Эдгар Бокс - Смерть идет по пятам

Я позвонил мисс Флинн. Интересно, подумал я, меня кто-нибудь подслушивает? Домашние телефоны отличаются характерной особенностью — именно они, связанные друг с другом, являются основной причиной разводов, как результата телефонных разговоров во время уик-эндовских приемов.

— Видимо следует понимать, — холодно заявила мисс Флинн, — законная жена известного современного художника умерла естественной смертью?

Скептицизм в ее голосе был достаточно тяжел, чтобы нокаутировать любого собеседника.

— Насколько мне известно, да, — бойко ответил я. — Наверняка я задержусь здесь на неделю. По просьбе полиции…

— Понятно, — пресекла мисс Флинн мои дальнейшие объяснения. Она была просто непробиваема. — За дела не беспокойтесь. Буду делать все, что в моих силах. Надеюсь, вы будете в контакте с «Глоуб»?

— Возможно. Раз зашел об этом разговор, мне придется им позвонить, чтобы узнать, смогут ли они…

— Знаю, знаю. Дать психологический портрет того или иного типа. Надеюсь, вы будете осторожны в своем расследовании.

Я заверил ее, что постараюсь, а затем посоветовал ей, что делать с нашими клиентами во время моего отсутствия.

Потом я позвонил в Уэстпорт на дом главному редактору «Нью-Йорк Глоуб».

— Рад тебя слышать, мой мальчик. Надеюсь, не влип в новое убийство, а?

— Вот именно, что влип.

Я почувствовал, как на другом конце провода затаили дыхание. Главный редактор быстро соображал, как бы подешевле меня купить.

— Дело-то стоящее? — спросил он намеренно скучающим голосом.

— Милдред Брекстон.

— Истхэмптон? Ты что, сейчас там?

— Да, в доме миссис Вииринг. Надеюсь, вы следили…

— Я подумал, что это просто несчастный случай.

— А полиция считает, что нет. Теперь…

Мы поторговались, как джентльмены, и я получил нужную мне сумму. Кроме того, я попросил его предоставить мне всю возможную информацию на миссис Вииринг, Клейпулов, Брекстонов и Мэри Уэстерн Ланг. Все они были более или менее известными в обществе. Он обещал сделать это, а я сказал, что представлю ему материал через пару дней, задолго до того, как другие газетчики смогут получить интервью у основных действующих лиц. Я повесил трубку, а секунду спустя поднял ее и услышал щелчок. Значит, кто-то меня подслушивал.

Затылок у меня перестал болеть, хотя и был еще необычной формы. Я спустился вниз.

Когда я проходил через холл, миссис Вииринг кивнула мне в сторону гостиной. Мы прошли туда. Мы были одни, никто нам не мешал, все остальные отправились на пляж. Полицейских тоже не было видно.

— Где Гривз? — поинтересовался я.

— Ушел. Правда, на время. Боже мой! Быть под арестом двадцать четыре часа, — мрачно добавила она.

Ясно, ей не хватало неизбежного бокала вод Лоты. Интересно, подумал я, неужели она трезвая? Что же она хочет мне сказать?

— Что же поделаешь, он ведет следствие.

— Мистер Сарджент… Питер… Мне кажется, мы в ужасном положении, в смертельной опасности.

На меня подобное не действует, я даже могу и не такое выдержать.

— Похоже, мы не в состоянии ничего сделать, — уклончиво заметил я.

— Но ведь должен же быть какой-то выход! — Она нервно ломала руки.

— Насколько я понимаю, вы считали, что все это — случайность, что меня ударил по голове какой-то бродяга и…

— Мне просто не хотелось расстраивать других. Если бы они только знали, что я знаю… — Она бросила на меня загадочный взгляд.

— Что же вы знаете?

— Что нам угрожает опасность.

Я решил, что она окончательно спятила, хотя не исключал того, что ей известно кое-что, не известное никому из нас.

— Вы рассказали об этом полиции?

— Я ничего им не сказала. Это только… только предчувствие.

— Как вы считаете, миссис Брекстон была убита или нет?

Она ничего не ответила, только со вздохом посмотрела в окно на бархатную зеленую площадку для гольфа, блестевшую под лучами солнца, как водный бассейн. Она сменила тему разговора, причем со скоростью, к которой я уже привык.

— Я хочу, чтобы в своем первом сообщении для «Глоуб» вы упомянули о приеме, намечаемом в моем доме на День труда.

— Так это вы подслушали мой телефонный разговор?

— Скажем так — птичка на хвосте принесла, — смущенно произнесла она.

— Вы не возражаете, если я буду писать об убийстве?

— Конечно, возражаю. Но поскольку об этом же будут писать все эти ужасные бульварные газетки, для меня же лучше, чтобы такой джентльмен, как вы, человек, присутствовавший здесь, занялся этим.

Ее рационализм опять поразил меня.

— А я боялся, что вы рассердитесь.

— Ну что вы, просто мне хотелось бы время от времени знакомиться с тем, что вы пишете. Может, я смогу быть вам полезной.

— Это было бы чертовски любезно с вашей стороны.

— Ну что вы.

— Ваша племянница была убита? — спросил я неожиданно, пытаясь застать ее врасплох.

— А вот здесь от меня помощи не ждите.

На этом наш разговор закончился. Я оставил ее и отправился на пляж загорать.

Там я застал только Элли Клейпул.

Она лежала на спине в очаровательном красном бикини. Я нашел ее удивительно привлекательной и, если бы не моя увлеченность Лиз, я бы от нее не отказался.

Элли улыбнулась мне и спросила:

— Ну как, выздоравливаем?

Я опустился рядом с нею на песок. Солнце ласкало, прогревая тело. Море искрилось.

Прошли всего сутки после трагедии.

— Я чувствую себя значительно лучше. А где все остальные?

— Мисс Ланг отправилась к себе, чтобы написать очередной очерк «Разговора о книгах». Брат в городе. Брекстон все еще не выходит из своей комнаты. Черт побери, что происходит?

Я развел руками.

— Не имею ни малейшего представления. До пятницы я никого из них не знал. Вам же это хорошо известно.

— Ничего не могу понять, — произнесла она, втирая масло в загорелые руки.

— Миссис Вииринг считает, что мы в ужасной опасности.

Элли слегка улыбнулась.

— Боюсь, Роза всегда считает себя в большой опасности, особенно, когда пьяна.

— Но мне показалось, что сегодня утром она была довольно трезвой.

— Это трудно определить. Я бы не стала с излишней серьезностью относиться к ее словам, которые составляют часть ее собственного безумия.

— С другой стороны, удар по голове, которым меня наградили сегодня утром, свидетельствует о том, что это отнюдь не ее пьяная галлюцинация.

— Да, это все гораздо серьезнее. Но даже при всем при этом я не могу поверить, что кто-то убил Милдред.

— А как вы полагаете, что произошло?

Я посмотрел на нее невинным взглядом. Мне придется еще немало выспрашивать этих людей, одного за другим, и лучший подход — прикинуться дурачком.

— Я верю тому, что говорит Пол.

А вот это было интересно. Я ведь еще до сих пор не знал мнения Брекстона об убийстве, и никому, похоже, он его не излагал, за исключением полиции.