Чингиз Абдуллаев - Рогоносец

Франтишеку двадцать пять лет, аспирант… Его мало интересовала наука и химия, по которой он специализировался. Нравились новые бары и молодые люди, которые не скрывали своей ориентации. Веселы снимал двухкомнатную квартиру на улице Воровского, в самом центре Москвы. К нему часто заходили молодые люди – студенты и аспиранты, знакомые Франтишека. Причем он не скрывал своей сексуальной ориентации и предпочитал общаться больше с молодыми студентами, чем со студентками.

Он сразу понравился Нафису. Открытый, дружелюбный, хорошо говоривший по-русски, общительный, коммуникабельный, начитанный. Денег у него было не так много, но он успешно фарцевал и неплохо зарабатывал на перепродажах западных товаров, которые привозил в Москву из Германии и Австрии. На этой почве Нафис и Франтишек сошлись еще ближе. У Нафиса не было особых проблем с деньгами. Отец не только получал хорошую зарплату, но им почти еженедельно пересылали различные посылки из Казани. Земляки и родственники помнили, что в Москве есть человек, занимающий большой пост, который может при необходимости помочь своими связями и друзьями.

Нафис дважды заходил к Франтишеку за новыми джинсами и фирменной курткой. В третий раз они собрались дома у нового чешского друга, чтобы посмотреть футбол. После просмотра все разошлись по домам, а Нафис решил задержаться. Он даже не совсем понял, как это случилось. Просто Франтишек неожиданно наклонился и поцеловал его в губы. А потом начал медленно раздевать, явно наслаждаясь самим процессом. Нафис вспомнил тогда о Витольде и решил, что в этом нет ничего опасного. Тем более что воспоминания были достаточно приятными. Он задержался в этот день в доме своего нового друга почти до полуночи. Выходя от него, столкнулся на лестничной клетке с суровой женщиной лет семидесяти, которая скорбно посмотрела на него и покачала головой. Нафис не мог знать, что эта старая большевичка раньше была руководителем комитета партийного контроля в этом районе и категорически не одобряла горбачевские реформы. Более того, она считала, что подобные реформы ведут к ослаблению партии, развалу государства и падению нравственности. От ее наблюдательного взгляда не укрылись молодые люди своеобразной внешности, которые посещали квартиру этого иностранца.

Через неделю Нафис снова появился в этой квартире. И на этот раз Франтишек уже не колебался и не стеснялся. Все получилось достаточно просто и интересно. Они договорились о следующей встрече. Еще через три дня Нафис снова поднимался в квартиру своего нового друга. И встретил на лестничной клетке соседку, которая в ответ на его вежливое приветствие только молча поджала губы. Нафис не мог даже предположить, что именно сделает эта старая ревнительница моральных норм. Она вызвала милицию, указав, что в этой квартире иностранцы занимаются неподобающими действиями. Милиция приехала достаточно быстро.

Они начали громко стучать в дверь, когда оба молодых человека были еще в кровати. Пришлось быстро одеваться под звуки и крики стучавших сотрудников милиции. Затем Франтишек наконец открыл дверь, и в квартиру ворвался целый отряд. Здесь были сотрудники уголовного розыска, управдом, участковый, двое понятых и даже фотограф. Одним словом, очень солидная компания по изобличению извращенцев, какими были в их глазах этот иностранец и московский студент, сын высокопоставленных родителей, зажравшийся на привилегиях.

Нафис, впервые столкнувшийся с сотрудниками милиции, не понимал, почему они ведут себя так грубо, больно толкают его в спину, а когда он попытался возражать, один из сотрудников милиции просто ударил его в солнечное сплетение, процедив ругательство в адрес подлых педерастов. Они забрали документы обоих и повезли их в милицию. По дороге Нафису не разрешали разговаривать с чехом, а когда он попытался что-то сказать, его больно ударили дубинкой по плечу.

Конечно, обоих молодых людей доставили в отделение милиции и развели по разным кабинетам, составили протокол. Оба молодых человека категорически отрицали свою вину, возмущались самим фактом своего задержания.

Нафис хорошо запомнил, как его ввели в небольшую комнату, где, кроме стола и двух стульев, ничего не было. Сидевший за столом широкоплечий капитан с презрением и отвращением посмотрел на вошедшего, даже не предложив ему садиться.

– Вы Нафис Закирович Давлетгаров, студент третьего курса юридического факультета МГУ, – уточнил капитан.

– Да, – кивнул Нафис. – Вы можете объяснить, на каком основании меня арестовали?

– Не арестовали, а задержали, – пояснил капитан. У него были густые усы, несколько вытянутое лицо и копна каштановых волос, не тронутых сединой. На вид ему было немного больше тридцати лет.

– На основании факта мужеложества, который вы отрицаете, – отчеканил капитан. – И скажите спасибо, что вас допрашивают в милиции, а не в КГБ, ведь вы связались с иностранцем, что вообще предосудительно. И учтите, что господин Веселы уже дает показания, сообщив о вашей интимной связи. А это пять лет тюрьмы, молодой человек. Если не хуже. У вас в кармане нашли валюту, а это уже валютные преступления.

– Валюту меняют на каждом углу, – возразил Нафис.

– Это не ваше дело. Законы никто не отменял.

– Можно я присяду? – спросил Нафис.

– Садись, – разрешил капитан, просматривая документы. – Значит, ты Нафис Закирович Давлетгаров.

– Можете обращаться ко мне на «вы», – попросил Нафис.

– Может, тебе еще малину подать с шампанским? – разозлился капитан.

– Малину не подают с шампанским. Лучше клубнику.

– Ты мне умника не строй, – капитан положил документы на стол. – Чем занимаешься? Фарцуешь, зарабатываешь своей задницей?

– Не смейте меня оскорблять. Я буду жаловаться!

– Можешь жаловаться. Вас взяли с поличным, когда ты со своим другом заперся в этой квартире. Постель еще теплая была, мне уже все рассказали.

– Это глупости, которые вам говорили. И я не фарцовщик, а студент юридического факультета Московского государственного университета, – гордо произнес Нафис.

– Коллеги, значит, – криво усмехнулся капитан, – мы с тобой будущие коллеги. Что же ты, коллега, свою задницу иностранцам подставляешь? Или он тебе деньги платит за это?

– Я больше не хочу с вами разговаривать. Требую предоставить мне адвоката.

– Это ты в других местах будешь требовать. А здесь молчать будешь в тряпочку. Сейчас я тебя на экспертизу отправлю, чтобы проверить, какой ты мужик. Настоящий или только фасадный. А потом отправлю в наш КПЗ. Там знаешь, как встречают таких? Хлебом-солью. Ты даже на полке спать не имеешь права. Только под полкой. И дотрагиваться нельзя до общей посуды. Иначе сразу порежут. Жизнь у тебя будет в колонии веселая. Тебя как «девочку» могут иметь все заключенные, а ты не имеешь права отказываться.