Рита Тальвердиева - Нотка бергамота

«Уже хорошо, — успокоился Боря. — Значит, „строить“ шеф будет недолго».

И — ошибся. Разошлись лишь вечером. Но уже с совершенно иным настроением. Причем, тонус поднял гость Арсения — магистр астрологии Михаил Данилович Мармаров. Да что там тонус — охотничий азарт, задор, кураж! Без которых репортер вырождается порой в обслугу.

— Начни сначала, — попросил Арсений. — Только внятно.

— Я же сказал, — с вызовом глянул Борис. — На встрече с Ильей Звездицким я был всего минуту. Даже меньше. Затем… затем меня вдруг выставили вон.

— «Звездная болезнь Звездицкого» — как заголовок? — стрельнула взглядом верная Наталья.

— В твоем заголовке больше слов, чем фактов: «пришел, увидел, выгнан вон», — усмехнулся Арсений. — Потрясающая фактура: трясет до сих пор! Неужели не выдал он ни фразы?

— Ни слова.

— А вы?! — выстрелил вопросом Мармаров.

— Я — да, — отчего-то вздрогнул Борис. — Спросил, где руки можно помыть.

— Та-а-к! — вскинулся Арсений. — Тебя Звездицкий на ужин пригласил? Или на интервью?! — уже взорвался он.

Борис лишь тяжело вздохнул.

— На подходе к его бараку, — начал он, — я едва не навернулся: вон, кожу на ладони стесал. Рука была в грязи.

— И?!

— И я спросил, где ванная. Звездицкий вдруг побледнел. Да. Он как-то странно глянул. И тут вошел охранник: пора на выход. Видимо, Илья нажал на кнопку вызова…

— Стоп! — щелкнул пальцами Мармаров. — Спросили вы — «где ванная?» или «где можно вымыть руки?».

Борис недоуменно вылупился:

— К-какая разница?..

— Ответь! — сурово глянул Арсений.

— Про ванную спросил. «Где у вас ванная?» — вот слово в слово. А что?..

— Ин-те-рес-но, — протянул Мармаров.

Наталья усмехнулась.

Боря закатил глаза.

Лишь у стажера во взгляде вспыхнул огонек.

— А что сказали вы про барак? — Мармаров пересел к столу. — Новомодный сленг?

Боря улыбнулся:

— Звездицкий все же съехал с катушек: снял на лето барак в поселке. Целиком. А три семьи, что там ютились, отправил в Анапу. До сентября…

— Какой еще барак? — икнул Арсений. — Простите…

— Бывшая общага, дореволюционная постройка гостиничного типа. Когда меня, кхм, попросили вон, успел я поговорить с народом.

— С кем?!

— С местными старушками, дедами, пацанами…

— И?!

— Народ смеется: сбрендил ваш артист… Сейчас вы упадете! Буквально рядом — с тем бараком-сто-лет-в-обед — стоит пансионат «Заря». Уютный. Частный. Джакузи, бильярдная, мини-бассейн, короче — евростандарт, — задрал он большой палец. — Хозяин люксов — мрачнее тучи. Прикиньте! Он предлагал Илье — бесплатно! — сюит. Понятно, в рекламных целях…

— Не прокатило? — пробормотал Арсений.

— Нет! — победно улыбнулся Боря.

— Что ж ты молчал?! — возмутился Арсений. — Такая тема! потенциальный «гвоздь» в ближайший номер…

— На летучке слова вымолвить не дали. Одни вердикты: «подвел», «не смог»…

— Были и вопросы, — махнул рукой Арсений.

— Всего один — на разный лад: «Как смел ты провалить задание?» Каков вопрос — таков ответ. Этому еще на первом курсе учат, — уел его Борис.

— Я знаю! Я нашел! — вдруг вскочил стажер, его глаза горели. — Наверняка… там клад!

— Где? — разом выдохнули Боря и Наташа.

— Как где?! В бараке, в ванной комнате… Хибара — дореволюционная…

— Уймись, — отмахнулся было Арсений, но наткнулся на порывистый жест Мармарова.

— А если… — загадочно обронил гость и повел соболиной бровью.

Перекрестье взглядов словно высекло искру.

— Проверим, — завелся вдруг Арсений и потянулся к ноутбуку. Ноздри его затрепетали, как у гончей, взявшей след. А пальцы уже парили над клавиатурой.

— Вот это друг! Все понял с полувзгляда! — поскреб двухдневную щетину Боря.

Петр и Наталья обескуражено внимали.

— Пятнадцатое марта, 1969 год, — спустя минуту отрапортовал Арсений, глянув на столичного гостя. — Вот место рождения — размыто: Илья родился в Забайкалье.

— Пойдет, — кивнул Мармаров.

А на столе вдруг материализовался разверстый том в коленкоровом переплете. Палец Мармарова стал отчеркивать нужные строчки, губы едва заметно шевелились.

— Книга Судеб! — ошарашил Арсений и без того заинтригованных коллег.

И, как всегда, понять было непросто — он шутит или нет.

По-соседски Боря заглянул через плечо столичного гостя. На желтоватых страницах прыгали какие-то невиданные знаки и мелкие циферки. А слева, в углу был обозначен круг, похожий на компас. Стрелка «компаса» указывала вверх.

Оторвавшись наконец-то от книги, Мармаров заговорщицки подмигнул. Все сгрудились вокруг занятного гостя. Тень Шерлока Холмса накрыла всю компанию.

— Уран в момент рождения Ильи встал высоко — в Зените: из грязи в князи…

— Занятно, — усмехнулся Борис.

— Это так, присказка. Могу и по-другому: Уран в Зените — гимн озарению, удаче, взлету…

— Их много — чья судьба большой ходячий шанс?

— В эпоху перемен — изрядно.

— К примеру?..

— Мария Антуанетта, Карл Маркс, Лазарь Каганович, Садам Хусейн, Борис Ельцин… Разные эпохи, страны, судьбы… Тенденция — одна: взлет происходит будто в одночасье, вдруг… Возможности Урана, стоящего в Зените, сродни волшебной палочке.

— Счастливчики, — вздохнула Ната.

— Как знать, — пожал плечом Мармаров. — Уран в Зените — неустойчив. Не то, что строгий Сатурн, добряк Юпитер, или планета грез Нептун. Те долго правят балом жизни, без резких взлетов и падений. О. Вот и закавыка. Сатурн транзитный аспектирует Уран Ильи. И здесь же Крест Судьбы: депрессия и сплин. А в квадратуре застыла Черная Луна: недобрый чей-то глаз, злой гений, искушенье. В активе — тайный враг. Лютует…

— А с кладом что? — подал вдруг голос Петя.

— Ни клада, ни иных запрятанных сокровищ, увы, не вижу. Владыка кладов у него в тени. Лидирует аспект партнерства. Сейчас он в черной зоне. А по жизни — обречен Илья на верную поддержку деловых людей, жены…

— Жены? Она погибла…

— Недобрый знак. Он должен был молиться на нее, беречь, холить… Вот и расплата: страх его грызет.

— Илья и страх — несовместимы, — с укором взглянула Ната.

— И все же! Рок в его судьбе не фикция. Илья рожден в затмение — уже дает фатальность…

— Что это нам дает? — вклинился Борис.

— Я думаю, Борис, вам надо попытаться напомнить Илье об интервью. Им двигал не апломб, а страх. Он им объят сейчас. Вы просто под руку попались. В худшем случае он о вас забыл. Скорее, жалеет, что оказал неласковый прием. Звоните, — вскинул он запястье с массивным хронометром. — Сейчас! пока Луна не вышла из курса. А встречу хорошо бы перенести на завтра.

— Почему на завтра?

— Через час Луна составит напряженейший аспект с Ураном: непредсказуемость, нервозность не способствуют беседе. Не наступите, Боря, на те же грабли. О! Да тут та-а-кой транзит к его Нептуну… Нет. Он вас не примет. Ис-клю-че-но. В лучшем случае сморит его сон, творец иллюзиона.