Лариса Соболева - Та, которой не должно быть…

– Ты думай, думай, когда последний раз держал в руках телефон.

А то Виталий здесь отдыхает! Ночью! Будто мягкая кровать много хуже твердого стула. И очень «ценный» совет дал: думать. Виталий уже все передумал, всех перебрал, а толку? К сожалению, у него другая профессия. Ничего не сказав Петричу, он направился в туалет набрать воды.

Пустое здание обладает особой магией, оно будто отдыхало, освобождаясь от дневных накоплений негатива, это освобождение неожиданно прочувствовал и Виталий. Собственно, чего он боится? Даже если прижмут, отец не позволит раздавить сына, а вот другим гражданам на его месте была бы труба.

Наряду с его шагами послышались и мелкие, типично женские, они звучали все отчетливей и приближались. Повернув за угол, Виталий чуть не столкнулся с Ларисой, точнее, столкнулся. В кино наверняка столкновение обыграли бы комично – лбами ударились, упали, еще что-нибудь произошло, а зритель ржал бы. Но Виталий с Ларисой тут же отступили друг от друга, забыв извиниться, – все. И не пошли каждый своей дорогой, а оба застряли на месте.

Виталий находился на той стадии развития, когда от жизни получаешь максимум удовольствия, он извлекал пользу из самых паршивых ситуаций, от которых народ клинит. Ждать – пожалуйста, это время можно использовать на созерцание и медитацию, или, например, заняться гимнастикой ума. Работать – так сам бог велел трудиться. А уж управлять автомобилем – это полный кайф. Жизнь коротка, чтобы разбазаривать ее на пустяки, тем не менее он не черствая корка и подвержен эмоциям, как все. Вот-вот, эмоции… Они обожгли Виталия, причем самые деструктивные, лучший способ отделаться от них – уйти, но он не уходил. Лариса тоже.

– Виталий… – произнесла она.

– Я слушаю тебя, – сказал он абсолютно спокойно. Внешне.

– Новости о Валентине есть?

– Нет.

– В распечатке звонков твой номер стоит последним. Скажи, что все это означает?

– Это означает, что я звонил ей последним, – не моргнув глазом, ответил он и наблюдал за реакцией. А Лариса разволновалась:

– Ты же понимаешь, что теперь тебя будут…

– Не будут, – уверенно заявил он.

– Ты плохо знаешь Петрича. Он хитрая гиена, сделает вид, что не подозревает тебя, а сам подготовит мышеловку и захлопнет ее, как только представится случай.

– Неужели! – усмехнулся Виталий. – Должен напомнить тебе, что Петрича я знаю на несколько лет дольше, чем ты. Тебе пришла неудачная мысль в голову – будто он меня подозревает. В чем же конкретно? Полагаешь, звонок к девушке может стать уликой?

Она смутилась, опустила глаза – скромна, как святая мученица перед инквизитором. Виталий с интересом ждал ответа, заложив руки за спину и приподняв подбородок, – поза вызывающая. Вместе с тем он выстроил невидимую стену между ними, Лариса ощущала ее прочность и пасовала, на ее месте было бы разумней не показываться ему на глаза.

– Я была у Вали дома, – заговорила она после небольшой паузы, но не о том, о чем хотела поговорить и не рискнула. – Послушала ее родителей и… В общем, я думаю, Валя в руках убийцы… возможно, ее нет в живых… А ты последний, кто звонил ей, именно после твоего звонка она ошалело собралась и поехала сюда.

– Ммм, – одобрительно закивал Виталий, – наконец ты научилась выстраивать логические версии.

– Не язви, тебе это не идет.

– Тебе тоже. Много чего не идет.

Две короткие фразы без интонационных красок, а заставили Ларису опустить голову. Волосы, упавшие вперед, закрыли ее лицо полностью, она видела его ноги, которые ушли по направлению к туалету. М-да, необязательно кричать и плакать, спокойный тон, бывает, тоже пробуждает совесть вместе с вытекающими последствиями.

– Виталий! – крикнула Лариса.

Он остановился, неторопливо повернулся к ней лицом, на котором не было ничего, кроме бесстрастности. А бесстрастность очень похожа на черствость, которую Лариса ощутила, тем не менее подошла к нему и выпалила:

– Я же могу тебе помочь…

– Ты?! Помочь?! Мне, да?

Он рассмеялся. Невесело рассмеялся, с сарказмом, Лариса должна была обидеться. Потом он подступил к ней близко-близко, она уж подумала, что сейчас Виталик снимет маску отчуждения и завершит эту бессмысленную игру в безразличие поцелуем, короче, простит ее. Она же оступилась, мужчины чаще это делают и прощают себя, почему же нельзя простить любимую женщину? Но он, глядя на нее чужими глазами, сказал невообразимую чушь:

– А что, если… я убил Валенсию? И других тоже? А если сейчас мне хочется… убить тебя? Не веришь? Вот этим чайником… Я учился управлять энергией в Китае, полагаю, одного удара этой пластмассовой штуковиной будет достаточно. А потом выкинуть твой труп, например, в мусорный бак… который стоит во дворе. Ты там отлично поместишься. И тебя дня три… четыре будут искать, а то и дольше. Пока не протухнешь.

И быстрым шагом зашагал в конец коридора. Тем временем Лариса, облокотившись спиной о стену, кусала губы, чтобы не разреветься. Но слезы… у женщин они неуправляемы. Конечно, она раскаивалась, что поступила неосмотрительно.

«Дэн, привет, – писал на следующий день в аську однокласснику Смайл. – Срочно ответь, ты давал кому-нибудь адрес моей электронки, аськи или скайпа?» Это была одиннадцатая попытка напасть на след убийцы, предыдущие десять не порадовали удачей. А куда ему торопиться? Родители не выпустят Алешу, пока полиция не поймает ублюдка, он тоже приложит усилия к его поимке. Разве не логично, что урод получил электронные адреса у друзей? Кто с этим поспорит? Алеша засел за комп и приступил трясти приятелей. К сожалению, звонки напрямую исключены, ведь ребята в школе, а учителя звереют, когда на уроках раздаются мобильные трели, и заставляют отключать телефоны.

Сначала Алеша отправлял эсэмэски ближайшим друзьям, они поклялись, что никто не интересовался им. Теперь-то можно и звонить, уроки закончились, но второстепенных друзей слишком много, если он потратит все деньги, родители его убьют. А связь через комп бесплатная, тем более что торопиться некуда.

Отправив сообщение, Алеша откинулся в кресле на мягкую спинку, широко расставив ноги и закрыв глаза. Устал. Ночь-то провел в сплошном кошмаре, но одиночество подходило к концу – скоро приедут родители и сестра. Никогда он не ждал их с таким нетерпением, никогда столько раз не подходил к окнам, чтобы увидеть отцовскую машину и, наконец, успокоиться.

Аська подала сигнал, и Алеша распахнул глаза. «Я никому не давал твоих кардинат», – написал ответ один из приятелей.

– Координат, дубина, – беззлобно прыснул Алеша.

Ему нравилось учиться, нравилось добывать знания из всех источников, а мечтал он о дипломатии. Поэтому учил с детства языки, собственно, учится он с Майкой в английской школе. Но и самостоятельно изучал, никто его не заставлял, ведь дипломат обязан знать иностранные языки, а родной тем более. Дипломат обязан знать историю, этому предмету Алеша тоже уделял много времени, но история еще и любимый предмет. Увлекался литературой, экономикой, политикой – вот он какой! Но и ему хотелось все попробовать. Например, не так давно Алеша научился курить, в чем тут кайф, еще не понял, решил так: покурит пару месяцев, чтоб уж наверняка знать, что кайфа в курении нет, а потом бросит. Вспомнив, что практиковать нужно хотя бы раза три в день, Алеша отправил тот же вопрос очередному приятелю и пошел на балкон покурить.