Александр Каневский - Проклятия по контракту

— И как же всё происходило? Если можно, поподробней.

— Хорошо. — Антонина прикрыла глаза, вспоминая. — В комнате было темно, только морды страшные светились и фотография Володи.

— Какие морды?

— На стенах у колдуна.

— А откуда появилась фотография?

— Я принесла. Колдун без фото не принимает.

— Простите, я вас прервал. И что было дальше?

— Я стояла перед его фотографией и проклинала его, проклинала…

— А что в это время делал ваш Мерлин?

— Он мои проклятия отбивал, двумя ладонями, как волейбольный мяч через сетку.

— Как долго это продолжалось?

— Точно не помню — было жутко: какие-то красные вспышки и музыка страшная, как из-под земли… — И что же вы желали вашему мужу?

— «Чтоб ты до её дома не мог дойти!.. Чтоб твои ноги к ней тебя не носили!..». Я старалась его от этой шлюхи-секретарши отвадить!.. Уж очень он к ней прилип, больше, чем ко всем предыдущим… Я испугалась, что уйдёт… Но я не думала, что так будет… Я не хотела его калечить, не хотела!..

На этот раз она не заголосила, не впала в истерику, а только снова стала раскачиваться и заунывно повторять:

— Не хотела… Не хотела… Не хотела…

Борис позвонил в Управление капитану Рябому и попросил срочно проверить все данные о неком Мерлине и его деятельности. Через пятнадцать минут ему доложили: Мерлин Владлен Лаврентьевич, шестьдесят пятого года рождения, по образованию психолог, разведённый, не судим, не привлекался. Имеет дом под Москвой и офис в городе. Занимается частной практикой.

— Что за странная фамилия — Мерлин?

— Лет десять назад принимал больных как экстрасенс, — пояснил капитан, — когда давал объявления придумал себе псевдоним — Мерлин… Очевидно, больным это внушало доверие, поэтому он сделал псевдоним своей фамилией… Записывайте координаты его офиса, товарищ майор…

Оставив Тину в больнице, чтобы не пропустить момент, когда Кононов придёт в себя и сможет что-то рассказать, Борис позвонил Мерлину, представился и попросил свидания. Тот сперва отказался наотрез, мол, сегодня суббота, приёма нет, вы меня вообще случайно застали — позвоните в понедельник. Но Борис настаивал и Мерлин нехотя согласился, «но только не откладывая, чтобы не убить мне субботу»…Консьерж приветливо распахнул дверь подъезда, «меня предупредили», и указал на офис Мерлина. Дверь открыл сам хозяин, высокий, гладко выбритый, элегантный. Длинные чёрные волосы на затылке перевязаны шнурком.

— Прошу! — он ввёл Бориса в кабинет, усадил в кресло и извинился. — Простите, кофе не предлагаю: у секретарши выходной, а сам не умею его готовить.

— Спасибо, я не большой любитель кофе. Если можно, стакан холодной воды.

— Это я могу.

Пока Мерлин доставал из холодильника бутылку воды, Борис огляделся. Офис состоял из большого кабинета и просторной прихожей. Там стоял столик с компьютером и вращающимся креслом, очевидно, это было место секретарши. Из прихожей куда-то в глубину квартиры вёл узкий коридорчик.

Стены кабинета были увешаны страшными масками, вырезанными из дерева: чёрные и темно-коричневые, с пустыми глазницами и оскаленными ртами — они внушали ужас. Увидев выражения лица Бориса, хозяин пояснил:

— Это африканские маски, их надевали во время ритуальных танцев, для украшения.

— Представляю лица, для которых эти маски служили украшением!

— Да, в избытке обаяния их не упрекнёшь.

— А вам они для чего?.. Для устрашения своих клиентов?

— Для создания нужного настроения. Я люблю их и собираю. Я верю, что все мы вышли из Африки, только у одних тела чёрные, у других — души.

— А какого цвета, по-вашему, душа у Антонины Кононовой?

— Простите, а кто это?

— Ваша клиентка, позавчера была у вас на приёме.

— Дайте подумать, — он закрыл глаза, несколько секунд сидел напряжённо, затем встрепенулся. — Вспомнил: большая, толстая, безвкусно одетая… Она?

— Да.

— А почему она вас интересует? Натворила что-то?

— Её муж, Владимир Кононов, вчера попал под машину, вернее, его туда подложили. Может остаться без ног.

— Какой ужас!.. Значит, её проклятие дошло до адресата. Видно, она его здорово ненавидела!.. И так быстро!

— Вы верите в силу проклятия?

— Так же, как и в силу внушения. Египетские жрецы как приговаривали к смерти? Вызывали к себе и внушали: ты умрёшь завтра в полдень. И человек умирал!.. Отрицательная энергия, злоба, проклятия — всё это великая сила!.. Она убивает даже на расстоянии. Японцы, мудрый народ, нам у них учиться и учиться: не накапливать злобу, чтоб она не взорвалась, а разряжать её, разряжать. Поэтому и появились у них надувные куклы начальников и прочих вельмож, которые можно лупить сколько душе угодно. Избил, и стало легче, и успокоился… Нам бы таких кукол: и начальников, и конкурентов, и любовников — сразу бы количество жертв сократилось. Но у нас, увы, их нет, поэтому зло накапливается, накапливается и убивает.

— И вы этому способствуете?

— Наоборот: я пытаюсь помочь каждому разрядиться. Приходят, приносят фотографии или диски… Вместо японских кукол.

— А диски зачем?

Для продвинутых — им я предоставляю интернет. На диске — проклинаемый, они его уродуют: растягивают в длину, в ширину, делают лилипутом, ставят синяки, разрывают рот до ушей… Не владеющие интернетом — приносят фотографию: колют её, мнут, отрезают уши, нос, волосы… — Иллюстрируют свои проклятья?

— Вы очень точно сформулировали.

— А вы не пробовали примирить ненавидящих?

— Собственно, этим и занимаюсь, но, увы… Не всегда удаётся: ко мне приходят непримиримые.

— И их проклятия сбываются?

— К сожалению. Но я их амортизирую: я не разрешаю требовать гибели человека — проклинай, но не до смерти, это главное правило моей деятельности. Со смертельными проклятиями я не принимаю — требую, если так можно выразиться, их смягчить. Поверьте, я спас от смерти десятки, а может, и сотни потенциальных жертв.

— Сделав их инвалидами?

— Вы что, и вправду, верите, что я колдун?

— А вы сами верите в это?

— Конечно, нет. Просто у меня с детства проявились телепатические способности, внушение на расстоянии… Как-то в школе я не выучил математику и стал просить Бога, чтобы учительница не пришла — и она подвернула ногу и не явилась… В пятнадцать я впервые влюбился, но у меня был сильный соперник. Я стал желать, чтобы они перестали встречаться — и его отца, лейтенанта, срочно перевели в другой город… Я ещё неоднократно проверял свои способности — получалось.

— И вы стали профессиональным экстрасенсом?

— Ненадолго!.. Их слишком много — я не люблю расталкивать толпу, поэтому сузил свою специализацию.

— Стали специалистом по проклятиям?

— Что-то вроде, хотя, на этот раз, сформулировано примитивно.