Евгений Константинов - Смерть на рыбалке

– Понимаешь, Жуков, жена просила плеер ее в больницу привезти и с десяток кассет со всякой там попсой. Где бы купить все это побыстрей?

– Сейчас этого добра в любом магазине электроники навалом.

– В любой и поедем, – Семин посмотрел на часы. Вот-вот должен был подъехать Саша Крупский, человек Кулака. Позавчера в «Синем инее» они договорились, что Крупский привезет бумажку с адресом сауны, в которой он, Семин, будет какое-то время за директора.

«Посидите с часок в «Тетереве», поболтаете, – сказал тогда Кулак, – потом Крупский ненавязчего так предложит поехать в Москву, к примеру, на Митинский радиорынок. Тебя, конечно, повезет Жуков. На рынке вы вдвоем от него оторветесь, с понтом потеряетесь и, пока Жуков будет вас искать, на машине старика Крупского поедете куда надо». План казался очень простым и без труда выполнимым. И все же Семин немного нервничал.

На дороге со стороны Москвы показалась машина. Не доехав до ресторана метров тридцать, «девятка» остановилась, из нее вышел человек и махнул им рукой.

– О! – показал на него Семин, – да никак это старик Крупский! Интересно, по делу приехал или просто так?

Крупский снова сел в машину и захлопнул дверцу. Он продолжал стучать зубами и все еще не понимал, как это его угораздило провалиться.

– Черт, наверное, придется выпить, чтобы не простудиться, – сказал он сам себе. – В случае чего, если гаишники на обратном пути остановят, откуплюсь.

Крупский достал бумажник, чтобы пересчитать деньги. И тут обнаружил, что предназначенной для передачи Семину газетной вырезки с адресом и телефоном сауны в бумажнике нет. Где находится «Снегурочка», он знал, но на вырезке было еще написано рукой Кулакова какое-то слово – «пароль для Жоры», как сказал уважаемый шеф, а как раз его-то Крупский не знал.

– Куда же она могла деться?! – Крупский еще раз перерыл бумажник. – Черт, рыбаку, наверное, вместе с баксами отдал!

Он быстро завел машину, развернулся и, надавив на газ, помчался в Адуево.

– Что это с ним? – не понял Семин маневра Крупского. – Давай-ка, Жуков, догони его!

«Нива» сорвалась с места, и тут же водитель «Волги» Хилый, услышав по радиотелефону лишь одно слово «Разобрался!», устремился за обеими машинами.

Рыба клевала очень даже неплохо. Геша Крутов больше не насаживал мотыля, приманивал рыбу игрой пустой мормышки, и окунь попадался даже крупнее, чем при ловле с истекающим соком мотылем. В следующую субботу здесь, в Адуево, намечались соревнования на приз «Закрытие зимнего сезона», традиционно устраиваемые Военно-охотничьим обществом, и он приехал потренироваться.

Через два дня соревнования по ловле на мормышку должны были состояться и в самой Москве, но в них Крутов не участвовал. В сборной ВОО ему не хватило места «из-за недостаточно высокого уровня подготовки».

Когда тренер команды Эдик Лещевский сказал об этом, Геша сильно расстроился. Возможно, опыта участия в соревнованиях по мормышке ему действительно не хватало, но в своих силах он был уверен и мог поспорить, что запросто обловит многих из сборной общества, в том числе и самого Лещевского.

Тем более к соревнованиям он готовился, и очень серьезно. Купил отличные удочки, прибарахлился новыми вольфрамовыми мормышечками, сделанными на заказ самим майором Петровым, и даже взял для эксперимента новый рыболовный ящик, склеенный из пенопласта и покрашенный в ярко-красный цвет подполковником запаса Виктором Алексеевичем Конобеевым.

С этим «ящиком победителя», как называл его Геша, на последней командной тренировке Эдик Лещевский упросил его попозировать для телевизионной программы «Золотая рыбка». Кстати, пока Геша позировал и говорил про ящик какие-то хвалебные слова, другие знай себе таскали окуней, и когда тренировка закончилась, естественно, оказалось, что у него самый маленький улов.

Ну да бог с ними, с московскими соревнованиями. Зато вот здесь, в Адуево, Геша Крутов надеялся утереть нос и Лещевскому, и всем остальным.

Вытащив из лунки очередного растопырившего спинной плавник окуня, Геша вдруг услышал визг тормозов и, подняв голову, увидел остановившуюся на дороге «девятку». Из ее распахнувшейся дверцы выскочил мужик – тот самый, которого недавно он вытащил из полыньи, и что-то неразборчиво выкрикнув, побежал к нему. На этот раз не напрямик, а той дорогой, которой возвращался в машину.

«Уж не хочет ли он у меня баксы отобрать?» – успел подумать Геша, и в это время к «девятке» одна за другой подскочили и остановились еще две машины. Из «Нивы» выбежал высокий мужчина и закричал:

– Постой, старик Крупский! Куда ты?

– Сейчас! – крикнул тот на ходу и махнул рукой. И тут из окна «Волги» один за другим раздались четыре хлопка. Уже после второго Крупский споткнулся, упал на колени, безуспешно попытался встать, но под четвертый хлопок дернулся и рухнул лицом в лед.

– Ты что наделал, идиот?! – закричал высокий, и только тогда до Крутова дошло, что хлопки были самыми настоящими выстрелами.

Снова раздались хлопки, и ящик из-под Геши вдруг вылетел, а сам он опрокинулся на спину. Сообразив, что теперь уже палят по нему, Геша мгновенно вскочил на ноги и понесся подальше от дороги, согнувшись и вжав голову в плечи, слыша крики, выстрелы и стук собственного сердца.

– Жуков, догнать! – рявкнул Хилый, вылезая из «Волги» и вставляя в пистолет запасную обойму. Жуков, тоже с пистолетом в руке, скатился с невысокой насыпи, и побежал за рыбаком, крича:

– Стоять, сука!

Проводив его злым взглядом, Семин нырнул в открытую дверь «Волги» и, схватив трубку радиотелефона, лихорадочно стал нажимать кнопки.

– Станислав Азарович, ваш Хилый только что замочил человека Кулака! – доложил он.

– Где?

– Здесь, на дамбе в Адуево!

– Почему?

– Я откуда знаю! – Голос Семина сорвался на визг. – Сами у него спросите!

– Давай его сюда, быстро! – приказал Вабичевич.

Крутов уже дважды чуть-чуть не проваливался в полыньи. Чем дальше бежал он в верховье озера, тем опаснее становился лед. Геша и в глухозимье-то редко приходил сюда, опасаясь провалиться, а уж по последнему льду и вовсе никогда не совался в верховье. Но сейчас преследующий его человек был гораздо страшнее ненадежного льда.

– Стоять! Пристрелю, сучара! – кричал тот где-то за спиной, но это еще больше придавало Крутову прыти. Он и в самом деле теперь не бежал, а прыгал по шмякавшему под ногами льду, надеясь таким образом уменьшить шансы ступить в полынью. На берег же, который был совсем рядом, Геша не выбегал, понимая, что там, увязая по колено в снегу, станет для преследователя хорошей мишенью.

– О-ох! – вдруг услышал он сзади. Оглянулся и остановился – тот, кто только что грозился его убить, уже сам был на волоске от гибели, беспомощно бултыхаясь в полынье и зовя на помощь.