Ростислав Самбук - Жаркий июль

Мы направились из подсобки прямо в зал, где каждая касса выбила мне чек.

Все эти чеки эксперты сегодня же вечером сравнят с чеками, выбитыми жуликами на ковры, и, таким образом, или установят их идентичность, или нет.

Я лично не сомневался в последнем: вчера магазин работал, все кассы стояли на месте, однако старательно пронумеровал чеки в соответствии с расположением касс в торговом зале и положил в конверт.

Потом мы с директором спустились в подвал, где осмотрели еще два совсем новых кассовых аппарата. Они находились, так сказать, в резерве, на случай выхода из строя работающих. Несколько секунд хватило, чтобы убедиться: по крайней мере полгода никто не прикасался к ящикам, в которых хранились аппараты.

Мы поднялись в кабинет директора, и я просмотрел личные дела Марий, работавших в гастрономе. Тут были лишь две Марии, уборщица и продавщица, и у обеих было чистое алиби: в январе находились на работе и жили в этом же микрорайоне неподалеку от гастронома.

Пожав мне руку на прощание, директор все же не удержался от саркастической улыбки и сказал:

- У нас порядок, и я сам бы сигнализировал вам в случае чего. Думаете, не знаем, что к чему?

- Думаю, знаете. Но такая уж у меня работа: все надо собственноручно ощупать.

- Не завидую, людям надо верить.

У меня не было времени объяснять ему, что именно благодаря вере в людей и, выражаясь официальным языком, в тесном контакте с общественностью лишь за последнее время органы милиции раскрыли несколько тяжких преступлений.

Я помахал директору рукой и поспешил дальше.

Процедура осмотра касс в первом гастрономе и пеший переход в следующий заняли у меня полчаса. Если в среднем выйдет по получасу на магазин и если учесть, что в большинстве торговых точек рабочий день заканчивается в восемь вечера, сегодня я смогу осмотреть четырнадцать-пятнадцать гастрономов и промтоварных магазинов. Приблизительно половину запланированных. А надо еще пообедать, впрочем, можно обойтись пирожками или кофе с бутербродами. Канительная работа, которая может окончиться полным пшиком.

Но ведь Пашкевич со своей красавицей Марусей все же должны были где-то достать кассу!

Возможно, украли, а после аферы с коврами выезжали за город и зарыли; возможно, незаметно вернули или сговорились со сторожем или завмагом: десятки вариантов, сотни магазинов, столовых, ресторанов, где установлены кассовые аппараты, - действительно канительная, нудная, но крайне необходимая работа.

И все время на ногах.

Когда-то один из старых, опытных работников угрозыска, уже не помню кто, учил меня, еще зеленого лейтенанта, как надо относиться к своим ногам, как закалять и в то же время холить их, по крайней мере уважать: носить хорошие носки, удобную обувь, может, и не модную, но обязательно удобную и чтобы отвечала требованиям сезона. Честно говоря, тогда я как-то иронически воспринял эти советы и только потом понял, какими полезными они были. Сегодня на мне удобные, несколько растоптанные и совсем не импортные туфли, забыл точно - откуда, житомирские или белоцерковские, но я в них ходок и выдерживаю до вечера.

Следующий магазин оказался совсем маленьким, с одной кассой и без Марий. Я управился тут за десять минут и начал оптимистичнее представлять свое ближайшее будущее. Однако в гастрономе на параллельной улице не было ни директора, ни его заместителя, пришлось ограничиться заведующим секцией и председателем месткома. Тут я растерял фору, полученную в предыдущей симпатичной торговой точке. Провозился целых сорок минут - и безрезультатно.

Потом был небольшой универмаг, разделенный на бесчисленное количество секций с кассой в каждой; одна, запасная, стояла в подсобке, и где-то в кладовке после долгих поисков удалось найти еще две испорченных.

Короче, к восьми часам я обошел не четырнадцать-пятнадцать магазинов, как планировал, а всего одиннадцать. Я с удовольствием сел в полупустой троллейбус и дал отдых натруженным ногам.

В управлении меня уже ждали Крушельницкий, Проц и еще несколько незнакомых оперативных работников. Не надо было быть большим физиономистом, чтобы понять: их тоже постигла неудача.

Мы лениво и устало обменялись мнениями, сдали чеки на экспертизу и разъехались по домам, чтобы завтра с самого утра продолжить обход магазинов.

В гостиничном буфете я выпил две бутылки кефира с не очень аппетитными булочками, одним глазом посмотрел телевизор в холле и завалился спать.

Заснул сразу и спал без снов. В семь меня разбудил телефонный звонок Крушельницкого. Я провел электробритвой по щекам, выпил припасенного с вечера кефира и еле влез в переполненный с утра троллейбус.

Примерно в одиннадцать, после пятого магазина, я позвонил дежурному по управлению: условились, что будем держать его в курсе дел. Но ничего радостного он не сообщил - прочесали уже больше половины торговых точек, и никаких следов.

Я представил, как ходят по магазинам и столовым, ругаясь и бормоча себе под нос проклятья, мои коллеги по розыску, а подлец Пашкевич наслаждается где-то с брюнеткой, целует губки бантиком, нах-хал проклятый...

Разозлился и чуть бодрее побежал в столовую, которая значилась в моем маршруте.

Еще раз позвонил в управление в два, когда магазины закрывались на перерыв. Дежурный, узнав, кто звонит, радостно заорал в трубку:

- Товарищ капитан, майор Крушельницкий просил вас срочно приехать!

- Нашли?

- Кажется.

Я вышел из будки телефона-автомата, ощутив, как сразу у меня отяжелели ноги. Любопытно: еще минуту назад готов был бегать до вечера, а тут захотелось сесть тотчас же, даже вон на ту урну для мусора или прямо на бровку тротуара, - сесть, вытянуть ноги и ни о чем не думать.

Слава богу, увидел зеленый огонек такси. Невероятно, но таксист остановился, более того: он не возразил, когда я назвал адрес, а может, просто не захотел спорить с человеком, едущим в управление милиции: кто ж его знает, что это за птица!

Крушельницкий разговаривал с кем-то по телефону. Помахал мне рукой, приглашая сесть, и продолжал:

- Возьмите машину и привезите ее сюда. Немедленно, очень прошу не задерживаться. Да, да, мы ждем.

Положил трубку, посмотрел на меня долгим взглядом, но ничего не сказал.

- Нашли кассу? - не выдержал я долгой паузы.

- Нет, не нашли. Но Проц нашел столовую, откуда ее увезли. Оказывается, еще четыре дня назад. И официанткой там Мария Панасовна Щепанская. Два года назад освободилась из колонии. Перед этим работала продавщицей и получила срок за недостачу. В пятницу подала заявление и ушла с работы. Представляешь, в январе Щепанская была в отпуске и ездила в Кривой Рог, там у нее то ли родственники, то ли знакомые.