Светлана Алешина - Грех на душу

— Простите, — серьезно сказала я. — У меня такое впечатление, что вы хотите меня купить?

— Вы умная женщина, — кивнула Кавалова. — Вам не нужно объяснять по два раза. Мне это стало ясно с первого момента, но все-таки я какое-то время надеялась… Увы, вы действовали с упорством носорога и подобрались так близко, что я сказала себе: Эдита, не обманывай себя, ты должна пойти к Ольге и все объяснить. Она тебя поймет. Конечно, ты что-то потеряешь, но ты приобретешь друга. Так я сказала себе, и вот я у вас.

— Но я как раз не понимаю, — заметила я. — Особенно то место — насчет носорога…

— Ну, это просто образ! — улыбнулась Кавалова. — Кто бы мог подумать, что в такой изящной, очаровательной женщине таится столько упорства и железной воли! Кстати, я вовсе не считаю это недостатком. Мы, женщины, должны быть сильными!

— Да, наверное, — согласилась я. — Но не до такой же степени. Мне как-то неловко чувствовать себя носорогом… Может, замените на какое-нибудь животное посимпатичнее?

— У вас замечательное чувство юмора, — сказала Кавалова. — Но сейчас не время для шуток. Давайте сначала решим наш вопрос, а потом будем веселиться.

— А какой вопрос? — с невинным видом полюбопытствовала я.

— Не притворяйтесь! — поморщилась Кавалова. — Ведь все уже предельно ясно. Зачем нам эти экивоки?

Пожалуй, она была права — пришло время говорить открытым текстом.

— Ну, если без экивоков, Эдита Станиславовна, — сказала я спокойно, — то, выходит, что братца-то прикончили вы!

На ее лице не дрогнул ни один мускул.

— Это не совсем так, — поправила меня Кавалова. — Хотя юридически вы, наверное, правы… Итак, теперь вам осталось назвать сумму, которую вы хотите получить за молчание. Я готова заплатить любую — в разумных пределах, конечно, — все-таки сейф Адама Станиславовича не бездонная бочка. И потом… еще одна небольшая деталь — расплатиться с вами я смогу не раньше, чем вступлю в права наследования. Надеюсь, вы правильно поймете эту маленькую задержку? Это те трудности, которые от меня не зависят. Но ваша доля будет храниться надежней, чем в швейцарском банке, — насчет этого будьте уверены!

Она залпом выпила свой джин и выжидательно уставилась на меня. Я тоже некоторое время разглядывала ее с неприкрытым любопытством, а потом сказала:

— А вы все-таки великая актриса, Эдита Станиславовна! Так ровно отыграть роль простушки, довольствующейся малым! Я ведь всерьез была уверена, что вы обожаете брата…

— Да, я морочила вам голову, как могла, — согласилась Кавалова. — Все надеялась, что вы отстанете от нас с Виктором. Пыталась завязать с вами дружбу. Может быть, зря… А насчет Адама… Он действительно был жаден до неприличия. Я пахала на него с юных лет, делила риск, если хотите… Он отделывался от меня жалкими грошами. Мой муж озвучивал мои мысли, а вы об этом не догадывались! По правде сказать, решение экспроприировать капиталы Адама созрело у меня давно. Ну посудите сами — влачить жалкую жизнь, когда рядом сотни тысяч долларов! Ждать его смерти? Но я уже и сама немолода. Зачем мне деньги, когда я стану немощной старухой? Вы чувствуете, какая гримаса судьбы? Это просто шекспировская трагедия! Быть на расстоянии вытянутой руки от счастья и не сметь к нему прикоснуться! Это почти так же больно, как терять молодость, поверьте мне!

— Почему же вы ждали так долго? — спросила я.

— О-о! Вы думаете, на это так просто решиться? — воскликнула Эдита Станиславовна. — Да еще с моим братом, с его патологической подозрительностью и осторожностью! Малейшая оплошность нас погубила бы. К счастью, подвернулся Пашков. Его энергия и нахальство сыграли большую роль. У него мозг был устроен как раз в том направлении — это был хищник чистой воды. Он привык догонять и хватать. Львиная доля в осуществлении плана — его. К сожалению, ему не повезло… — Она тонко улыбнулась и добавила: — Впрочем, ему в любом случае не повезло бы…

— Его судьба была предрешена? — догадалась я.

— Да, разумеется, — спокойно ответила Кавалова. — Такие люди всегда плохо кончают. Они не умеют вовремя остановиться. Представляете, этот мерзавец собирался забрать все себе! Мол, с нас и магазина достаточно! Он смеялся нам в лицо — говорил, что нам же еще лучше, меньше подозрений. Удивительно циничный тип! Я его терпела, потому что он был необходим. Он замечательно умел находить язык со всякой шпаной и организатор был отменный. В своем кругу, конечно. Это он придумал психическую атаку на Адама. Подговаривал всякую шваль бить витрины, ломиться в магазин по ночам… С Гороховым он немного прокололся, увлекся… Понадеялся, что у того хватит ума сбежать. Но в конечном итоге все образовалось как нельзя лучше. Адам не выдержал давления и отключил сигнализацию. Я знала, что у нас есть два-три дня. Ключи все были уже готовы — я давно сделала слепки. Оставалось только пустить их в ход. Пашков сделал бы все без труда. Он был готов. Намеревался забрать все ценности и раствориться в морской дали… Уже билет купил. Не знаю, догадывался ли он, что мы не собираемся оставаться в дураках… Но мы с Виктором все продумали. Даже кандидатуру нашли — кто должен имитировать отъезд Пашкова в Москву.

— Бертольдова, — вставила я.

— Совершенно верно, — кивнула Кавалова. — Мы с Виктором давно к нему присматривались. Отчаянной смелости человек, но ужасно непрактичный. Запутался в долгах, настроил против себя серьезных людей… Нам он тоже был кое-что должен, — как бы между прочим добавила Эдита Станиславовна.

— Как порядочные люди, вы, конечно, намекнули ему, что долг платежом красен? — насмешливо спросила я.

— Вы угадали, — не замечая насмешки, сказала Кавалова. — Разумеется, мы никак не рассчитывали, что Бертольдову придется выполнить грязную работу. Для этого он нам казался, гм… слабоват. Но жизнь распорядилась иначе. Двадцать третьего числа, когда все должно было произойти, Пашков вдруг не явился к нам в положенное время. Мы с Виктором обеспокоились не на шутку — решили, что он задумал нас кинуть. Помчались к нему домой — у нас были ключи от его квартиры. А там нас ждал сюрприз! Представляете, прямо за дверью мы нашли труп Пашкова с пулей в сердце! Меня чуть удар не хватил.

— Ага, вот почему у Виктора Алексеевича сердечко прихватило! — сочувственно сказала я. — Эта пуля задела и его!

— Напрасно вы иронизируете! — строго сказала Эдита Станиславовна. — В первый момент нам показалось, что все погибло. Говорю, это был настоящий удар! Ни я, ни Виктор для выполнения главной части плана не годились. Ведь достаточно кому-то случайно заметить нас в районе магазина, и все пойдет прахом! Нет, на момент преступления мы должны были обеспечить себе железное алиби. Здесь нельзя было ошибиться. А ведь у нас оставалось максимум два дня! К тому же — проблема с трупом.