Александр Каневский - Проклятия по контракту

— И тебе разрешили его держать в общежитии?

— Я пришёл к коменданту, распил с ним бутылку армянского коньяка и выпросил разрешение оставить рыжего бандита у меня. За это назвал кота именем коменданта — Степаныч… Он у меня отъелся, оброс густой шерстью — стал огромным. Степаныч оказался сибирской породы — летом страдал от жары, так я его брил наголо — он становился похож на жирного поросёнка, поэтому уже не мяукал, а хрюкал…

Он рассказал ей ещё с десяток подобных историй, и ему удалось её немного развеселить. А возможно, она просто притворилась весёлой, чтобы не огорчать его.

За окном постепенно стемнело. Луна по-прежнему напоминала колобок, только уже откусанный на четверть. Борис включил свой мобильник и позвонил капитану Рябому:

— Вовчик, привет!.. Через полчаса сажусь в машину, отъезжаю на пять шесть кварталов, оставляю машину, выхожу и кантуюсь пару часов по разным кафе — якобы напиваюсь. После двенадцати алкоголик Курбанов возвращается, бросает машину и, не в силах дойти до дома, валится на скамейку в скверике… А дальше, как договорились. Но заклинаю: наблюдай не ближе, чем за квартал, а то засекут, и всё пропало: лягут на дно… Да, да, Тина всё приготовила, ещё с вечера… Да… Она у меня и гримёр и костюмерша… С Богом!.. — отложил мобильник, повернулся к Тине. — А теперь я в твоём распоряжении!

Скинул пижаму, влез в брюки и в футболку, Тина надела на него бронежилет и поверх него просторную рубашку, чтобы жилет не выделялся… Затем приклеила ему под носом чёрные пушистые усы, такие, как на его фото в паспорте, и натянула на голову свою модную ярко — жёлтую кепочку.

Увидев себя в зеркале, Борис рассмеялся:

— Я похож на Сталина, который решил поработать клоуном! — Взял её за плечи. — Когда вернусь, я буду пахнуть потом. Но ты, всё равно, жди меня и не вздумай подстраховывать! А то я сниму жилетку… Помни: мы договорились! Обещаешь?

Она сделала над собой усилие и весело улыбнулась.

— Обещаю ждать и хранить тебе верность.

— Умница! — он погладил её по щеке. — Целовать не буду, чтоб не расслабляться. Пока!

Повернулся, дошёл до входной двери, открыл её, вышел на площадку, проскочил мимо лифта и помчался вниз по ступенькам.

Где-то в половине первого ночи, виляя багажником, подъехал старенький «Форд» и остановился у входа в сквер. Из него вылез колоритный мужчина, с чёрными усами и в жёлтой кепке со сдвинутым в сторону козырьком. Было видно, что он изрядно пьян, поэтому из салона выползал задом, с трудом вытаскивая ноги из машины. Выбравшись, опёрся о кузов, выпрямился и огляделся, соображая, где он находится. Понял, что добраться до своего дома, до которого ещё оставалось метров сто — задача непосильная. Тогда он оттолкнулся от машины, ухватился за ограду сквера и, держась за неё обеими руками, дотащил своё тело до прохода.

Найдя глазами среди кустов одинокую неосвещённую скамейку — прекрасное место для сна, стал добираться до неё короткими перебежками, от дерева к дереву, хватаясь за стволы. Добравшись до вожделенной цели, плюхнулся на скамейку, упал на спину и захрапел.

Но спать ему пришлось недолго: прошло пару минут и через тот же проход в сквер вошёл довольно крупный верзила лет сорока, в тёмной курточке с капюшоном. Из-под капюшона виднелся большой перебитый нос, который выдавал в нём бывшего боксёра. Он остановился, огляделся, сразу же засёк одинокую скамейку со спящим на ней алкашом и направился к ней, осторожно шагая, чтобы не шуметь. Но он мог не беспокоиться: алкаш спал беспробудным сном и при его приближении стал храпеть даже ещё громче.

Бывший боксёр, подойдя к скамейке, вынул из бокового кармана фотографию и сверился: тот ли это клиент. Убедившись, что он у нужной цели, спрятал фото, склонился над спящим и протянул к нему левую руку с намерением взять за грудки и приподнять, чтобы было сподручней нанести удар правой. Но выполнить задуманное не успел: сильный толчок двумя ногами в живот, отбросил его в сторону. Алкаш, мгновенно протрезвев, вскочил на ноги и бросился к верзиле. Тот постепенно приходил в себя, после неожиданной реакции Бориса. Он был несколько обескуражен: ему дали информацию, что его клиент — хилый интеллигентный хлюпик, ослабленный алкоголем, а тут вдруг… Ладно!.. Даже интересно!.. Поиграем!..

Он встретил Бориса сильным ударом в подбородок, Тот успел увернуться, но кулак скользнул по усам, и оторвал их.

— Опа — на! — отреагировал верзила, внимательно всматриваясь в уже безусого противника. — Так у нас маскарад!.. Что-то мне рожа твоя знакома!..

И тут же, от неожиданного приёма карате, отлетел к дереву и упал, но сразу вскочил, продолжая внимательно всматриваться в Бориса. Потом всей тушей ринулся вперёд. Борис увернулся, но верзила успел сорвать с его головы жёлтую кепку. И буквально взвыл от радости:

— Ба-а-а!.. Какая встреча!.. — Он вытащил из-под куртки пистолет и взвёл курок. — Мне мой босс велел тебе только морду размесить, но я такой случай не упущу!.. Все пять лет, пока срок мотал, всё мечтал с тобой, падла, встретиться и рассчитаться!.. Молись, майор, полковником уже не будешь!

Он навёл на противника пистолет. Борис кинулся на него, пытаясь опередить, но не успел: прогремел выстрел и Пахомов рухнул на газон. Верзила подошёл к нему, нагнулся, всматриваясь.

— По-моему, сука, ты ещё дышишь?.. Живучий, мент!.. Но всё — сейчас тебе хана!

Прицелился ему в голову. Раздался выстрел. Верзила выронил пистолет и схватился за руку. Подбежала Тина с пистолетом в руке.

Ошеломлённый верзила, зажимая рану на правой руке, растерянно повторял:

— Больно же, гады!..

— На колени!.. Быстро!..

Тина, держа его под прицелом, отбросила ногой пистолет, лежащий на земле. Подбежавший капитан Рябой, надел на бандита наручники. Тина в тревоге склонилась над Борисом, легонько похлопала его по щекам. Он, не открывая глаз, негромко произнёс:

— Видишь, а ты не хотела, чтобы я надел жилет!

Тина задохнулась от счастья и только и смогла произнести:

— Боже, какой наглец!

Помогла ему подняться. Он подошёл к верзиле:

— Ну, что, Мухаммед Али, не ожидал здесь встретиться?.. Честно говоря, я тоже.

— Врача позови! У меня заражение крови будет!

— Не паникуйте, — успокоила его Тина, — я вам всего лишь ладонь прострелила.

— Почему Мухаммед Али? — спросил Рябой. — Он мусульманин?

— Нет. Это его кличка: боксёром неплохим был. А настоящее его имя Аким, фамилия Хмелик, четыре судимости за бандитизм. — Повернулся к верзиле. — Что-то у тебя уровень мастерства понизился, апперкот слабее стал.