Илья Рясной - Вечный кайф

- Затовариваться, - сказал я.

- Они нам всех распугают, - нахмурился Арнольд, отбрасывая назад записную наркоманскую книженцию.

Старшина с дубинкой вылез из "Москвича" с мигалкой, потянулся, сладко зевнул и нырнул в подъезд, в подвале которого располагался оптовый продовольственный магазинчик. Через некоторое время слуга закона вышел, с трудом таща два объемных ящика.

- Пиво, - завистливо протянул Арнольд. - А у меня с утра горло сухое.

- Ничего, - кинул я. - Переживешь. Я за тебя возьмусь - ты вообще у меня только боржом пить будешь.

- Лучше сразу пристрели, как загнанную лошадь, - воскликнул Арнольд.

Скукотища страшная - так сидеть и пялиться по сторонам. Но когда это не в первый раз и, что важнее, не в последний, невольно начинаешь находить в этом занятии свою прелесть. Ты - сторонний наблюдатель, мимо тебя проходит чья-то жизнь. Вон стайка малолетней шпаны отправилась по своим делам - явно наши клиенты. Вон два опухших типа вылезли и в обнимку направились куда-то - это явно не наркомафия, это алкомафия. Ярко и дорого одетый азербайджанец с двумя русскими девахами-блондинками под ручку важно вышагивал рядом с нашей машиной.

- Браво! Молодец! - высунувшись из окна, захлопал в шоши Арнольд. Мужчина! В каком вендиспансере таких гарных дивчин отхватил?

Азербайджанец кинул на нас гордый, вместе с тем затравленный взор и прибавил шагу.

- Арнольд, ты громче ори! - посоветовал я. - Чтобы все слышали.

- Не, ну куда это годится? Какая-то обезьяна русских девок пачками скупает, - обиделся Арнольд.

- Какие девки, - сказал Асеев. - Кошки помойные...

- Глянь, братаны подъехали, - я кивнул на желтый "жигуль" седьмой модели, в котором было двое квадратных.

В инкубаторе их, что ли, выращивают? Почему они все похожи друг на друга?

- Может, РУБОП? - приценился Арнольд. Отличить борца с оргпреступностью от самого оргпреступника порой весьма нелегко.

- Непохоже, - покачал я головой. - Смотри, выставились на точку. Ждут чего-то... Чего им надо?

- Не нравятся они мне, - поморщился Асеев. - Ох, не нравятся.

Зашуршала рация.

- Движение началось, - сообщил Галицын. - Два клиента из квартиры вышли.

- Хорошо, - кивнул я.

Галицын сидел в подъезде. И ему было видно то, что нам не видно.

- Спускайся за ними, - велел я. Подъезд нам был виден отлично.

- Пошли, - кивнул я Арнольду. - Моджахед появляется с телохранителем. У машины ставим их сразу под стволы. Первым из подъезда вышел плотный узкоглазый телохранитель. Огляделся и направился к "Фольксвагену". За ним вышел сам Муртазов.,

Тут и началось. "Жигуль" с "квадратными" ринулся вперед. У пассажира возник в руках автомат - укороченный Калашников. Затарахтел он отрывисто.

Телохранитель Муртазова выдернул руку из кармана. И тут же грохнулся на спину. Когда упал, его пистолет отлетел в сторону.

Галицын, высунувшийся из подъезда, отпрянул обратно.

Муртазов невероятно проворно для своих объемных телес отпрыгнул в сторону. Перепрыгнул через ограждение около подъезда. И кинулся в кусты, как кабан, за которым гонится стая голодных волков.

Киллеры хотели снять Муртазова, как в американском кино. Машина разгоняется на всех парах. Стрелок прошивает дичь из автомата. И, не тормозя, авто вылетает со двора. Дальше они кинут машину через несколько кварталов, а там - разбегутся или пересядут на другую тачку. Одного они не учли. Майора Стрельцова... Я выдернул из подмышечной кобуры пистолет. Мой "макарыч" рявкнул два раза, наддав мне по ушам.

И... "жигуль" вильнул, сбил урну и врезался в наваленные строителями на тротуаре трубы.

Дверь машины распахнулась, и стрелок вылетел на асфальт. И не поднялся.

Тем временем Муртазов с еще большим проворством мчался прочь. Он уже выбегал со двора, и расстояние нас с ним разделяло приличное.

- За ним, - крикнул я.

Арнольд на ходу запрыгнул в нашу машину, и Асеев наддал газу. Наш "жигуль", взвизгнув колодками, устремился вперед, дабы перехватить странно, вприпрыжку мчавшегося Моджахеда.

Я подбежал к машине киллеров. Водитель лежал лицом на рулевом колесе с дыркой в шее. Киллер на асфальте замычал, зашевелился, воздух вырывался с сипением из его простреленных легких. И на асфальте расплывалась лужа крови.

Я ногой отбросил прочь автомат. Впрочем, его хозяин вряд ли мог им воспользоваться. Откуда столько кровищи? Моя пуля точно ушла в водителя. Мне кажется, в киллера я попасть не мог.

Ладно, потом будем разбираться.

Появилась патрульная машина. За ней с воем - "Скорая". Потом - наша тачка с Асеевым и Арнольдом.

- Ну? - осведомился я.

- Ушел, - махнул рукой Арнольд куда-то ввысь. - Там дальше стройка на территории железобетонного комбината. Он на ней затерялся.

- Ну ты даешь. Навскидку. С такого расстояния, - с уважением оценил мое достижение Асеев, глядя на искореженную машину.

- Достигается тренировкой, - скривился я. На стрельбах я никогда выше трех баллов не поднимался.

Объявленная тревога, разосланные по постам ориентировки, введение планов оперативного реагирования - все это ни к чему не привело. Муртазов как сквозь землю провалился.

* * *

Арнольд подошел к зеркалу и пригладил перед ним свою новую джинсовку.

- Фирменная, - сказал он. - Последние бабки убил. Как, идет?

- Ну да, - кивнул Галицын. - На телогрейку похоже.

- Много ты понимаешь в картофельных очистках.

- Да хватит галдеть, - буркнул я.

Я был мрачен. Я был в тоске. Настроение - хуже некуда. И для него были все причины. Люди не должны стрелять по людям. Но выхода у меня не было. Как и три года назад - когда он стоял напротив меня и жал на спусковой крючок. В тот раз я тоже попал, а он нет. Не пожелаю этого ощущения никому. Глаза того подонка испуганные, загнанного зверя - запомнились мне очень хорошо... И Грозный прекрасно помню - последних дней пребывания наших войск там - ночь, грохот, пальба и начинающий клинить АК,-74". И ты ощущаешь себя маленьким, беспомощным перед этим светопреставлением, перед вакханалией смерти. И только остается жать на спусковой крючок. И молиться неумело

Господу...

- Переживаешь? - спросил Асеев.

- Все в норме, - ответил я.

Действительно, что переживать? Человечеству куда лучше, что я завалил этого гада. Все правильно, люди не должны стрелять по людям, вот только звание человека так легко утерять однажды тому, в чьей в руке оказывается автомат и кто начинает зарабатывать на жизнь убийством. Киллер должен знать, что к нему подойдут с теми же мерками, с которыми подходит к людям он. Так что - прочь тоска. Даже водкой не буду заливать ее. Само пройдет.

За два дня я прошел полный круг удовольствий. Написал штук пять рапортов и объяснительных, переговорил с прокурором и инспекцией по личному составу. Мотать нервы у нас умеют. Хорошо, нервы у меня пока еще крепкие. Конечно, лучше, чтобы они были еще покрепче - например, как у Асеева. Но у того другая школа.