Дмитрий Стрешнев - Крутой секс

— Прорвемся! — пообещал Сева.

Тут в кармане у него снова проснулся мобильный телефон. И, конечно, это снова была Катя.

— Сева, где ты? Все еще на своем втором этаже? Хочешь, чтобы мы опоздали?

— Через минуту вернусь и все расскажу, — пообещал Сева.

— Нет уж, — сказала Катя. — Сыта по горло твоими минутами! Теперь я сама к тебе поднимусь.

— Катя, погоди! — закричал Сева, но Катя отключила связь.

— Что случилось? — спросила Котя. — Когда будем прорываться?

Но Сева не отвечал. Он набирал Катин номер и слушал гудки, но Катя не отзывалась.

Катя вылезла из «Жигулей». Она прекрасно видела подъезд, куда вошел Сева. Ключи он оставил в машине, поэтому Катя могла совершенно спокойно отправиться на поиски пропавшего спутника жизни. Она выключила фары, аккуратно сложила брошенные на заднее сиденье новый синий Севин плащ и английское кашне, а потом старательно заперла все замки.

Подъезд, разумеется, был закрыт, а на двери висел домофон с кнопками. Но, как известно, из любого подъезда время от времени кто-нибудь выходит, таков закон природы.

— Спасибо, — сказала Катя вышедшему из подъезда гражданину и нырнула внутрь.

Когда она поднялась на второй этаж, дверь подъезда снова открылась, и снизу послышались мужские голоса, среди которых один, хорошо знакомый нам, громко сказал:

— Ща устроим полный дизайн, по’л?

Как мы помним, на втором этаже имелись две двери.

«Гм», — сказала себе Катя, прочитав табличку: «Фирма «Юрист», юридические услуги».

«Ага!»-сказала она, прочитав табличку «Клуб одиноких сердец Лолитута».

За недолгое время совместной жизни в законном браке Чикильдеев все же успел рассказать жене немало об их приключениях с профессором Потаповым во время поисков библиотеки Ивана Грозного. Поэтому Кате уже не было чуждо такое понятие как формальная логика. Поразмыслив, она сделала правильный выбор, позвонив во вторую дверь.

Дверь открыл все тот же Гоша.

— Что вам?

Катя напряглась, вспоминая, что ей рассказывал Сева.

— Я насчет котенка. Это здесь?

Гоша, как ему и было положено, соображал несколько туго.

— Ну, — сказал наконец он, — В общем, да. Но сегодня все заняты. И Котенок, и Цыпленок, и даже Рыжик. Зайдите в другой раз.

Он хотел захлопнуть дверь, но согнулся от удара в низ живота, а Катя в гневе влетела внутрь. Но поднять нормальный женский скандал она не успела. Точно так же, как Гоша не успел отомстить за поруганную мужскую честь. Потому что когда он выпрямился, примерно представляя, что сейчас сделает с этой стервой, то обнаружил перед собой вместо Кати неприятного вида людей во главе с точно таким же, но с желтыми глазами. Желтоглазый сказал ему:

— Ну, че, впустишь нас или в ножки тебе поклониться?

Остальные загоготали.

— П… пожалуйста, проходите, Кирилл Петрович, — вежливо сказал Гоша.

— Смотри-ка, узнал! — притворно удивился Потерянный и снова пошутил: — Ну, где тут эти, порно… копытные?

— Ждут! — отрапортовал Гоша.

— Костик, вперед! — скомандовал Потерянный. — Ты где?

— Я тут, Петрович, — послушно отозвался Костик.

Урки вошли.

Катя уже находилась в глубине помещения и, не видя вокруг ничего, кроме закрытых дверей, закричала:

— Сева, ты где?

— Это Катя! — воскликнул Сева.

— Какая еще Катя? — спросила Котя.

— Моя жена.

— Уж лучше бы какой-нибудь мужчина, — заметила Котя.

— С во-от такими плечами, — добавила Чуча.

— Да вы просто не знаете Катю! — гордо заявил Сева. — Впрочем, сейчас мы это исправим.

Он подошел к двери и открыл ее. Но совершенно неожиданно он увидел перед собой неприятного вида людей, один из которых почти ласково сказал ему:

— Не рыпайся, — и легонько толкнул в грудь, отчего Сева отлетел обратно в центр комнаты, а дверь снова закрылась.

— Кто это? Почему они здесь? в смятении спросил Сева, но ни от кого не получил вразумительного ответа.

Чуча чуть приоткрыла дверь, выглянула наружу и констатировала:

— Полно пьяного бычья.

— Здорово влипли, — заметила Котя.

— А как же Катя? — в панике спросил Сева. — Я должен ее спасти!

— Вот придурошный! — сказала Чуча. — Лучше не высовывайся, а то получишь в табло.

Невзирая на это разумное предупреждение, Сева снова подбежал к двери. На этот раз за ней оказался Гоша, который не нашел ничего более оригинального, как повторить то, что уже один раз прозвучало:

— Не рыпайся!

После этого Севу снова затолкали в комнату, а снаружи повернулся ключ, и замок, щелкнув, доложил, что в третий раз Сева рыпаться уже не будет.

Поняв, что его заперли, Сева подбежал к окну и стал бешено дергать ручки. Распахнув, наконец, одну створку, он посмотрел вниз и понял, что благоразумие не позволит ему прыгнуть с такой высоты.

— Надо порезать занавеску на полосы! — решил он. — У вас есть нож? — спросил он Котю и Чучу.

— Ножей и пистолетов с автоматами не держим, — несерьезно отозвалась Чуча, — Смотрите! — воскликнула она, увидев недопитую бутылку с иностранными словами на этикетке. — Кто-то выпивку оставил!

— Ну что ж, культурно проведем время, — заметила Котя. — Ты хоть анекдоты смешные знаешь? — спросила она Севу, который не ответил на этот вопрос, поскольку продолжал безрезультатно метаться по комнате.

Глядя на эти метания, Чуча вспомнила, как они с Котей ловили Севу в аптеке, и, понизив голос, спросила подругу:

— Слушай, все хотела тебя спросить: а что делать, если на мобильнике ремешка нет?

Котя усмехнулась с превосходством мастера.

— Тогда носи с собой зонтик, дура! Там всегда ремешок есть.

А что же Катя?

Сева не появился в ответ на ее крик, поэтому она, в конце концов, открыла наугад одну из больших двойных дверей. И оказалась в просторном помещении, заполненном завлекательно одетыми и ярко накрашенными женщинами. Это была та самая комната, в которую заходил Анатолий. Вокруг стояла дорогая кожаная мебель страстно-бордового цвета, потолок украшала хрустальная люстра, а на стенах висели сомнительной благопристойности гобелены на античную тему. Короче, трудно было не понять, какого рода заведение здесь процветает. Да, милые мои, почему это у нас сохранением природы, развитием образования и прочими важными областями занимается масса чиновников, и дела там идут не лучшим образом, а развратный бизнес прекрасно чувствует себя безо всякой господдержки? Очевидно, лучший способ искоренить проституцию — создать министерство проституции.

Догадавшись, куда она попала, Катя уперла руки в талию и многообещающим тоном произнесла:

— Так! И где же ваш котенок?

— Это я! — пискнула девица в платье с ажурными дырками, очевидно, прожженными мужскими взглядами.