Илья Рясной - Пятая жертва

- Зато язык длинный.

- В общем, я писать не хочу. И не буду.

- Тогда о чем базар был?

- Базар-мазар. Зелень-мелень, как говорят азеры. - она зевнула, поболтала ногой. - А базар был о том, что ты опишешь все.

- Эх, - крякнул Валдаев.

- Репортаж будет - загляденье. Я тебе и капища покажу и тех, кто там тусуется.

- Что?!

- И следы крови от жертвоприношений.

- Не будет этого! - Валдаев хлопнул ладонью по столу так что авторучка подпрыгнула и упала на пол. Он нагнулся взял ее, и увидел, что рука трясется.

- Да чего ты взбесился? - Она покрутила пальцем у виска. - Хи-хи не хо-хо?

-Что?

- Крышу надо вовремя чинить, чтобы не протекала - вот что. Лысенький, у тебя с нервами плохо. То ты решил что я из тебя кровь пришла пить. То орешь как резаный.

- С вами заорешь. Ни в какие капища я не полезу. Никакие следы крови и подземелья мне не нужны.

- Да ладно, что-нибудь придумаем. Я все сделаю. Ты только окультуришь, чтобы читали со слезами умиления на глазах. Хорошо?

- Поглядим.

- Погляди, зайчик. Погляди.

Валдаев оглядел Наташу с ног до головы, больше с сочувствием, чем с укором.

- Наташа, ты же неглупая девушка. Зачем тебе все это? Ты что, серьезно веришь в это мракобесие?

- Могу и не верить. Но оно есть.

- А если веришь, лучше бы в церковь ходила поклоны бить, чем этой дрянью тешиться.

- В церковь? Старо. Мусор. Сила христианского Бога убывает. Мир переходит во власть Дьяволу. Зайчик, разве это не очевидно? Оглядись.

- Ну ты даешь.

- Надо быть на стороне сильного. Иначе раздавят, как таракашку.

- Вообще, что ты хочешь? Звонишь. Истерики У тебя "Убивают. Я боюсь. Горло перережут". Это что такое?

- А что?

- По тебе не скажешь, что ты чего-то боишься. Она вдруг посмотрела ему в глаза. И произнесла, на этот раз не играя:

- А я ведь действительно боюсь, зайчик.

- Чего ты боишься?

- Их.

- Кого их? - хрипло произнес Валдаев.

- Тех, кто уже все решил за нас.

Валдаев вдруг увидел, что Наташа бледна. И что в глубине ее глаз действительно мечется нечто, что может быть и подавляемым страхом.

* * *

"Черный бизон" несколько лет назад был обычной общепитовской забегаловкой тесной и гостеприимной для окрестных алкашей и сопливой шантрапы, которые всегда могли найти здесь бутылку. В разгар общественных преобразований кому-то пришла в голову идея сделать в этом сарае стриптиз-бар. Никому не верилось, что затея приведет к финансовому успеху. Но сюда незамедлительно повалили со всей Москвы денежные люди. Судя по маркам машин, которые стояли на автостоянке, сильно денежные. Несколько раз сюда приезжал длиннющий, как автобус, белый "Линкольн" таких на всю Москву раз-два и обчелся. Валдаев иногда считал эти выстроившиеся в ряд сверкающие авто, наблюдал из окна за этой фантастической, чужой жизнью. Он даже вывел некоторые закономерности. Больше всего съезжалось в "Бизон" народу на Пасху и на Рождество. Отмечали святые праздники стриптиз-зрелищем. Валдаев хмыкнул, неожиданно подумав: а может, здесь собираются те самые сатанисты, о которых его угораздило писать в последнее время. Это какой-то их эротический ритуал, черная месса, знак презрения ко всему святому. Или просто тут весело крутятся в чертовом колесе и тешатся вовсе не люди, а бесы и бесята, заполонившие город.

Валдаев пригубил кофе, поставил чашку на подоконник, а котором сидел сам. Кофе вечером его не смущал. Спать не мешал. Зато успокаивал нервы. Кофе, как ни странно, вносил некую стабильность в окружающую его действительность. Он вместе с ароматом наполнял квартиру ощущением устойчивости вещей. И помогал, когда настроение дурное, хочется на стенку лезть.

Он передернул плечами, когда вспомнил, как сатанистка тянула к нему руку с красными каплями лака на ногтя Стыдно было, как он перепугался. Но вместе с тем он ощутил, что это была не совсем шутка. В ней вдруг прогляну что-то серьезное. Какой-то порыв.

- Не сожрет же, - вслух произнес он, и голос в квартире прозвучал глухо.

Часы показывали 23.55.

Телефон вдруг затренькал. Звенел он громко, напористо. Валдаев затравленно посмотрел на него. Брать трубку или не брать?

- Кому не спится? - бодро произнес он и протянул руку.

Ладонь на секунду зависла над трубкой. Он будто боялся обжечься. Потом решительно схватил ее.

- Валдаев у телефона.

- Валера. Это Элла.

Он прикрыл глаза. Потом произнес "привет", стараясь не показать рвущиеся наружу ликование и опасение, что она скажет что-то типа - "наша встреча была ошибкой" или "проведенная вместе ночь - еще не повод для знакомства".

- Извини, - сказала она. - Меня не было в Москве. Нужно было срочно уехать.

- Далеко была?

- В Риге... Мы встретимся?

- Я готов. Когда?

- Давай завтра. Одежда парадная. Свожу тебя на экскурсию.

- Куда?

- Ты немножко знаешь этого человека...

* * *

Элла встретила Валдаева в длинном махровом халате. В руке она держала фен на длинном проводе, подключение тройнику на кухне. Она чмокнула его в щеку и кивнула.

- Проходи в комнату. Сейчас наведу марафет. И мы в гости. Назначено.

- Куда?

- В логово интересного человека.

Валдаев был согласен на все.

Элла что-то делала в ванной. Оттуда доносился шорох сна, который время от времени прерывался, но потом снова возобновлялся. Наконец она появилась, распушила свои роскошные волосы и сказала:

- Еще немного, и буду похожа на человека, - она примостилась рядом с ним на диван.

- Тебе и так идет, - Валдаев прижмурился и осторожно снял ее за плечи.

Она прильнула к нему. Их губы встретились. И Валдаев улетел куда-то в межпланетные пространства.

Он был счастлив. Он слился с ней все в том же безумном срыве. Было даже лучше, чем в прошлый раз. Сейчас он мог не забивать голову вопросами - оправдает ли он ее ожидания, будет ли на высоте. Он просто отдавался на волю сущего их потока. Время стало неважным. И вообще все на свете было неважным, кроме них двоих...

- Ox, - воскликнула Элла, взглянув на часы, когда они, ослабленные, обнаженные, немножко отстранились друг г друга. - Опоздаем.

- Нам это нужно? - лениво осведомился Валдаев. Ему страшно не хотелось вставать. А хотелось так и лежать, обняв Эллу за обнаженные плечи, и знать, что она готова прильнуть к нему снова и затрепетать от его щедрых ласк.

- Я обещала быть. И тебя привезти. Ты произвел хорошее впечатление, и тебя хотят видеть снова.

- На кого произвел впечатление?

- Неважно, - она, обнаженная, встала на ковер, начала сбирать одежду. За халатом даже не нагнулась, а просто относила его ногой в сторону. Извлекла из гардероба простенькое и скромное синее платье. Оно означало, что собираются они не на фуршет и не на светский раут.

Элла необыкновенно быстро для женщины оделась.

Пока Валдаев натягивал свои одеяния, она уже быстрыми движениями профессионального художника подрисовала себе лицо. Причесалась. Полюбовалась собой в зеркале-и было чем любоваться. Ее, пусть и не совершенных черт лицо лучилось изнутри силой и ясностью.