Юрий Рогоза - One

Бойтесь ночных телефонных звонков. Неясных шорохов за запертой дверью. Промелькнувшей за окном случайной тени…

Бойтесь.

Это не робкий любовник, осмелев от полнолуния и глотка виски, звонит, чтобы сказать, как много вы для него значите. Это не дворняга с грустными глазами свернулась на коврике у вашей двери. И, уж конечно, не ветви старой яблони коснулись оконной рамы, затрепетав на летнем ветру…

Нет.

У ночи совсем другие сокровища. Она не волшебница, а колдунья с глазами цыганки и сердцем волка. И горе тем, кому она дарит свои черные жемчужины…

Впрочем, это я сейчас такая умная… Спокойная 35-летняя женщина по имени Линда Вестра, тихо живущая в уютном городке на берегу совсем другого великого океана. Которая пережила кровавый ужас, отчаяние и боль. И обречена до смерти прятать в усталом сердце самую главную тайну Земли…

А всего лишь год назад…

Год назад нью – йоркская бездельница и хулиганка Линда была совсем другой. Смешливая, беззаботная, бесстыжая, расслабленно счастливая. С пирсингом и разбойничьими рыжими прядями в растрепанных светлых волосах.

Не удивительно, что она даже не вздрогнула, проснувшись среди ночи от негромкого телефонного звонка, похожего на шелест.

Неужели прошел всего год? Один год?!..

…Звонил не сотовый, а стационарный. Огромный допотопный агрегат с металлическими кнопками, который занимал половину ночной тумбочки. Конечно же, мне подарила его Молли. Вытащила из глубин своей дизайнерской сокровищницы.

Я и воспринимала его, как часть обстановки, а не как средство связи. Но именно он уютно зазвучал в ту ночь.

Сладко потянувшись, я повернулась на бок. Скорее всего, кто – то ошибся номером. Хотя… Это мог быть и Боб Сайкер. У нас была парочка обалденных свиданий около месяца назад. И он, бедолага, упорно не хотел понять, что «все хорошее», как любила повторять Молли, «должно заканчиваться раньше, чем надоест и станет плохим». Я невольно улыбнулась в полусне. И, все еще сонная, протянула руку к аппарату.

– Алло…

– Слава Богу!!.. Линда, девочка моя!.. – прохрипела трубка так громко, что я от неожиданности даже открыла глаза и приподнялась на подушке. Нужно признать, Америка 80-х умела делать телефоны…

Голос человека, назвавшего меня по имени, был не просто хриплым. Так, громко, чуть нараспев, с бульканьем и придыханием, разговаривают пираты в детских мультиках.

– Ты… Ты должна приехать… Прямо сейчас!.. Ты слышишь меня?…

«– Ну, погоди…» – с улыбкой подумала я. Не сомневаясь, что мне в трубку хрипит какой – нибудь очередной дружок Молли. А сама она хихикает в подушку рядом с ним. Не придумав спросонья ничего остроумного, я спросила, как дурочка:

– Кто это?

– Это я, дядя Джо…

– Кто?!.. – я оторопела.

– Твой дядя Джозеф…

Доносящийся из трубки хриплый голос сменился долгим мучительным кашлем. Словно человека на том конце провода душили. А, когда зазвучал снова, я уловила в нем нотки раздражения – Я – Джозеф Бэрроуз, твой родной дядя!!.. Ты… Ты должна меня помнить!.. Должна… Ты была уже большая…

– Да… Я помню…кажется…

Я уже жалела, что сняла трубку.

– Я в Слоун – Кеттеринг Центре… Слышишь?… Это на Коммэк-стрит… Приезжай немедленно, Линда…

– А… который час?… – пробормотала я.

– Не знаю… Я не знаю, который час!!.. Какая разница?!!..

Он прокричал это чуть ли не с ненавистью. Но тут же успокоился.

И теперь уже не требовал, а просил с мукой в голосе:

– Пойми же… Ты должна приехать!.. Ведь твой отец так и не сказал тебе… Не сказал, верно?… Я умираю… Умираю… А ты должна знать… Чтобы… Чтобы… Нет, нельзя по телефону… Нельзя…Приезжай немедленно…

Последние слова он выдохнул совершенно измученно. Словно потерял сознание. И тут же я услышала другой голос. Очень отчетливый. Как у солдата.

– Алло, миссис Вестра? Говорит дежурная сестра Стоун. Погодите секунду, не вешайте трубку…

Я услыхала какой-то шорох и тихий стук, затем снова ее голос.

Извините, я вышла в коридор… Миссис Вестра, это я нашла ваш номер через Интернет. Я не знаю, в каких вы отношениях с вашим дядей. Но, если хотите увидеть его живым, то лучше поторопитесь. Он не преувеличивает. Это конец. Поверьте мне. Я работаю в этом отделении уже 14 лет и знаю, что я говорю.

– Спасибо – ответила я и торопливо положила трубку.

Я вовсе не испугалась, нет. По спине не пробежали колючие мурашки. Сердце не замерло в груди холодным камнем…

А вот сон прошел. Я сидела на кровати, тупо глядя в полумрак спальни. Первой мыслью было сразу же позвонить Молли. Я даже достала из-под подушки сотовый. Но вовремя одумалась, увидев на ожившем дисплее время. 3 часа 25 минут. Нет, я, конечно, эгоистка и свинья, но не настолько же! К тому же Молли, в отличие от ленивой меня, работает! Хоть я никогда не могла понять, как ей это удается при нашем образе жизни…

Лучше всего было бы сразу же уснуть. Я даже легла поудобнее и закрыла глаза. Но тут же снова открыла. Сон испарился, улетучился. И зачем я подняла трубку?…

Дядя Джозеф… Конечно же, я помнила его. Полного, краснолицего. Отвратительно бодрого самовлюбленного типа. Сколько лет мне было, когда он приезжал к нам в Хантервиль в последний раз? Одиннадцать? Двенадцать?… Но даже будучи ребенком, я понимала, что дядя Джо идиот и неудачник. И еще недоумевала, как такой человек мог вырасти рядом с моим папой?!..

Спросить было не у кого. Бабушку и дедушку я не помнила. Они умерли, когда я была еще совсем маленькой. Папа, к которому я часто приставала с расспросами о его детстве, рассказал мне сотню веселых историй о себе. И лишь одну, жутковатую, о дяде Джо. Когда тому было девять лет, он пропал вместе с двумя одноклассниками, и их искали, кроме полиции, чуть ли не все жители городка. Днем и ночью. А нашли лишь на пятые сутки. Измученных, грязных. Чудом не умерших от холода и жажды. В старой лесной пещере в нескольких милях от города. Они спустились туда по веревке, а выбраться уже не смогли.

История мне очень нравилась. Дети любят страшилки. Но все равно не объясняла, как родные братья, которые выросли под одной крышей, могут быть такими разными.

Джесс Берроуз, мой папа, самый сильный и добрый человек на земле, был высоким, худощаво – стройным мужчиной. Немного похожим на молодого Клинта Иствуда. Он не вел разговоров о «первом миллионе», а всю жизнь проработал на местном машиностроительном заводе. Сначала инженером-электриком, затем начальником смены, под конец – заместителем главного инженера.

Он купил нам прекрасный уютный дом. Обожал делать подарки и мне, и маме. Летом возил нас к океану. Каждый уик – энд умел превращать в праздник. Или мы ходили в гости, или гости приходили к нам, заполняя двор и дом смехом, оживленными голосами и детской беготней.