Елена Чалова - Ключ к тайне

– Стой-ка. – Алекс скривился, вспоминая что-то. – Я же читал, читал не так давно… Здесь, в смысле в городе, на стройке, нашли что-то, помеченное именно руническими символами… Вот, вспомнил! Это же были ворота блиндажа фон Ляша!

– А?

– Генерал фон Ляш был во время войны комендантом Кёнигсберга. Как и большая часть высокопоставленных нацистов, он принадлежал к мистическому обществу «Аненербе». В переводе это значит «Наследие предков». Нацисты свято верили в мистические ритуалы, читала, наверное, об их экспедициях в Тибет и прочих всяких… Так вот, у генерала фон Ляша был оборудован подземный бункер, считавшийся неприступным. Само собой, укрытие было выстроено и защищено по всем правилам военного искусства. Но подобные меры предосторожности считались недостаточными, и бункер пытались запечатать, то есть дополнительно укрепить, магией. Оба выхода – западный и восточный – были закрыты решетками, выкованными из оружейной стали. Каждая покрыта 88 магическими символами.

– Рунами?

– Думаю, да.

– Но здесь на дверях нет решеток.

– Зато они есть на окнах.

Задрав головы, они оглядели окна. Первый – и довольно высокий – этаж был действительно забран коваными решетками.

– Не думаю, чтобы твоя тетя могла изобразить Человека-паука, – пробормотал Алекс. – Хотя если осмотреть их изнутри…

– Давай сперва попробуем снаружи и начнем с этих. – Рада ткнула пальцем вниз. Окна полуподвального помещения, уходившие ниже уровня земли в глубокие ниши, также были забраны решетками.

Само собой, они нашли то, что искали. На решетке одного из окон было выдавлено несколько знаков, таинственных и непонятных, но несомненно похожих на те, что нарисованы в тетрадочке Терезы. Металлические решетки не блистали чистотой, и разглядеть что-либо оказалось чрезвычайно трудно. Ребята присаживались на корточки, пытались снимать решетку на мобильник, но толком идентифицировать значки не смогли. День начал клониться к вечеру, и, уставшие и перемазанные пылью, они в растерянности уставились друг на друга.

– Слушай, – протянула Рада, – а вдруг это не так уж важно – что именно там написано. В смысле, хорошо бы определиться, на что нас пытаются навести эти руны – на помещение или на что-то другое.

– То есть? Что-то я туплю, – признался Алекс.

– Если нам важен смысл рун, то нужно их как-то разглядеть. А если нам важно помещение – то нужно в него пробраться и искать место, куда приложить третий ключ.

– То есть ты думаешь, что руны выполнили свою роль, указав нам на данное окно?

– Ну, пока все работало именно так, разве нет?

Алекс задумался, потом заглянул в окно:

– Тогда нам нужно определить, что за помещение там находится и как туда попасть.

Некоторое время они вглядывались в пыльное стекло. Потом, чертыхнувшись, Алекс спрыгнул в нишу.

– Ты что! Как ты выберешься? – испугалась Рада. – И кроссовки испортишь!

– Не бойся. Дай что-нибудь: платок или салфетки. Стекло такое пыльное, что я ни черта не вижу.

Рада поспешно открыла сумочку и сунула парню в руку пачку бумажных носовых платочков. Алекс принялся протирать стекло. Потом, сложив ладони домиком, заглянул в образовавшийся просвет:

– Кажется, это хранилище. Точно, вот стеллажи. Так, номер шкафа напротив… Что-то вроде ВС-72. Запомни на всякий случай.

– Я записала.

Алекс достал мобильник, еще раз на всякий случай с близкого расстояния сфотографировал значок, впечатанный кем-то в металл решетки, а потом, схватившись за железные прутья, подтянулся и выбрался наружу.

– И что это вы тут делаете?

Молодые люди оглянулись. Перед ними стояли две пенсионерки из категории бдительных старушек. Одна повыше и дородная, платье на объемистой груди застегнуто на крупную брошь. В высокую прическу воткнут гребень. Рада сразу вспомнила одну из детских своих книг: «Карлсон, который живет на крыше». Так вот эта тетушка оказалась просто вылитая фрекен Бок. Ее подружка со спины могла сойти за Малыша – худенькая, с короткой стрижкой и горделиво прямой спиной. Наверняка балетом занималась, подумала девушка, невольно выпрямляясь.

– Мы студенты, приехали на практику, собирать материал для диплома, – глядя на бабушек честными голубыми глазами, ответил Алекс. – Мы учимся на историческом, и нам досталась тема об историческом наследии Кёнигсберга. Вот, ищем дома с отметинами на камнях, фотографируем.

– У вас чудесный город, – подхватила Рада. – И нам здорово повезло с темой. Мог бы достаться какой-нибудь Урюпинск.

– У меня свекровь – царствие ей небесное – была из Урюпинска, – отозвалась «фрекен Бок». – Уж тут-то точно получше будет. Культурный город, и чисто у нас здесь. – Она неодобрительно оглядела порядком перемазанного молодого человека.

Тот торопливо принялся отряхивать джинсы и с виноватой улыбкой сказал:

– Наука требует жертв.

– А вы не знаете, в этом районе есть еще дома со знаками? – спросила Рада. – Ну, отпечаток волчьей лапы или ладони.

– На соседней улице, дом где почта. Там, если с торца-то зайти, то видать вроде птицы что-то, – доброжелательно улыбаясь, сказала худенькая бабка.

– Правда? Ой, спасибо. Мы пойдем посмотрим. До свидания!

И, взявшись за руки, они поспешили прочь. Движимые любопытством (и чувствуя спинами взгляды бдительных бабок), Алекс и Рада действительно дошли до почты и, «зайдя с торца», нашли что-то похожее на грубый рисунок. Судя по крючковатому клюву и размеру лап, это был орел. Они его тоже сфотографировали и пошли по направлению к дому.

– Что мог значить этот орел? – спросила Рада.

– Не знаю. Вообще-то не каждый знак имел мистическое значение. Это могла быть печать каменщика. Или оберег. Но куда интереснее думать, что это тоже указатель, правда?

– Да… Алекс, а как мы попадем внутрь?

– В книгохранилище? Пока не знаю, но что-нибудь придумаем.

Дома они увеличили на компьютере снимки, сделанные мобильником.

– Это перст. Указание пути, – задумчиво сказал Алекс.

– Да? По-моему, просто стрелка, толстенькая и кривая, – удивилась Рада. И тут же спросила: – И при чем тут вообще руны? Это нелогично. – Она ходила по кабинету дяди, то прикасаясь к лежащим на полках артефактам, то проводя пальцем по корешкам книг. – Я поняла бы определенный порядок: от современности в глубь веков. Или обратно: от древности к нашему времени через, скажем, Канта. А тут как-то все бестолково.

– Напротив, – Алекс оживился, – для меня все проясняется. Думаю, мы ищем нечто, оставленное немцами.

– Немцами какого исторического периода? Тевтонцами? Пруссами-язычниками?

– О нет, так далеко мы не пойдем. Скорее всего, это наследие Второй мировой войны, и тайна, к которой нас ведут, принадлежит нацистам.