Мэри Кларк - Где ты теперь?

Я рассказала Нику, что виделась с Барбарой на острове Мартас-Винъярд, но поездка прошла впустую. Самое главное я от него намеренно утаила.

— Согласна с тобой. Видимо, она вышла за Брюса только ради того, чтобы учиться в медицинской школе, хотя, похоже, она до сих пор исполняет свою часть сделки, — Я не удержалась от шпильки в адрес Барбары, — Она поведала мне, какой внимательный и чуткий врач из нее получился и как она иногда заходит в палату педиатрического отделения, берет на руки плачущего младенца и успокаивает его.

— Очень похоже на Барбару, — хмыкнул Ник.— Каролин, как ты держишься?

— С трудом, — устало сказала я.

— Я тоже. Копы опять таскали нас с Бенни на допрос. Хочешь хорошую новость? — Он оживился.— Я продал свою квартиру на Парк-авеню.

— Ту, в которой ты себя чувствуешь как Рой Роджерс? — улыбнулась я.

— Вот именно. Агент рассказал мне, что покупатель планирует снести там все подчистую и отделать заново. Удачи ему.

— Куда теперь переедешь?

— В мансарду. С удовольствием жду этого переезда, хотя сейчас мне мало что может доставить удовольствие. Вчера вечером мы поймали в клубе девятнадцатилетнюю девчонку с фальшивыми водительскими правами. Если бы мы ее обслужили, то, вполне возможно, заведение было бы закрыто. Не удивлюсь, если окажется, что ее подослали копы, чтобы оказать на меня давление.

— Сейчас меня вообще ничего не удивляет, — сказала я вполне серьезно.

— Поужинаем сегодня вместе? Мне бы очень хотелось с тобой увидеться.

— Нет, спасибо. Собираюсь съездить в Коннектикут навестить маму. Хочу сама посмотреть, как она поживает.

— Я отвезу тебя.

— Нет, я должна поехать одна.

— Каролин, позволь спросить тебя кое о чем. Много лет назад Мак рассказал мне, что ты в меня влюбилась, и велел вести себя осторожнее, не подыгрывать тебе и не поощрять.— Он сделал паузу, явно пытаясь сохранить игривый тон.— У меня есть шанс как-то возродить в тебе ту былую влюбленность или теперь она так и останется односторонней?

Я не удержалась от улыбки.

— Это было подло с его стороны.

— Ничего подобного.— Ник вновь стал серьезен.— Ладно, Каролин. Я отпущу тебя. Но помни, что мы обязательно прорвемся.

Я расплакалась. Не хотела, чтобы он это слышал, и выключила трубку, но потом вдруг засомневалась, дейсвительно ли он начал произносить слово «вместе» или мне так показалось из отчаянного стремления принять желаемое за действительное?

Потом мне впервые пришло в голову, что, по-ви-димому, мой сотовый и домашний телефоны про-слушиваются. Наверняка прослушиваются, подумала я. Барротт не сомневался, что я поддерживаю связь с Маком. Полицейские первым делом захотели бы узнать, звонит ли он и как часто.

Вспоминая разговор с Ником, я подумала, как горели, должно быть, у них уши, когда он предположил, что они хотели устроить ему ловушку с несовершеннолетней клиенткой в баре.

Надеюсь, им было стыдно.

Лил и Гас Крамер сидели, нервно выпрямив спины, в кабинете капитана Ларри Ахерна. Капитан сверлил супругов глазами, прикидывая, какой подход к ним выбрать. Как только Гейлор привел их в кабинет, сразу стало ясно, что Лил Крамер близка к нервному срыву. Руки у нее дрожали, уголок рта подергивался. Она едва сдерживала слезы. Начать мягко или сразу врезать правду? Он предпочел действовать грубо.

— Лил, вы не сообщили нам, что провели два года в тюрьме за кражу драгоценностей, — резко произнес он.

Она восприняла его слова как зуботычину. Охнула, вытаращила глаза и начала стонать.

Гас вскочил со стула.

— Да заткнитесь вы, — заорал он на Ахерна, — Хотя бы, взглянули на то дело. Она была зеленая девчонка из Айдахо, без семьи, день и ночь ухаживала за престарелой дамой. До тех побрякушек она даже не дотрагивалась! Комбинацию сейфа в доме хозяйки знали только ее родственнички. Они подставили Лил, чтобы завладеть не только драгоценностями, но и страховкой, пусть сгниют они в аду.

— Ни разу еще не встречал того, кто, побывав в тюрьме, не утверждал бы, что его подставили, — сурово сказал Ахерн, — Сядьте, мистер Крамер.— Он вновь обратился к Лил: — Мак вас когда-нибудь обвинял в краже?

— Лил, не говори ни слова. Эти люди снова пытаются тебя подставить.

У Лил Крамер обвисли плечи.

— Если так, то я ничего не могу поделать. Мне никто не поверит. Незадолго до исчезновения Мак спросил, не видела ли я его новых часов. Я поняла, что он намекает, будто это я их взяла. Очень расстроилась и накричала на него. Я сказала, что вся эта троица в квартире очень неаккуратна, поэтому, если что-то теряется, сразу думают на меня.

— А кто еще вас обвинял? — продолжал допрос Ахерн.

— Этот отвратительный Брюс Гэлбрейт. Он не мог отыскать свое кольцо выпускника колледжа. Можно подумать, оно мне нужно. Зачем оно мне сдалось? А потом, через неделю, он сказал, что нашел кольцо в кармане брюк. Конечно, никаких извинений, никакого тебе «простите, миссис Крамер».

Она теперь не сдерживала слез, рыдая от усталости и безнадежности.

Ахерн и Гейлор переглянулись, подумав об одном и том же: это будет легко проверить.

— Так вы не знаете, нашел ли Мак свои часы до исчезновения?

— Нет, не знаю. Вот почему я так боюсь, что когда он вернется, то снова начнет меня обвинять.— Лил Крамер начала подвывать.— Поэтому когда мне показалось, что я увидела его в церкви в тот день...

— Что значит «показалось»? — перебил женщину Ахерн, — Вы говорили нам, что совершенно точно видели его там.

— Я видела кого-то примерно его роста, потом я узнала про записку и решила, что это был он. Позже я засомневалась, но сейчас, пожалуй, я снова уверена, хотя...

— Почему вы вдруг решили перебраться в Пенсильванию? — перебил ее Гейлор.

— Потому что племянник мистера Олсена, Стив Хокни, услышал, как Мак интересовался насчет часов и теперь Стив меня шантажирует! — пронзительно закричала она, — Он хочет, чтобы мы пожаловались его дяде на Говарда и добились, чтобы Альтмана уволили и... и... я... больше... не выдержу. Я хочу только умереть. Я хочу умереть...

Лил Крамер наклонилась вперед, закрыв лицо руками. Ее худые плечи сотрясались от рыданий. Гас опустился рядом с ней на колени и обнял.

— Успокойся, Лил, — приговаривал он, — успокойся. Мы сейчас пойдем домой.

Он поднял глаза и посмотрел сначала на Ахерна, а потом на Гейлора.

— Вот что я думаю о вас двоих, — сказал он и сплюнул на ковер.

Поговорив с Ником, я набрала номер Джеки Рейнолдс, своей подруги-психолога, которая давно пыталась до меня дозвониться, а я все откладывала с ней разговор. Разумеется, Джеки была в курсе моих проблем, читая газеты, но мы почти с ней не общались после того ужина, когда все это только начиналось. Помня о своем подозрении, что телефон может быть на прослушивании, я давала только самые общие ответы на ее вопросы.