Юрий Рогоза - День рождения Буржуя - 2

- Да хватит прятаться, конспиратор. Мы уже на другом конце города.

- А нервы у тебя в порядке, - с уважением проговорил Борихин. Смотрю - вообще не удивляешься.

- Еще как удивляюсь! - саркастично протянул Мовенко и добавил уже другим, жестким, тоном: - Удивляюсь, где тебя столько времени черти носили. Я уж не знал, что и думать!

- Выходит - ты с самого начала догадался? - поразился Борисыч.

- А ты меня что, за пацана держишь? Другое обидно: мог бы хоть знак какой подать или там не знаю...

- Извини, Серега, - в голосе Борихина слышалось искреннее раскаяние. - Правда, извини. Так получилось.

- Ладно, не оправдывайся. Если лег на дно - значит, была необходимость. Ну а сейчас-то тебе что от меня нужно? - покаянным интонациям старого дружка майор поверил, но ни на секунду не усомнился, что тот появился неспроста.

- Мне нужно пару помещений проработать, - оживился Борисыч. - На предмет прослушки. Причем по возможности сегодня.

Мовенко даже взгляд от дороги оторвал и обернулся, чтобы посмотреть на своего пассажира. Вот это размах у человека! Не успел из гроба восстать, как уже требует, чтобы ему Луну с неба достали.

- И только-то? - хохотнул он иронично. - А ты, вообще, в курсе, что надо спецбригаду заказывать? Что заявки подаются за несколько дней? Кроме экстренных случаев, конечно.

- Так случай как раз самый что ни на есть экстренный! - со всей силой убежденности проговорил Борихин.

Майор только хмыкнул в ответ. Потом поинтересовался:

- И где же ты залег на это время?

- У Семена Аркадьевича, - признался сыщик.

- А, у прадедушки отечественной экспертизы, - презрение в тоне Мовенко читалось совершенно однозначно.

- За что ты его не любишь - никак не пойму, - с искренним недоумением спросил Борихин.

- А он, Игорь, гения-одиночку из себя корчит. Скажешь, не так? Меня от таких типов всю жизнь воротит!

И столько злобы прозвучало в голосе майора, что даже не слишком чувствительный Борихин поежился. Но тут же бросился на защиту старика:

- Ничего он не корчит, просто ты его не знаешь совсем. На взрыве чуть до инсульта старика не довел. Он, кстати, переживал очень.

Мовенко украдкой взглянул в зеркальце на расстроенного Борисыча, ухмыльнулся и решил слегка отступить:

- А что мне делать оставалось?! Я же не знал, что он в курсе. Думаю, начнет нос совать, усечет липу - всему городу растрезвонит.

Борихин, которого такое объяснение вполне устроило, поспешил замять щекотливую тему и вернулся к тому, ради чего приехал:

- Так как насчет прослушки?

- Как? Не знаю. Сейчас попробую договориться! Вечно ты задачки ставишь! Подозрения хоть серьезные или так - мания преследования в новорусском варианте?

- Не знаю, Серега. Мог бы соврать, но не хочу. Не знаю.

- Ладно, - вздохнул Мовенко. - Тебя где выбросить? Здесь, возле метро, идет?

- Конечно.

Майор прижал машину к бровке и уже в спину выходившему Борихину бросил:

- А что чистим-то? Офис этого твоего Толстова?

- И квартиру тоже, если можно, - оглянулся Борисыч.

- Ладно. Жди звонка, частник.

Лиза, наклонившись над большим чемоданом, почти доверху уже заполненным, очень аккуратно укладывала в него последние вещи. На Пожарского, который топтался у нее за спиной с того самого момента, как прошел за ней в комнату, девушка не обращала ровным счетом никакого внимания. Пусть мальчик подергается. Он ведь так уверен, бедняжка, что оправдываться должна она, Лиза. Посмотрим, кто первым начнет.

- Лиза, Лиз, что происходит?

Девушка едва заметно усмехнулась и ответила с издевательским изумлением:

- Происходит? С кем?

Тон этот Пожарского покоробил, испугал. Происходящее казалось сном, бредом.

- С нами. Вообще что происходит?

- С нами! Как это трогательно, - начала Лиза, но тут же жестко добавила: - И глупо. - Она отвернулась от чемодана и посмотрела Пожарскому прямо в глаза. Потом тоном гостеприимной хозяйки, принимающей дорогого гостя, осведомилась: - Хочешь кофе?

И снова Пожарский сдержался. Повторил спокойно, но настойчиво:

- Нет. Я хочу понять, что произошло?

- А я выпью, - Лиза посмотрела на часы, - время еще есть.

Она направилась на кухню и, хотя Олег стоял у нее на пути, шла прямо на него с таким видом, будто он пустое место. Пожарский невольно сделал шаг в сторону, но тут же схватил ее за руку и развернул к себе лицом.

- Ты мне не ответила!

- У, какие мы мужчинистые! - теперь в тоне Лизы звучала уже совершенно неприкрытая издевка. - С каких это пор? Пусти меня.

Олег разжал руку, и девушка прошла на кухню. Секунду поколебавшись, Олег последовал за ней. Устроившись на табурете, он курил и молча наблюдал за тем, как она готовит себе кофе, наливает его в чашку, пьет. Она, Лиза, его Лиза, та самая, которая...

- Послушай, ты исчезла, мне присылают какие-то ужасные кассеты... На них - ты... Я живу как в бреду!.. Тебе придется многое мне объяснить.

- Перестань, Олежка, ничего мне не придется. Сейчас я допью кофе и уеду.

Пожарский не выдержал. Лицо его покрылось красными пятнами, и он отчеканил:

- Ты никуда не уедешь, пока я не узнаю правды!

- Грозный мальчик! - в глазах Лизы не мелькнуло и тени испуга.

- Я тебе не мальчик, ясно? - отрезал Пожарский.

- Да ну? - Лиза закурила и выпустила струйку сигаретного дыма прямо парню в лицо. - Знаешь, Олежка, я, конечно, не очень долго живу на свете, но все-таки успела встретить несколько настоящих мужиков. Можешь мне поверить ты даже вот на столечко не похож ни на одного из них.

Вспышка миновала, и Олег как-то сразу сник. Его потряс не столько смысл ее слов, сколько тон и этот вульгарный жест базарной торговки, когда она большим пальцем отмерила на кончике мизинца, насколько он не похож на "настоящих мужиков".

- Подожди, Лиза, ты что, притворялась? - Слова Пожарского прозвучали тихо и потрясенно. Лиза поглядела на него и проговорила с досадой:

- Как это тебя вообще угораздило оказаться там, где большие решают свои вопросы?!

- Я не ребенок, Лиза, - Пожарский, которого намек на жалость в ее голосе вывел из себя больше, чем все остальное, попытался перехватить инициативу. - И тебе придется все мне рассказать. Я не шучу.

Лиза посмотрела на него долгим пристальным взглядом. Был момент, когда она заметила, что может влюбиться в этого парня, что почти уже влюбилась. Да, он не из тех, кто способен идти к цели напролом, такие не добиваются в жизни многого. Но он чистый и добрый мальчик... Лиза вздохнула. Нет, не стоило все-таки путать дело с эмоциями. И кто сказал, что чистюли, маменькины сыночки не должны платить по счетам! Да таких даже следует потыкать носом в грязь, показать им реальную жизнь. Для их же пользы!

- Ты хочешь, чтобы я тебе все рассказала? - в голосе Лизы уже не оставалось и тени жалости. - Ладно, слушай, столичный мальчик, только не заплачь. Кто тебе сказал, что ты хоть что-то об этой жизни знаешь, а? Помнишь, я тебе сказала, что сама я из провинции? Так вот, у нас там под пятиэтажками козы пасутся! Моя учительница русской литературы "тудой-сюдой" говорила! В день получки мужики с комбината под каждым забором блевали. Ясно тебе?! Я, когда в столицу приехала, в метро, как в музей, ходила. В "Макдональдс" через витрину заглядывала: казалось, он с другой планеты прилетел!