Назим Зейналлы - В Париж на поминки

− Тебе нужен месяц, чтобы прочитать эту книгу, − мрачно сказал Фуад. Затем внимательно прочитал название книги, перелистал, заглянул в конец и положил на полку. − Чепуха всё это. Я заканчиваю и пора уходить.

Я начал складывать книги обратно на полки, все, кроме одной − “Тилсим”, книгу магрибского астролога Абд аль-Вадуда.

− Эту я возьму с собой. Она мне ещё нужна. Я только ещё раз позвоню.

Кому я собирался позвонить, нам обоим было понятно, и Фофа с сочувствием посмотрел на меня. С тяжёлым сердцем я вытащил мобильник, недовольно уставился на него и, пересилив себя, нажал на дисплей.

− Сафа, это я…

Разговор прервался, и это мне не очень понравилось. Дальнейшие попытки поговорить тоже закончились ничем. Я подошёл к креслу, на стол положил мобильный, сел в кресло, вытянул ноги и закрыл глаза.

− Я не сплю которую ночь, а она бросает телефон..

Мои глаза ещё не совсем успели закрыться, как раздался звонок.

− Фофа, возьми телефон. Я сплю и не хочу с ней разговаривать.

− Что спросить?

− Оставьте меня в покое! Можешь спросить, какая погода в Баку.

− Малик, кончай.

После нескольких минут молчания я кивнул:

− Хорошо, спроси, был ли на кольце камень и какой? Если она помнит.

− Всё, больше ничего не надо?

− Хватит. Пока,− подумав, добавил,− Скажи, пускай не бросает трубку. Это не в её интересах.

Фуад пожал плечом и взял мобильник.

− Слушаю. Малик спит. Хотел узнать, был ли на кольце камень и какой. Пока хватит. Позвонишь попозже? Хорошо, я передам.

Не хотелось, но пришлось подниматься. Я встал из кресла, с трудом открыл глаза и несколько раз вздохнул.

− Встаём, всё расставляем на свои места и идём в сторону входной двери. Я возьму сумку и книгу, надеюсь до гостиницы мы сегодня хоть ползком, но доберёмся. Смертельно спать хочу.

Мы начали тихо спускаться вниз по слабоосвещённой лестнице и не дыша приблизились к парадной двери. Я слегка приоткрыл тяжёлую дверь, стараясь что-то разглядеть в тумане.

− Не толкайся, прямо напротив двери, на проезжей части темнеет что-то похожее на машину. Может, ты увидишь, только пригнись.

Фуад отодвинул меня, вручил свой кейс, согнувшись, прижался к щели и прищурился, стараясь разглядеть то, что виднелось в тумане.

− Мне тоже кажется, что это машина.

− Неужели машина? Ночью, когда мы входили, здесь ничего не было. Я точно помню, − я замолчал, отступил от двери в сторону лестницы и, понизив голос, произнёс. − Стой, не выходи.

Фуад выпрямился, сморщил лоб и ткнул пальцем в сторону двери:

− Выходит, они нас ждут?

− Выходит, так. Хотя …

Фуад с возмущением повернулся к выходу, сжав руки в кулаки, нахмурился и сделал шаг:

− Надо что-то делать.

Я отодвинул его и плотно закрыл парадную дверь, тревожное чувство не покидало меня:

− Придётся отступать. Пошли наверх, другого пути нет.

− Куда?

− Тише, не кудахтай. Пройдём по чердаку.

Он кивнул в сторону лифта:

− Поднимемся.

− Нет, нет. Шум от лифта всех разбудит. Топаем ножками.

На чердак мы попали по вполне удобной нормальной металлической лестнице, а дверь была закрыта обычной защёлкой. Оставив дверь открытой, в полутьме мы нашли включатель и огляделись по сторонам. Как обычно бывает на всех чердаках, жители верхних этажей сносили сюда ненужный домашний хлам. Вокруг стояли коробки и ящики набитые старой ношенной одеждой, детскими игрушками, альбомами и домашней утварью. Дом, в который мы попали, по-видимому, был заселён людьми бережливыми и сентиментальными. Как на всех чердаках, здесь пахло сыростью и пылью. Сбросив с себя паутину и встав посередине чердака, мы увидел справа и слева глухие стены. Наступило молчание.

Не поверив глазам, Фуад подбежал и постучал по правой стене, не успокоившись, поднял с пола керамический горшок с засохшим цветком и швырнул в неё.

− Что за чёрт? Почему чердак перекрыт? − подпрыгнув от возмущения и удивления, просипел он.

Я пожал плечами.

− Не прыгай, я понимаю, физкультура дело нужное, особенно ранним утром, но зачем будить весь дом, − выжидательно посмотрел на него и добавил. − Я понимаю и твоё недовольство насчёт этих стен. Глухими стенами делят чердак на отсеки и не дают распространиться огню. Такие брандмауэрные стены раньше во всех зданиях были.

− Спасибо, Малик. Теперь всё понятно, − он толкнул ногой пыльный диван, подошёл к слуховому окну и начал его рассматривать. − Пройдём по крыше и выйдем из соседнего блока. Ясно?

Фуад, не торопясь, взобрался на диван, открыл окно и вылез на крышу.

− Двигайся, специалист по пожарам и брандмауэрным стенам, − услышал я с крыши и увидел протянутую руку. Взобравшись на диван, я поспешил за ним.

− Я не стал бы излагать тебе всей этой чепухи, но в молодости я проработал несколько лет в системе внутренних дел, куда относились и пожарники. Я помню, у них работал даже инспектор с похожей фамилией.

Поднявшись, я умолк, заметив, что меня не слушают. Фуад зачарованно смотрел вдаль. От увиденной панорамы он немного поостыл, а я огляделся и сделал несколько шагов в сторону края крыши. Сквозь туман просматривался Московский государственный университет и новые высотки как слева, так и справа.

− Потрясающе! − изумился я, сделал шаг и поскользнулся, закачался, пытаясь ухватиться за воздух. Сумка выскочила из рук и скатилась по кровле.

− Будь осторожен, крыша мокровата, − успел сказать Фуад и схватил меня за рукав. − Зачем ты эту книгу тащишь с собой? Держись за поручни.

Так, ощупью, держась за всё, что можно было, мы не спеша дошли до следующего окна на крыше.

− Давай влезай, − протянул руку Фуад.

− Не спеши! Давай посмотрим, что творится внизу.

Мы, согнувшись и держась за поручни, подошли к краю крыши. Сквозь туман у входа в подъезд снова просматривалось непонятное тёмное пятно.

− Что это?

− Лучше пройдём к следующему подъезду.

Тёмное пятно двигалась вслед за нами. У третьего подъезда, как только мы остановились, пятно застыло.

− Положение осложняется, надо быть готовым к любым неожиданностям, − сказал я.

Фуад посмотрел на меня и решительно произнёс:

− Пошли в конец здания.

Я кивнул.

Дойдя по крыше до последнего подъезда, мы влезли в окно на чердаке и спустились по металлической лестнице на девятый этаж к лифту. В лифте мы привели себя в порядок, сбросив паутину и выйдя из лифта, начали осторожно приближаться к двери, ведущей наружу. Я повернулся к Фуаду и прошептал:

− Парадную дверь открываем медленно. Туман начал рассеиваться. Машину перед входом мы увидим чётче.

− Как и они нас, − добавил Фуад.