Наталья Андреева - Браки расторгаются в аду

— Все правильно. Был бы ты ленивый или пил, как сволочь… Просто тебе не повезло. Родился хорошим человеком, а время сейчас такое, что востребованы плохие.

— Может, мне сегодня наконец повезло? — осторожно сказал он. — Тебя вот встретил.

— Теперь ты кинешься меня спасать. А почем ты знаешь? Может, я виновата? Я тебе далеко не все рассказала. Не всю правду.

— Так времени у нас еще много. Рассказывай…

«Вот здесь я теперь буду жить», — думала я, разглядывая крохотную кухню. То есть по меркам простых смертных это была нормальная кухня, восемь квадратных метров. И даже с половиной. Восемь с половиной квадратов моего теперешнего женского счастья. Все, что мне осталось. «Бывает хуже», — вздохнула я. В нашей с мамой однушке, хрущобе, кухня была и того меньше, всего-то метров пять, и такая же тесная прихожая, где двоим было не разойтись. Каждый раз, заходя туда, я невольно вспоминала лаз в кроличью нору: заползти и лечь, жуя. Полноценно жить в таких «хоромах» проблематично. Может, потому я и вышла за Иван Иваныча с его дворцами, что досыта наелась в детстве тесноты?

Этот дом был поновее, следовательно, и квартира побольше. Здесь имелось все необходимое: стол, стул, диван, хоть и старый, но большой, платяной шкаф и даже диванчик на кухне.

— Я буду спать здесь, — сказал Ян. И пошутил: — К холодильнику поближе.

Я с некоторым удивлением рассматривала оранжевую кухонную мебель. Я уже поняла, что передо мной выставочный образец, хозяин квартиры купил его с большой скидкой. Потому что добровольно вряд ли кто согласится жить в кухне, где ни днем ни ночью не заходит солнце. Все пластиковые панели здесь были ярко-оранжевые плюс оранжевый абажур, и впрямь похожий на мини-солнце, оранжевый заварочный чайник и букет искусственных подсолнухов в оранжевой вазе. А еще оранжевая солонка. Квартира изначально была инвестиционной, хозяин планировал зарабатывать деньги, сдавая ее в аренду, и на хорошую мебель тратиться не собирался. Здесь не было даже плиты, только микроволновая печь. Но, по крайней мере, я застала порядок, так же, как и в салоне его машины: все вещи были на своих местах.

— Нравится? — осторожно спросил Ян.

— Прикольно, — сказала я, совсем как Анжела. Почему-то именно это слово пришло мне на ум под оранжевым абажуром и рядом с оранжевой солонкой. Да еще подсолнухи! А как еще это назвать? Только так: прикольно.

— Со временем привыкаешь, — обнадежил меня Ян. — К тому же в комнате мебель нормальная.

В этом он оказался прав. Мебель была абсолютно нормальной, «под орех», разве что старой, обшарпанной, но вот что касается обоев… Они новенькие, с иголочки, но красные! Видимо, на оранжевой кухне выставочные образцы в магазине не закончились, остались еще выставочные обои с большой скидкой. Но красные.

— Прикольно, — повторила я.

— Можем сделать ремонт, — сказал мне в макушку Ян. Поскольку я застыла в дверях, он тоже замер на пороге, ожидая, когда ко мне вернутся чувства. А покамест дышал в мою макушку.

— Не стоит. Я ведь здесь ненадолго.

— Есть хочешь?

— Пожалуй.

Надо было чем-то заняться. Я ожидала очередной стакан с дешевой лапшой, два в одном: и первое и второе. А на десерт шоколадку «Аленка». Но, к моему огромному удивлению, Ян достал из холодильника кастрюлю с супом.

— Ты умеешь готовить?!

— А как же! Я ведь живу один. Пришлось научиться.

— Дай я хотя бы разогрею!

Мне не терпелось внести посильный вклад в домашнее хозяйство. Должна же и от меня быть польза? Но увы! Суп я пролила, а потом уронила тряпку. Наверное, на меня так действовала оранжевая мебель. Я к ней еще не привыкла. В конце концов Ян отобрал у меня половник и сам вытер пол шваброй.

— Садись, ешь, — сказал он.

Суп оказался вкусным, поэтому какое-то время мы молчали. Потом он спросил:

— У тебя есть план спасения? Ну, ты знаешь, что надо делать?

— Да. Надо найти ее брата Эрика. Он и приведет нас к Анжеле.

— А почему ты думаешь, что они в сговоре?

— Потому что другого варианта нет. Он ее опознал как свою сестру. И это он поднял панику. Якобы сестра у него пропала.

— Но зачем ей прятаться? Этой, как ты сказала? Анжеле?

— Думаешь, Иван Иваныч подарок?

— Твой муж?

— Да. Мой Кощеюшка. Я не знаю, что там у них случилось. Но полагаю, что он задумал отобрать у нее ребенка. Я ведь бесплодна. А ему нравилось жить со мной. И он бы ко мне вернулся, я в этом уверена.

— Почему?

— Ты уже сказал о пропасти между поколениями. Иван Иваныч старше меня на четверть века. А Анжела моложе его на целых сорок пять лет! У них вообще нет ничего общего, кроме секса. И быть не может. Она нужна ему исключительно как сосуд, в котором можно вырастить оплодотворенную яйцеклетку. Возможно, он хотел подсунуть ей брачный контракт, как и мне. А она увидела черновик. Я не знаю, что она там увидела, но кто-то надоумил ее прочитать эти бумаги. Или даже нанять консультанта по юридическим вопросам. А дальше… Она решила исчезнуть. Хотя я не понимаю, почему ей так дорог этот ребенок? Ах да! Муж же сказал мне, что составил в его пользу завещание! Черт возьми, я ничего не понимаю! Понимаю только, что в избушке у братьев Анжелы не было. Там нет ни ее крови, ни вообще каких бы то ни было следов. А вещи… Их подбросила Анисья. Версия с похищением всех устраивала. Похоже, меня использовали. Но какой во всем этом смысл? А мулатка, которую нашли в лесу, не беременна.

— А как ты догадалась, что Анжела жива?

— Пушкин сказал.

— Какой Пушкин? — вытаращил глаза Ян.

— Александр Сергеевич, — сказала я на полном серьезе.

Он посмотрел на меня как на сумасшедшую. Видимо, в школе у него по литературе была тройка.

Я вскочила и метнулась в прихожую, где лежали мои сумки. Выхватила оттуда томик поэта и вернулась на кухню.

— На. Читай. «Сказка о мертвой царевне и семи богатырях».

— Ты это серьезно?!

— А что не так? Даже королевич. «И жених сыскался ей…» Правда, не Елисей, а Куприян, но тебе не кажется, что разницы особой нет?

— Да, напоминает, — задумчиво сказал Ян. — Елисей, Куприян… В тему.

— А еще меня пытались отравить. Точь-в-точь как в сказке. Мне принесли отравленный кусок мяса. Но моя собака… — Я судорожно сглотнула. — У меня была Кики. Очень умная. Она сразу учуяла яд. И буквально выхватила у меня из-под носа отравленную еду. Я чудом осталась жива. Скажи на милость, кому понадобилось меня травить?

— Да, задачка.

— На меня необходимо списать убийство. Мертвая я уже не буду этому сопротивляться. Братья не в счет, они законченные алкаши. Признались во всем. Денег на адвоката у них нет, посему получат они по полной. Анисья… Вот главная загадка! Но ей пообещали, что она получит срок условно. Хотя с этой записью вряд ли. — Я полезла в сумочку. Мои вещи преспокойно лежали в прихожей, я об их сохранности и не заботилась, но вот с сумочкой не расставалась ни на минуту. Потому что там лежало самое ценное, что у меня было. Диктофон.