Джон Филлифент - Ахиллесова пята

— А почему бы и нет? — Меллиш сделал заказ и откинулся на спинку стула. — Интересная ситуация, не правда ли? Вы уверены, что держите меня на мушке, и в этом есть доля истины. Но все обстоит совсем не так, как вы воображаете. — Он задумчиво почесал подбородок и замолчал, ожидая, пока официант расставит на столе чашки. Потом начал тщательно размешивать сахар в кофе. Девушка старалась держать свою чашку подальше от Меллиша. Заметив это, он улыбнулся.

— Да, хорошенькое положение. Единственное в своем роде, как мне кажется. Согласно правилам «Кодекса», я должен действовать независимо от того, есть очевидцы моих поступков или нет. Это теоретически. Насколько мне известно, еще никто не работал под наблюдением. До сих пор.

— Я ничего не понимаю, — призналась девушка, осторожно разрывая обертку и высыпая сахар в чашку. — Я абсолютно ничего не понимаю.

— Да. Пока еще вы не понимаете. Но прежде чем что-то объяснить, я хочу спросить: вы записываете наш разговор?

— Записываю? — Девушка посмотрела на Меллиша округлившимися глазами, потом покачала головой. — Нет. Я только фотографирую.

— Поверю вам на слово. Фотографии меня не беспокоят, а вот запись могла бы вызвать некоторые затруднения. Не смертельная угроза, но все-таки опасно… Вы достаточно умны и должны понимать, что в этом мире есть немало людей, которых можно назвать преступниками и настоящими чудовищами. Они настолько хитры, что умеют обезопасить себя от преследования по закону. Понятно? Моя работа заключается в том, чтобы восстановить справедливость в таких делах. Я только один из многих. Мое нынешнее задание связано с тремя субъектами, вполне заслуживающими смерти. Я должен ликвидировать их, но так, чтобы это не выглядело как преступление. Понятно?

— Нет. — Она упрямо качнула головой. — Вы убили Апранима.

— Ничего подобного. Я говорил с Апранимом. Напомнил, в каком преступлении он виновен. В моих словах не было ничего необычного. Я сказал ему, что он умрет, а эта участь ожидает когда-нибудь каждого из нас. И я показал ему ампулу адреналина, которую приобрел для него в той же аптеке, где он покупает свои лекарства; эта ампула, можете мне поверить, была точно такая же, как та, что он хранил у себя. Я сменил ампулу, ну и что? Они ведь были одинаковы. Апраним испугался. У него начался приступ. Медицинская сестра сделала ему укол. Но он умер. Почему? Он был подозрительным человеком и уверил себя, что я подложил ему вместо лекарства что-то опасное для жизни. Его убили подозрение и страх, а не я. Я только все подготовил. Подумайте об этом!

Меллиш внимательно наблюдал за девушкой. Лицо ее отражало все ее чувства. Красивое лицо. Умное. Его кольнуло нечто, похожее на сожаление, он знал, что такая привлекательная девушка никогда не обратила бы на него внимание просто так, ради него самого. Что ж, издержки профессии. Меллиш отогнал неприятное чувство.

— Меня даже мутит от страха, — прошептала она с легким отвращением. — Такое хладнокровие, такое безразличие!

— Все зависит от точки зрения, — ответил Меллиш. — Я думаю о нескольких сотнях погибших людей, о сотнях раненых и тысячах разорившихся — они могли бы поспорить с вами. Все их несчастья можно было бы сложить к порогу тех троих в моем списке. Будем абсолютно откровенны: никто из них своими руками никого не убивал. По закону эти люди невиновны. Вот что делает их особо опасными для окружающих — их безнаказанность! Моя цель заключается в том, чтобы другие, замыслившие подобные преступления, узнали о том, что этих троих настигло возмездие. Но я не убийца. У меня свой моральный кодекс, как и у вас. Вы фотографируете людей без их ведома и разрешения. Выбираете знаменитостей, кумиров толпы. Они желали бы избежать внимания публики. А вы охотитесь за ними, снимаете их, когда они этого не ожидают, и продаете снимки за деньги, верно? Но есть такие вещи, которых вы, могу поспорить, не смеете касаться. Я прав?

Меллиш был хорошим психологом. Сейчас лицо девушки отражало борьбу противоречивых эмоций. Наконец она пожала плечами так, как это умеют делать лишь итальянки.

— Верно. Есть вещи, которых я никогда бы не коснулась!

— Хорошо. Я не буду расспрашивать вас — это ваше личное дело. Но, поверьте, у меня тоже есть определенные принципы.

— А что вы делали с вашими пальцами?

— Снимал коллодий. Он очень удобен, если вы не хотите оставить отпечатки пальцев, и я не оставил их. Было бы очень некстати, если какой-нибудь любопытный субъект, который всюду сует свой нос, нашел бы чужие отпечатки пальцев на коробочке, в которой Апраним держал свои лекарства. Не смертельно, как я уже сказал, но неприятно.

— Как вы узнали о лекарстве и вообще обо всем?

— А! — улыбнулся Меллиш. — В этом наша сила. Девять десятых успеха всей операции. Информация решает все. — Меллиш снова выпрямился. — Ваша камера может делать моментальные снимки?

— Конечно! В моей профессии главное — быстрота. Что вы еще задумали?

— Вы могли бы мне помочь? Знаете мостик в конце Виа Конти? Через канал? Я встречаюсь там с одним человеком ровно в шесть вечера.

— Следующий из этой тройки?

— Верно. Думаю, что произойдет несчастный случай. Мне бы хотелось, чтобы вы были на месте. Не на мосту, а где-нибудь поблизости, где можно будет снять все, что произойдет. Согласны?

— Вы сошли с ума! Хотите, чтобы я сняла вас в момент убийства?

— Нет. Просто чтобы вы пришли и сняли меня, доказав тем самым мою невиновность. Вы не поверите, какие удивительные вещи может засвидетельствовать очевидец. Ну, идет?

— Что ж, отлично, — отрезала девушка. — А потом я обращусь прямо в полицию и покажу им фотографии!

— Именно так! Замечательно. Большое спасибо.

Одним из правил «Кодекса», которые давались Меллишу с наибольшим трудом, было не ломать голову над деталями операции до того, как наступит решающий момент. Проходя по мостику ровно без пяти шесть, Меллиш не имел представления о том, где находится девушка и пришла ли она вообще. Он знал уже, что ее зовут Анна-Мария Сантесси, что она не замужем и сама зарабатывает себе на жизнь. В остальном он был готов положиться на свое знание человеческой природы и предоставить все на волю судьбы. Сейчас прежде всего следовало очень тщательно выбрать место, где он будет находиться. Было еще совсем светло. Час пик уже прошел, через полчаса должна нахлынуть новая волна оживленного уличного движения, но сейчас мостик почти полностью опустел. Патрульный полицейский окинул Меллиша безразличным взглядом и прошел мимо.

Меллиш решительно двинулся к середине мостика, где рабочие чинили проржавевшие вычурные перила. Они сняли с моста ограду, а в образовавшуюся прореху временно поставили для безопасности прохожих непрочную загородку, сделанную из досок, связанных веревкой. Меллиш измерил глазами это сооружение, потом быстро наклонился над перилами, чтобы убедиться в том, что поднявшаяся с дождями вода несется мощным потоком. Все шло по плану и соответствовало полученной информации.