Алексей Рыбин - Ослепительные дрозды

- Ради Бога, - лениво ответил он и отвернулся.

- Винцом не угостишь? - вдруг спросил мужичок, присевший напротив Огурцова.

- Что?

Саша удивленно повернул голову и уставился на странного соседа.

- Винца, говорю, не нальешь, бригадир?

Мужичок улыбался. Огурцов никогда не любил банальных фраз вроде "он улыбался, но глаза его оставались холодными". Ничего похожего. Человек, если улыбается - то улыбается всем лицом. Он может быть злобным типом, может радоваться несчастью другого, но если он радуется - то радуется. От души. А если "глаза оставались холодными" - то он и не улыбается вовсе. Так просто рожи корчит.

Сосед Огурцова улыбался. Искренне.

- Я не понял. Это вы мне?

- Огурец, слушай, короткая же у тебя память.

- Я, право, - забормотал Огурцов. - Я, честно говоря... Напомните пожалуйста. Извините...

- "Ленфильм" помишь?

- Ну...

Огурцов начал судорожно перебирать в памяти лица знакомых режиссеров, актеров, светотехников, гримеров - несть числа лицам, которые он перевидал, пока трудился на киностудии.

- Э-э-э...

- Троллейбус-то забыл наш?

- Миша Кошмар!

- Михаил Васильевич, - корректно поправил его Миша Кошмар. - Ну, наконец-то.

- Господи... ты изменился, Миша... Прости, Михаил Васильевич.

Огурцов вдруг почувствовал себя неуютно.

- Да и ты, Огурец, заматерел слегка. Был-то полным сопляком. А в людях вообще не разбирался. Сейчас, не знаю - может, насобачился... Хотя - вряд ли. Такому не учат. Такое либо есть у человека внутри, либо нет. И ни зона этого не даст, ни война, ничто.

- Да-да, - неопределенно протянул Огурцов. - А ты... То есть, вы, как сейчас?

- Что это - "как"?

- Ну, где работаете? Чем занимаетесь?

- Чем занимаюсь? Троллейбусы впариваю разным козлам, - ответил Миша Кошмар и вытащил из кармана пачку "Кента". - А если серьезно, то контора у меня.

- Контора? - Огурец еще сильнее ощутил уже почти физическое неудобство от присутствия этого неприятного ему гостя из прошлого. Явно криминальный тип. Мешает отдыхать. Нигде покоя нет - ни дома, ни в клубе... Только, разве, в "Катькином Садике". Да и то - покой относительный.

- Контора, - подтвердил Миша Кошмар. - А ты, я вижу. как был босяком, так и остался.

- Послушай, Миша...

- Михаил Васильевич, - снова улыбнувшись сказал Кошмар.

- Да. Конечно. Это все хорошо. Все замечательно. Я все помню, конечно. Только, Михаил Васильевич. Я сейчас не в настроении беседовать. Да?

Он постарался посмотреть на Кошмара так, как смотрели на врагов герои его романов - жестко, пристально, убедительно и т.д. и т.п.

Кошмар пожевал губами.

- Да... Другой бы кто так мне сказал - проблем бы огреб по самые "не могу". А тебя прощаю. Подельник, все-таки. Но ты не залупайся особенно, Огурец. А то, не ровен час, нахамишь незнакомому человеку и - пиши пропало. Ты же пишешь там чего-то? Как это называется?... Писатель - инженер человеческих душ. Точно?

- Ну...

Огурцов никак не мог с легкостью произнеси "вы" в отношении Миши Кошмара - бывшего беспаспотрного, затюканного и замороченного какими-то своими микроскопическими проблемами разнорабочего с "Ленфильма", мужичка на побегушках, которым помыкали все и вся.

- Ну, в общем... Так, по-разному.

- Ладно, не крути тут. Я все про тебя знаю.

- Да? В самом деле?

- В самом, в самом. Ну что, по водочке, писатель? Ты меня не бойся...

"А я и не боюсь", - хотел сказать Огурцов, но осекся. Понял, что, на самом деле. боится этого непредсказуемого персонажа, который, как снег на голову свалился за его столик. И, судя по всему - и по нынешнему виду Миши, и по тому, как легко он тогда, пятнадцать лет назад его, Огурцова, руками украл с киностудии троллейбус, он мужик далеко не простой. И, что самое неприятное - опасный. Непредсказуемый. Черт его знает, в каком он сейчас статусе находится? Может быть, вообще, крутой бандит. А с крутыми бандитами Огурцов дела иметь не любил. И самих их, бандитов, тоже не любил очень сильно. Хотя и написал о них несколько книжек - книгами он сам никогда эти произведения не называл. "Мое личное средство против дефолта", - посмеиваясь говорил он приятелям и издателям, когда заходил разговор о его ранних детективных романах. Действительно, детективы помогли им с женой пережить трудное время, он даже получал денег гораздо больше, чем прежде, в благодатные и стабильные времена короткого додефолтного периода когда казалось, что жизнь в стране наладилась, что люди начали зарабатывать деньги без мордобоев, стрельбы, когда ушел в прошлое грубый уличный рэкет, незаметно исчезли с улиц бритые парни в спортивных костюмах, когда начал расцветать шоу-бизнес и издательское дело, когда большинство из тех, кто хоть что-то мог и умел делать, увидели перед собой некую перспективу.

- Не бойся, - повторил Кошмар. - Я тебя случайно увидел. Память-то у меня на лица - будь здоров. Никогда не жаловался. Вот и решил со старым знакомым водочки выпить.

- Так я, ведь, не...

- Ой, только не надо, не надо. Я не мальчик тебе. Зашитый, что ли?

- Да нет, просто так...

- Просто так не бывает. Кодировался?

- Нет, говорю же... работы просто много, а я, как пить начинаю - так и все. Никакой работы.

- Ну, ты, просто меня удивляешь, бригадир. Помнишь, как на студии говорили - "Если водка мешает работе - брось!".

- Работу, - печально качая головой закончил Огурцов.

- Ну вот. Помнишь. Короче, давай, бригадир, за наш троллейбус. Я, ведь с тобой его так и не обмыл.

"Конечно. На меня все повесил и свалил, - подумал Огурцов. - А если бы прихватили меня - сидел бы я сейчас в этом кабаке? Вся жизнь могла бы обломаться".

- Не думай о грустном, бригадир, - словно прочитав мысли Огурцова сказал Кошмар. - Давай бутылочку раскатаем.

" Да что я, в самом деле? Дома - полный мрак, в голове пусто, жить не хочется... Из дому ушел... Миша этот ни с того ни с сего...".

- А давай, - сказал Огурцов. - Была - не была.

- Дело.

Кошмар махнул рукой и тут же перед столиком появилась высокая девушка в мини-юбке, которая вполне могла бы сойти за купальник. Кроме юбки на черноволосой, стриженной под мальчика официантке был так называемый "топик" - коротенькая маечка, заканчивающаяся сразу под увесистой, очень правильной формы и очень соблазнительной грудью.

"Ух ты, - пронеслось в голове Огурцова. - Может быть, этот Кошмар - он, действительно. Перст судьбы? Поворотный пункт в моей жизни? Сколько раз она уже менялась... И все время вот так - резко. Неожиданно и круто. И ничего со мной страшного не случилось. Все время вывозила нелегкая. Все, если разобраться, к лучшему складывалось.".

- Вот что, милая моя, - говорил Миша Кошмар. - Ты нам водочки принеси, самой хорошей. Ну ты меня понимаешь.

- Конечно, Михаил Васильевич, - улыбнулась официантка.

"Так он тут свой человек, - удивился Огурцов. - Это и к лучшему. Если его тут знают, значит, все в порядке".