Селия Бреттон - Каинова печать

— Сильно? — Рука скользнула внутрь ее джинсов и сквозь шелк нежно погладила живот. Пальцы играли, доводя ее до безумия.

Она улыбнулась, сцепила руки на шее мужа и приникла к его губам, прошептав:

— Вот так…

— Этой ненависти хватит, чтобы заняться любовью в укрытии для наблюдения за птицами?

— Сомневаюсь, — засмеялась она, но рот Уайтхеда уже властно накрыл ее губы. Поцелуй был таким жадным, что причинил Карле боль.

Рука Марка скользнула между их телами и пробежала по пуговицам. Он усмехнулся, не размыкая губ, когда Карла нетерпеливо стянула расстегнутую рубашку с его плеч, отодвинулась и помогла ему вытащить руки из рукавов.

— Подожди. Мы сделаем лучше. — Марк опустился на колени и расстелил рубашку. Затем опустил ее на импровизированное ложе и лег сверху, целуя и лаская ее тело. У Карлы захватывало дыхание от наслаждения. Долгое воздержание давало себя знать: он не мог больше терпеть. Когда Марк попытался стащить с Карлы джинсы, жесткая ткань оцарапала ей кожу. — Черт! — Он поднялся на колени и стал возиться с застежкой. — Не поможешь?

Карла тихо рассмеялась и покачала головой.

— Сегодня ты этого не заслужил!

— Тебе еще не говорили, что ты ужасная зануда? — Он сделал последнее усилие, стащил непослушные джинсы и отправил их куда-то в угол.

Карла закинула руки за голову и обвила ногами его бедра.

— Ты самая сексуальная женщина на свете, — не сдержавшись, прошептал он и поймал ее недоуменный взгляд. Не утруждая себя попытками избавиться от собственных брюк, Марк оперся на локти по обе стороны от ее лица. — Это правда.

Карле хотелось, чтобы это мгновение длилось вечно. Его страстные глаза напоминали грозовые тучи, а голос был хриплым от желания.

Каким-то образом Марку удалось снять с себя одежду. Он вздрогнул, когда прохладные пальцы Карлы сомкнулись на напряженном члене.

— Милая, мне нравятся твои прикосновения, но лучше прекрати, иначе я долго не продержусь… — Разве что пару секунд.

Уайтхед приподнял бедра Карлы и плавно вошел в ее жаркое лоно, успев подумать, что если он сейчас умрет, то это уже не будет иметь значения.

При всем своем воображении Карла не могла представить, что их настоящая первая ночь пройдет в бурю в лесном укрытии. И еще меньше она представляла себе, что сможет вызвать в мужчине столь бешеную страсть. Никто и никогда не желал ее с такой силой. Он снова и снова сдерживал себя, заставляя ее испытывать ощущения, вынести которые уже не было сил. Карла кусала его плечи, наслаждалась прикосновением жестких волос, царапавших груди.

Глаза мужчины светились в темноте, на плечах бугрились мускулы, на лице застыла не то улыбка, не то гримаса. Он подхватил ноги Карлы, поднял их вверх, последним усилием вонзился в нее так глубоко, как только мог, и тела обоих свело судорогой блаженства.

Затем Марк снова перенес вес тела на локти, по-прежнему оставаясь внутри Карлы и наслаждаясь ее дрожью и сладкими стонами.

— Не отпущу, пока ты не признаешься, что любишь меня, или не попросишь пощады.

На ее щеках заиграли очаровательные ямочки; наконец-то язык Марка коснулся их. Утолив голод, теперь он вел любовную игру медленно, и Карла кусала губы, готовая вновь забиться в сладкой агонии.

Он продолжал ласкать ее.

— Если хочется кричать, моя радость, кричи на здоровье. Соседей тут нет.

— Ни за что не попрошу пощады, Уайтхед, — прошептала она. — Долго придется ждать.

И он не стал спешить. Наконец-то Карла узнала, что такое таять, гореть и любить так, словно завтра никогда не наступит.

Дождь продолжал стучать по стенкам укрытия, но Карле было все равно. Каким-то волшебным образом здесь, в лесном убежище, их отношения изменились.

Когда муж наконец задремал, Карла поднялась на локте и стала изучать его черты. Шрам на левой щеке сильно побледнел, но не исчез. И не исчезнет. Да, его внешность изменилась. Лицо стало тоньше и жестче.

Доктор Бартон предупреждал, что Кларк больше никогда не будет выглядеть как прежде. В памяти Карлы отчетливо всплыли слова: «Я не тот человек, с которым ты была помолвлена». А затем она с трепетом вспомнила, как твердо и непреклонно Кдарк сказал: «Я люблю тебя». И как по его щекам текли слезы… Господи, прежний Кларк никогда бы не заплакал, никогда! Впрочем, с чего она взяла, что хорошо его знает?

По просьбе мужа вспоминая эпизоды их знакомства, она только теперь осознала, каким странным было его ухаживание.

Что она знала о нем? О его долгах, пристрастии к игре, Теде Адамсе?

Она рассеянно отвела волосы со лба Кларка, гадая, скоро ли проявится его былая страсть к игре.

Карла почувствовала угрызения совести: новый Кларк затрагивал ее душу гораздо глубже, чем тот, которого она знала до аварии. Как будто она изменила его памяти. Странное чувство…

— Тебя что-то беспокоит… Что случилось?

— Если я скажу, тебе не понравится. Он улыбнулся.

— Ты только скажи, а остальное я сам решу.

— Я думаю… — Как бы выразиться помягче?

— Ну? — поторопил он, запуская пальцы в завитки волос на своей груди.

— Нет, я не могу. Это ужасно неприлично.

— Меня этим не напутаешь.

— Но я хочу пощадить твои чувства.

— Говори немедленно, а то буду пытать! — С этими словами он положил руку на ее грудь и начал нежно ласкать отвердевший сосок. Карла тут же растаяла от наслаждения.

— Господи помилуй! — быстро прошептала она. — Кажется, я становлюсь нимфоманкой…

— Леди, вы еще убедитесь в этом, когда мы снова займемся любовью. — Эти слова сопровождались ленивой чувственной улыбкой. Он медленно привлек женщину к себе и прикоснулся к ее животу вновь восставшим горячим членом.

Немедленно испытав жаркое желание, Карла выгнулась навстречу, но на ее бедра легли сильные руки.

— Говори, женщина…

— Нет!

— Ну хоть скажи, что там неприличного.

Карла замотала головой, и ее волосы рассыпались по его груди. Видя, как потемнели глаза Уайтхеда, она стала играть его сосками так же, как он делал это с ней, а потом начала нежно лизать их.

— Я смогу выдержать дольше, чем ты. — Она слегка укусила его, и Марк задохнулся. И все же Карла стеснялась полностью проявлять свои желания. Об этом говорили ее глаза. Особенно в те моменты, когда она ласкала его, чтобы возбудить.

— Ты правда так думаешь?

— Ага… — О Боже, если он не поторопится, я умру!

Марк позволил ей еще несколько минут демонстрировать выдержку, а потом просунул между ними руку и убедился, что выиграл: Карла исходила влагой. Она нетерпеливо подалась вперед, и он медленно, очень медленно опустился на нее.

— Чего ты хочешь? — Низкий бархатистый голос обволакивал ее, сводил с ума.

— Т-ты… — Карле казалось, что у нее расплавились кости. Она с трудом приподнялась, признавая свое поражение, и прикоснулась к награде, спрятанной между их телами.