Анна и Сергей Литвиновы - Золотой песок времени (сборник)

Вот и сейчас, раскинувшись на прогретой солнцем палубе и временами лениво обозревая горизонт — нет ли судна на встречных курсах, — я все-таки напрягалась по поводу нашего вчерашнего спора с капитаном и командой.

…Всех троих мужиков в путешествие пригласила я. Они согласились с восторгом. Еще бы! Пройти от берегов Испании через все Средиземноморье, а потом по Черному морю до Сочи и при этом ни за что не платить — ни за аренду яхты, ни за воду с электричеством, ни за продукты! Да еще и получить изрядную сумму в европейских дензнаках за перегон борта! Да какого борта! Настоящая пацанская миллионнодолларовая посудина. Скромное обаяние буржуазии. Такие нам даже в прокате не доступны, о покупке — и мечтать нечего. Можно сказать, я завербовала парней на настоящую синекуру [5] Синекура — здесь: хорошо оплачиваемая работа, не требующая особых усилий. .

Со всеми троими я познакомилась настолько давно, что можно говорить о съеденном совместно пуде соли, если считать не только обычную пищевую, но и ту, что оставалась на наших губах и щеках во время штормов в морях Черном, Балтийском, Эгейском, Северном, Карибском… Проще говоря, всех троих я знаю тысячи лет. Однако это не мешает нам спорить, ссориться и даже ругаться. Вот и вчера, когда мы взошли на борт, загрузили припасы, забили холодильники льдом, баки — солярой, а танки — пресной водой; когда я покормила мальчиков праздничным ужином — пастой болоньезе, или, попросту говоря, макаронами по-флотски, и мы выпили по глотку виски — тут спор и разгорелся. И, как это часто бывает в любой семье (и экипаже), сыр-бор начался из-за денег. Запевалой выступила я: в конце концов, именно я договаривалась с владельцем яхты об условиях, и мне они показались приемлемыми.

— Базовая ставка, как я уже говорила, десять тысяч на всех. Но это — если мы ошвартуемся в Сочи не позже вечера *** июля. За перевыполнение плана предусмотрены бонусы. За просрочку — соответственно, малусы. И изрядные. Сутки просрочки — долой тысячу. На каждые сутки опережения — плюс тысяча.

— Да хозяин — просто Филеас Фогг [6] Герой романа Жюля Верна «Вокруг света за восемьдесят дней». Совершает кругосветное путешествие, цель которого — обогнуть земной шар за указанное время и тем самым выиграть пари. какой-то, — пробурчал Артем, младший и самый покладистый из братьев Воскобойниковых. А я стала развивать свою мысль, хотя и так все было понятно:

— Стало быть, чем скорей мы придем, тем больше получим. Значит, идти надо всегда, в идеале — без захода в промежуточные порты.

— Горючка. Вода. Лед для холодильников, — напомнил Иван — немногословный, как и положено капитану.

— Режим жесткой экономии, — возразила я столь же лапидарно.

— Все равно не получится! — закричал Петр, старший и чрезмерно эмоциональный брат Воскобойников. — Два, а то и три раза придется зайти!

— Меньше будешь мыться, есть и гадить, — хладнокровно заметил Артем.

Петя тут же взбесился, как будто им обоим не под восемьдесят (на двоих) было, а по десять на брата:

— Ты сам! По пять раз в день подмываешься, как шлюха портовая! Прости, Инка, за непарламентские выражения, но эта крыса сухопутная кого хошь доведет!

— Ну-ка, ша! — ни на децибел не повышая голос, непререкаемо пресек братскую свару капитан Иван, и Артем с Петькой послушно заткнулись. Авторитет шестидесятилетнего Ивана был высочайшим, недаром именно о нем я в первую очередь подумала как о первом кандидате на роль мастера, когда мне подфартило с халтуркой. — Но один-то раз точно придется зайти — иначе горючки не хватит. А может, даже дважды.

— Будем вызывать прямо к нашему подходу заправщика, — стала развивать мысль капитана я. — Попутно заливать воду, а кто-то в лавку за провизией успеет смотаться. Эдак мы всего часа полтора на остановку потеряем.

— Значит, у нас будет гонка, — съязвил горячий Воскобойников-старший. — Настоящая регата. Ты нам, Инна, между прочим, ни о чем подобном не говорила. А мы в отпуске.

— Знаешь, что, Петя, — заметила я ледяным тоном, — за неторопливый отпуск денег никто никому не платит. Ясно тебе?

Петька ничего мне не ответил — только надулся, и даже Артем с капитаном Иваном бросили на меня укоризненные взгляды: мол, зря я так круто беру, да еще с самого первого дня, когда мы даже в море не вышли.

…Вот и сейчас: помнили они, мужики, о нашем вчерашнем разговоре? Наверняка, насколько я знала сильный пол, уже забыли. А я, несмотря на ласковое солнце и нежный бриз, все лежала и занималась самоедством: напрасно, ох, напрасно я так обидела Петра — тем более что из всех троих он мне, говоря по совести, нравился больше всех — как товарищ, разумеется, только как товарищ…

Бортовой журнал. День ***. *** июля 2*** года. 20.2 °CЕТ.

Вышли из порта С.*** (остров С.***, Греция). Ясно. Волнение 1–2 балла. Курс — 90.

Сегодня под вечер в греческом порту С.*** произошло крайне неприятное событие.

То была первая швартовка за все время нашего путешествия. Земля, земля! Я чувствовала себя как Колумбов матрос. Твердый асфальт качался под моими ногами. Столько времени непрерывно в плавании я еще ни разу не проводила. Погода нам благоприятствовала: почти все время легкий бриз и ни единой тучки. Но все равно ступать по надежной земле было необыкновенно приятно. Я так и видела себя со стороны: походка непроизвольно стала разлапистой, словно у бывалого морского волка. Не хватало только трубки, татуировки и попугая на плече.

Я отправилась пополнить запасы провианта и льда. Капитан Иван остался на яхте: встречать заправщика, торговаться с ним и расплачиваться. Братья Воскобойниковы принялись драить палубу, уже изрядно просолившуюся за время нашей экспедиции, и заполнять танки пресной водой.

Потом они рассказали мне, как приключилось, что лодка осталась без присмотра. Тщательно и споро вымыв бот, Артем с Петром отпросились у кэпа в таверну. Мастер проверил качество их работы (дружба дружбой, а дисциплина в любом экипаже превыше всего), удовлетворился настоящим морским порядком и отпустил матросов. Братьев можно было понять: ребята хотели — раз нет времени танцевать сиртаки с прекрасными гречанками — хотя бы хлебнуть свежего разливного и отведать только что выловленной барабульки (я ведь и правда не баловала своих мужичков разносолами). И тут к оставшемуся на яхте в одиночестве Ивану подошел греческий мужик, похожий на бомжа (подобные типы ошиваются во всех гаванях мира, оказывая экипажам за небольшую плату множество мелких услуг). Бич — или как там его прозывали по-гречески — на ломаном английском попросил мастера пройти в контору, чтобы заплатить портовый сбор. Что ж, законопослушный Иван отправился — предусмотрительно заперев вход в салон и приподняв трап.