Евгений Константинов - Смерть на рыбалке

Хотя нет, не напрасно Игорь мучился. Пусть частично, но все-таки отомстил одному из своих тюремщиков. Но что же дальше?

– А дальше ты наконец-то узнаешь, каково по-настоящему быть невольницей нашего эдемчика, – сказал кто-то за головой Игоря, и он понял, что последние свои мысли высказал вслух.

Еще он понял, то есть догадался, что говоривший был не кто иной, как капитан Нурмос. Значит, он находился в комнате-камере, пока Игорь был без сознания, и, возможно, сам привел его в чувство, к примеру, дав чего-нибудь понюхать. Рассуждать на эту тему времени не было. Игорь сделал попытку вскочить, но не тут-то было – проклятые тросики, секунду назад позволявшие свободно манипулировать руками, теперь натянулись гитарными струнами, сводя на нет сопротивление, принуждая откинуться назад.

Капитан Нурмос был не один. Справа и слева от него стояли обе рыжеволосые сестренки. Ухмыляющаяся Марья держала в руке маленький черный пульт, направляя его в сторону пленника. На Клео он даже не посмотрел, а вот со взглядом капитана Нурмоса лучше было бы не встречался. Глядел он на Игоря так, как, наверное, в Средние века смотрели в глаза пытаемых еретиков садисты отцы-инквизиторы.

– До упора не растягивай, чтобы перевернуть было проще, – сказал капитан Марье.

Растяжение прекратилось. Игорь в который уже раз лежал на спине с раскинутыми руками и ничего не мог с этим поделать. Но если прежде такое положение становилось предпосылкой прихода одной из сестер, то теперь… Игорь живо представил сцену, которую Клео наблюдала по монитору, когда Марья и капитан изгалялись над первым посетителем «Рыболовного эдема». Неужели ему сейчас предстоит испытать то же, что выпало бедолаге? Будь возможность, Игорь предпочел бы умереть. Но ее не было. Ведь не может же человек, если он, конечно, не какой-нибудь суперйог, только усилием воли заставить свое сердце остановиться. Игорю оставалось лишь понапрасну напрягать мускулы, вертеть головой, кричать, да, может быть, пару раз лягнуть попавшегося под ногу…

Наверное, если очень сильно чего-нибудь не хотеть, то это все-таки не произойдет. С Игорем такое пару раз случалось на рыболовных соревнованиях. То есть не с ним, а с его соперниками, когда Игорь чуть ли не бредил, желая, чтобы они не победили, чтобы поймали рыбы меньше него. И словно этим своим отрицательным желанием мешал им физически.

Вот и сейчас то, чего Игорь очень сильно не хотел, действительно не произошло. А произошло вот что. Капитан Нурмос и Марья – один слева, другая справа уже схватили Игоря за ноги, и в это время он краем глаза увидел Клео с занесенным над капитаном журнальным столиком. Еще секунда, и столик обрушился тому на голову, повергнув на пол.

– Ты что? Ты зачем?! – взвизгнула Марья и метнулась к сестре, которая, продолжая держать столик (оказавшийся на удивление крепким, благо не развалившимся после соприкосновения с капитанской головой), выставила его вперед ножками.

Дожидаться, когда Марья окажется рядом, Клео не стала. Вместо этого она поудобнее перехватила свое орудие сокрушения и еще разок опустила его на вроде бы не до конца вырубленного капитана. Сразу после этого старшая сестра выронила столик, отскочила назад и в руках у нее оказался пульт. Секунда, и Игорь смог согнуть руки в локтях, еще секунда, и у него появилась возможность встать с кровати, а в следующее мгновение он уже держал Марью. Одной рукой выкручивая ее правую руку, другой – сжимая горло.

Игорь собирался немедленно убить эту рыжую стерву. Для этого надо было придать израненным пальцам еще не так уж много усилия. Но в это самое время он вдруг ощутил жгучее желание овладеть ею. Марья выглядела сейчас, впрочем, как и всегда, очень сексапильно. И к этой ее, наверное, врожденной особинке добавилось в глазах мелькающее выражение злости, растерянности, беспомощности, страха и одновременно вызывающей жадности до самца озабоченной самки.

Сжимающие горло пальцы ослабили хватку, и уже через мгновение тискали упругую грудь девушки, прикрытую лишь тонкой материей блузки, а рука, только что выкручивавшая ее руку, оказалась ниже талии Марьи. Это было словно какое-то колдовство, наваждение. Еще минуту назад Игорь, чтобы не быть непоправимо опозоренным, мечтал распрощаться с жизнью, а теперь поменялся ролью с мучительницей-тюремщицей, но «отомстить» собирался не чем иным, как доставлением удовольствия! Вот ведь как непредсказуемо могут проявиться человеческие инстинкты…

– Эй, охладись! – услышал Игорь, словно сквозь вату в ушах, голос Клео и сразу догадался, что «проявление желания» слишком явно бросается в глаза.

– А ты не ори, – прикрикнула она на младшую сестру. – И лучше отойди в сторонку, если не хочешь оказаться на полу рядом со своим Нурмосом!

– Ты что, готова вот так же, как и его, треснуть меня по голове? – удивилась Марья. – Ты действительно готова сделать так, чтобы я валялась вот здесь с проломленной головой?

Глядя на Клео и оставаясь в плену рук Игоря, она вдруг ответила волнообразным изгибом тела на его прекратившиеся ласки. Но Игорь уже успел «охладиться» и не стал ждать новых вопросов или ответов ни от одной из сестер. Решение, как действовать дальше, еще не до конца созрело, а реакция уже произошла…

Так же мгновенно Игорю иногда приходилось реагировать во время вываживания крупной щуки. Он или временно поддавался, ослабляя фрикционный тормоз, или, наоборот, не давал подводному сопернику ни одного мгновения на проявление инициативы. Сейчас поддаваться чему-либо было бы глупостью. Скорее всего непоправимой.

Удар кулака пришелся чуть выше переносицы, из-за чего Марья опрокинулась навзничь и, как и предупреждала ее старшая сестра, действительно оказалась на полу рядом с лежащим ничком капитаном. В следующее мгновение Игорь уже сидел у него на спине и, сделав руками круговое движение так, что оба стальных тросика закрутились вокруг его шеи и резко потянул один влево, другой вправо. Неизвестно, заставили ли капитана очнуться боль и удушье или раньше этот извращенец просто притворялся бесчувственным, но теперь он вмиг напрягся, подобрался и схватился за тросик левой рукой, а правой уперся в пол.

Однако прекрасно понимая, что из двоих мужчин в живых здесь останется только один, сделать что-либо еще Игорь ему не позволил. Теперь он не натягивал тросики, а что есть силы дергал их в разные стороны, как будто проверял на разрыв прочную леску. В их прочности он был уверен, а вот в прочности шеи капитана совсем нет. С каждым рывком тросики впивались в нее все глубже, разрывая кожу в месте перехлеста и выдавливая густые капли красной крови. Еще один рывок, и капитан, хрюкнув, начал обмякать.