Наталья Андреева - Айсберг под сердцем

— Чен. У нее отец — китаец. Она родилась на Дальнем Востоке. Потом мать Васи разошлась с ее отцом и уехала к своему брату в Челябинск. С ним мы когда-то вместе поднимали российский керлинг. Это он тренировал девочку. Леонид Мухин. Сейчас он работает с мужской сборной. Да вон он! — Калерия кивнула на угрюмого мужика с пегими волосами, который рассматривал их в упор, стоя у лотка с оливье. Но салат его, похоже, не интересовал, а вот парочка за столиком явно напрягала.

— А чего он на нас так уставился? — насторожился Алексей.

— Увидел новое лицо, вот и заинтересовался, — пожала плечами Климова.

— А зачем ты вызвала на сборы еще двух девчонок?

— Во-первых, они отлично играют в керлинг. В провинции появилось много талантливых команд, которые вполне уже могут играть на международном уровне. И талантливых игроков. А во-вторых… С провинциалами проще работать, — откровенно сказала Климова.

— Что, москвичи зажрались? — усмехнулся Алексей.

— Мотивация меньше. Спорт — это, пожалуй, единственное место, где социальный лифт еще работает. Выиграй Олимпиаду — и о тебе узнают все. Ты станешь звездой, тебе дадут все мыслимые и немыслимые блага, а если ты будешь продолжать выигрывать, то, кто бы ни были твои родители, у тебя есть шанс закрепиться в элите. Лукашова — москвичка. Мало того, у нее родители очень обеспеченные. Она закончила престижный вуз, не получится со спортом — папа пристроит ее куда-нибудь в банк на теплое местечко. Квартира у нее уже есть, шикарная машина, дизайнерская одежда. У нее ВСЕ есть. И олимпийская медаль для нее не мотивация. Во всяком случае, не такая сильная, как для них, — она кивнула в сторону Колупаевой и Чен. — С Алиной сборная была обречена на поражение. И что? Она бы по-прежнему мелькала на обложках глянца! Ей бы дали еще один шанс, и еще! Керлинг — игра возрастная. Сколько она бы еще у нас выпила крови, а?

— Лера, она сейчас в коме, — напомнил он тихо.

— Оправится, никуда не денется! Девчонка здоровая, сильная. Никто не хотел ее убивать, пойми, — сгоряча проговорилась Калерия.

— Хотели просто устранить до Олимпиады? — тут же вцепился он — Ты ведь знаешь, кто бросил этот камень?

— Ничего я не знаю! — вспыхнула Климова.

Он мягко накрыл своей ладонью ее ледяную руку. За соседним столиком замерли. Алексей приблизил свое лицо к самому ее уху, вдохнул запах волос. И прошептал:

— Все может закончиться прямо сейчас. Ты мне все расскажешь, и…

— Нет! — Калерия отпрянула. Алексей почти услышал, как девчонки выдохнули. Климова и сама поняла, что сыграла не то. Она тут же сменила тон: — Я хотела сказать, что тебе надо отдохнуть перед завтрашним днем. И мне тоже, Леша. Я очень рада, что ты здесь. Что мы вместе, — она намеренно сказала это громко.

«Уводит от темы», — с досадой подумал он. Но вслух сказал:

— Я тоже. Я очень по тебе соскучился.

За соседним столиком переглянулись.

— Погуляем хотя бы в парке? — громко спросил он.

— На улице холодно.

— А я тебя согрею!

— Не перегибай, — шепнула Калерия.

— Все равно ведь будут говорить, — ответил он с досадой.

— Играть в любовь и крутить любовь, — это не одно и то же. Мы под прицелом не одной пары глаз. В керлинг не дураки играют. Хотя ты, кажется, считаешь иначе. Будешь говорить пошлости — тебя мигом раскусят. Впрочем, ты в любой момент можешь сказать, кто ты такой на самом деле, и тогда…

— …все будут относиться ко мне с должным уважением, говорить то, что я хочу услышать. Нет уж, лучше пусть хамят!

— Как знаешь, — пожала она плечами.

— Но, согласись, будет странно, если после долгой разлуки мы проведем вечер не вместе.

— Я живу с ними.

— Что?

— Я живу в одном из коттеджей. И в комнате я не одна. Мы не можем видеться у меня.

— Но можем у меня встречаться.

— И что мы будем делать?

— Ну, не знаю… Телевизор посмотрим, книжку почитаем.

— Хорошо, я приду.

— Что?

Он подумал, что ослышался.

— Я просто уверена, что в ближайшие два дня ты одумаешься. Завтра тебе вставать в шесть. Ты долго так не выдержишь.

— Ничего, я сильный, — он расправил плечи.

— Тогда до вечера? То есть до ночи, милый, — сказала она насмешливо.

В ожидании Климовой он немного волновался. Нет, на ночь любви Алексей не рассчитывал, Калерия из тех женщин, которых надо добиваться, а вовсе не из тех, что сами вешаются на шею. Властная, вполне самодостаточная, а главное, потрясающе красивая. Наверняка у нее и здесь есть поклонники. Осада, если таковая вообще возможна, будет длиться долго. Пока Калерия ничем не дала понять, что он ей нравится. Скорее, напротив.

«Вы не в моем вкусе».

А кто в ее? Кто был ее мужем? И почему об этом нет информации в инете? Коротко: развелась пять лет назад.

Он невольно вздрогнул, когда в дверь постучали.

— Да! Войдите!

Она была в джинсах и тонком свитере с рукавами три четверти. Это ей безумно шло: видны были красивые сильные руки, причем запястья их оказались тонкими, левое опоясывал широкий ремешок наручных часов. Часы были мужские, что лишь подчеркивало женственность их обладательницы. Да, несмотря на профессию, на волевой властный характер, Калерия была настоящей женщиной. Она мгновенно чувствовала, когда мужчина на нее западал, и спешила это использовать. Вот и сейчас принарядилась. Хотя кто бы ее в этом упрекнул? Рукава укоротила, чтобы тонкие запястья показать? Мужские часы нацепила, зная, как ей это идет? Не в вечернее же платье оделась. Нет, все сделано тонко, комар носа не подточит. Но Алексей был уверен: она хотела ему понравиться.

— Чай будете? — предложил он. — Или кофе?

— Надо же чем-то заняться, — насмешливо сказала она. — Так что ставьте чайник.

— Мы и в самом деле будем на «ты» лишь на людях?

— Пока не знаю. Я не решила.

Она явно кокетничала. Он невольно почесал рукой затылок: черт, как это делается-то? Не чайник, с чайником он справится. А вот за женщинами ухаживать разучился. А когда-то, еще до Саши, у него это лихо получалось. Но не набрасываться же на нее с поцелуями? На такую набросишься!

— Зеленый, без сахара, — сказала она, глядя, как Алексей возится с чайником.

В номере было все необходимое для чаепития.

— Скажи, у вас тут что, сухой закон? — вскользь поинтересовался он.

— Хочешь меня споить?

— И в мыслях не было! — притворно ужаснулся он.

— Врешь, — спокойно сказала она. — Ладно, оставим скользкую тему. Сначала ты должен полюбить керлинг.

— Другого пути нет?

— Нет, — все так же спокойно ответила Климова.

— Как интересно! Впервые вижу женщину, путь к сердцу которой проложен по льду.

— А ты, оказывается, остроумный! — удивилась она.

— О! Еще какой! Мне просто надо немного освоиться.

Он заварил чай, себе черный, ей зеленый. По крайней мере, на «ты» перешли. Теперь уже навсегда. Она и наедине перестала выкать, хороший знак.