Анатолий Ромов - Бесспорной версии нет

Швейцар приоткрыл дверь:

- Вам что, молодой человек? Мест нет, все занято.

Чуть надавив, Иванов быстро проскользнул в образовавшуюся щель. Очередь подалась было за ним. Из-за этого швейцар отвлекся, накидывая скобу. Не давая опомниться, Иванов тихо, со значением проговорил:

- Мне очень надо. Вас должны были предупредить, Алексей Павлович.

Не дожидаясь ответа, прошел в зал. Здесь по-прежнему вспыхивала светомузыка, но уже смешиваясь с глухими ударами из динамиков и общим шумом зала. Огляделся. Кафе, в основном, заполнено такими же мальчиками и девочками, что стоят снаружи. А вон и столик в дальнем углу. Лицом к залу сидит человек в сером костюме и очках. Невысок, худощав. Волос на голове почти нет, а их остатки на неровном черепе аккуратно подстрижены. Маленькие светлые усики. На вид - немного за сорок. Достает сигарету из лежащей на столе пачки.

Иванов подошел, остановился у столика. Сигареты достаточно редкие, "Фифс авеню". И зажигалка не из дешевых, электронный "Ронсон".

- Простите, вы Алексей Павлович?

- Совершенно верно. Алексей Павлович. А вы Борис Эрнестович?

- Борис Эрнестович.

- Садитесь. Не знал, что вам заказать, поэтому пока взял только себе.

- Мне только кофе. - Иванов сел.

Мужчина смотрит, чуть улыбаясь. В прищуренных серых глазах настороженная приветливость. Похоже, взгляд отработанный. Для своего возраста моложав. Тонкая голубая рубашка, подобранный в тон галстук, на левом безымянном пальце кольцо-печатка.

- Слушаю, Алексей Павлович. Вы хотели со мной поговорить?

- Хотел. - Алексей Павлович протянул пачку. - Пожалуйста. Вы курите?

- Не курю.

- Прекрасно. А я - если позволите. - Алексей Павлович взял зажигалку, не спеша прикурил. Глубоко затянулся, осторожно выпустил дым в сторону. Сделав несколько затяжек, положил сигарету на край пепельницы:

- Понимаете, все это... Звонок вам по телефону, встреча здесь... Все это я затеял по собственной инициативе. Сам. Но толкнула меня на это забота о безопасности нескольких людей... Им угрожает серьезная опасность. Очень серьезная.

- Кому "им"? Что это за люди?

- В первую очередь, конечно, это я сам. Во-вторых, это мои друзья.

- Кто именно?

- Люди в высшей степени порядочные. Со всех точек зрения. В том числе и с точки зрения закона.

- Прекрасно. Ну а остальное?

- Что остальное?

- Кто они? Их имена, фамилии? Где живут, работают?

- Могу назвать только одного человека. Гарибов Георгий Константинович. Вы ведь его знаете?

- В какой-то степени. А вы хорошо с ним знакомы?

- Это мой друг. Давний и очень близкий.

- И что же Гарибов? Что ему угрожает?

Алексей Павлович вздохнул:

- Борис Эрнестович, вы ведь все знаете про Гарибова. Давайте говорить начистоту.

- Давайте. Я с самого начала за это. Так что же я про него знаю?

- Вы прекрасно знаете, что на него напали. Знаете, что под угрозой жизни его заставили отдать двадцать тысяч рублей. Вам все это известно.

- Допустим. Интересно только, откуда это знаете вы?

- Мне рассказала Светлана Гарибова. Насмерть перепуганная. Ну и, чтобы у вас не было никаких сомнений, вот моя визитная карточка.

Иванов взял протянутую визитку, прочитал: "Шестопалов Алексей Павлович. Заслуженный деятель науки РСФСР. Директор НИИ "Дорстрой".

Шестопалов продолжил:

- По Москве ходит убийца. Вооруженный. Сегодня он ограбил Гарибова, до Гарибова побывал у кого-то еще. Завтра придет еще к кому-то.

- Вы не подозреваете, с кем этот убийца может быть связан?

- Дорого бы я дал, чтобы понять это. И все же я думаю... - Шестопалов помолчал. - Я думаю, что он как-то связан с городом Сочи.

- Почему именно с Сочи?

- Борис Эрнестович, вы можете допустить, что это предположение носит чисто интуитивный характер?

- Не знаю. Интуиция всегда имеет под собой реальные обоснования. Хорошо. Раз вы не хотите сейчас об этом говорить, вернемся к этому потом. Вы сказали: "Завтра придет еще к кому-то". Почему вы в этом так уверены?

- А вы в этом не уверены? Есть у меня такое предчувствие. Исхожу из характера.

Шестопалов подозвал официантку.

Пока он делал заказ, Иванов вспомнил: "До Гарибова побывал у кого-то еще". А если "кавказец" приходил к кому-то еще и Шестопалов об этом знает? Вообще-то фраза была произнесена как оговорка, но к ней стоит вернуться.

Официантка поставила кофе. Сделав глоток, Иванов поинтересовался:

- А другие ваши друзья? Кто они?

- Я не могу назвать их имена. И очень просил бы вас не настаивать.

- Может быть, у ваших друзей есть какой-то общий признак?

Шестопалов приподнял чашку, будто разглядывая. Поставил на блюдце.

- Увы. У них есть общий признак. Отличающий в том числе и меня. Не знаю почему, но этот признак обычно вызывает недоверие. Особенно у вас, у милиции. Это состоятельные люди. У каждого есть дача, машина, деньги на книжке. Вот и весь признак. Но назвать их я, на мой взгляд, не имею права.

- А не лучше, если вы посоветуетесь с вашими друзьями, и мы вернемся к этому разговору? - предложил Иванов.

- Пожалуй.

- В таком случае, когда?

- Завтра. Лучше, если в этом же месте, в этот же час.

- Договорились. Но хотелось бы вернуться к некоторым вашим словам. Правда ли, что до Гарибова грабитель побывал у кого-то еще?

- Борис Эрнестович, я этого не утверждал. Я просто предположил, что до Гарибова он мог быть у кого-то еще. И все. Да, я подозреваю, что он был еще у одного из моих друзей. Но пока это только подозрение.

Когда Иванов коротко передал содержание разговора Линяеву и Хорину, те некоторое время обдумывали услышанное.

- Надо выяснить его окружение, - сказал затем Хорин. - И позвонить сочинцам.

- Верно. Займись этим, Николай. - Иванов протянул Хорину визитную карточку. - Много за сутки ты не узнаешь, но все же выясни, что сможешь.

Круг лиц

Утром Иванов поехал в прокуратуру. Выслушав рассказ о Шестопалове, Прохоров промурлыкал что-то вроде "бум-бум-бум" и высказал предположение:

- Шестопалова и его знакомых что-то объединяет. Ты сам не пытался прикинуть, что может сблизить этих мифических людей?

- Пытался, но пока ничего не выходит. Ясно только - не уголовники. Ни Гарибов, ни Шестопалов.

- Но что-то же их объединяет?

- Объединяет. В час дня у меня встреча с Гарибовой. Постараюсь у нее выяснить.

Условившись, что будет звонить, как только появится что-нибудь новое, Иванов поехал на Октябрьскую. По дороге он снова попытался понять суть неуловимой общности Гарибова и Шестопалова. Вариантов было много, и все-таки ни на одном он не мог остановиться. Единственное, что он знал точно - этих двух людей объединяет что-то знакомое. То, с чем он уже сталкивался. Это знакомое было в манерах, в одежде, в марках сигарет, в печатках на пальцах. Даже в образе мыслей.