомобильные моторы.

– Т-а-к! – произнес наконец Тарантас, глядя на носки своих сверкающих туфель. – Как говорится, жадность фраера сгубила… Ольга Юрьевна, можно вас на пару слов? Тет-а-тет, так сказать?

– Пожалуйста, – пожала я плечами. – Хотя я не вижу, какие между нами еще могут быть тайны…

– Да уж, тайн, вашими стараниями, осталось совсем мало, – согласился Тарантас. – Но я предполагаю базарить с бугром, понимаете? Не люблю всенародных обсуждений. С дураками сам поневоле становишься глупее…

Мы с ним отошли в сторону и остановились возле крыльца дома. Тарантас, заложив руки за спину, мечтательно посмотрел на небо и сказал:

– Денек-то какой! Жить бы да радоваться! А тут – кровь, боль, старые счеты… Зачем это вам, Ольга Юрьевна? Вы молоды, обаятельны, у вас интересная работа, неплохие перспективы… Зачем?

Глядя на него сейчас, трудно было представить, что когда-то этот человек насиловал женщин, сокрушал подбородки и стрелял в безоружных. Теперь он был похож на какого-нибудь генерального конструктора или директора крупного комбината. Удивительно, что делает с людьми время. Однако я ни на минуту не забывала, что в душе он почти не изменился.

– Зачем, спрашиваете вы? – сказала я удивленно. – Как человеку, профессионально занятому азартными играми, вам-то уж должно быть известно, что по счетам надо платить!

Тарантас задумчиво пожевал губами и кивнул.

– Вы тонкая женщина, – сказал он с одобрением. – Крыть нечем. И я готов заплатить. Вы немало потрудились, чтобы раскопать эту идиотскую историю. Сколько хотите за свою работу? Называйте любую сумму, не стесняйтесь!

– Вы хотите купить мое молчание? – догадалась я.

– Разумеется! По-моему, это самый выгодный вариант. Что дает вам мое разоблачение? Ну, статья в газете, ну, моральное удовлетворение… Я же могу обеспечить вас на всю жизнь. В разумных пределах, конечно. К сожалению, я все-таки не Билл Гейтс…

– Но я не одна, – напомнила я.

– Ваши сотрудники тоже не останутся внакладе, – сказал Тарантас. – И этот слизняк, который не имеет мужества даже смотреть мне в глаза, тоже получит свой кусок. Черт с ним, пусть пользуется! Его бывшая жена получит отличную квартиру. Никто не останется в обиде, подумайте!