Марина Серова - Экстрим по праздникам

Максим наконец выпроводил Маслова из офиса и сдал его с рук на руки охранникам, которые находились на территории.

Те, в свою очередь, должны были довести мужика до ворот. Я посмотрела на Нину, которая все еще стояла в вестибюле. Вид у женщины был не ахти какой, слезы текли по ее щекам.

По лестнице тем временем спустилась женщина лет сорока, подошла к Нине, обняла ее за плечи и принялась успокаивать:

— Плюнь ты на него, Нинка, он же у тебя всегда такой, сама знаешь. Ему без толку объяснять. Знал ведь, где ты была, мог и Приехать, если так сильно волновался. Сколько раз он тебя к нам на дачу привозил, так что дорогу знает прекрасно. Если ты так его боишься, то я вместе с тобой сегодня к вам домой поеду, сама ему объясню, что машина у нас сломалась и пришлось за городом заночевать. Уладим все как-нибудь, не переживай. Ты лучше ребятам спасибо скажи, что в таком состоянии его не впустили. Он бы точно дров наломал. А теперь успокоится, остынет, с ним и поговорить проще будет.

Когда сердобольная женщина увела разрыдавшуюся Нину, я наконец села на стул и с наслаждением вытянула ноги.

Первый день вроде бы прошел нормально.

Ничего серьезного не приключилось, шантажисты не звонили. Это плохо, с одной стороны, — надо же каким-то образом их вычислить. Но если посмотреть с другой стороны — вполне хороший знак, ведь он мог означать, что Арсену звонили обычные хулиганы. Однако по одному дню судить обо всем рано.

Пока я так размышляла, в дверях офиса показался Сурен с огромным количеством пакетов в руках. Следом за ним вошли два охранника с территории, которые тащили в руках непонятной формы сверток, такой огромный, что они еле втиснули его в дверь.

— Женя, вы здесь? — почему-то удивился Сурен. — А я вот весь день по магазинам мотаюсь, подарки покупаю по списку и продукты к столу. Вы ведь тоже с нами едете, да?

— Да, Сурен. Давай я тебе помогу.

Я взяла из его рук огромный, но легкий пакет, и мы поднялись в кабинет Кечаяна.

— Арсен Баграмович, посмотрите, тот ли это зверь, о котором вы говорили?

Кечаян подошел к огромному свертку, который внесли охранники, и начал аккуратно разворачивать целлофан. В нем оказался белый плюшевый заяц чуть ли не с меня ростом.

— Да, он самый. Я давно хотел его подарить Лине, а теперь вот и повод есть.

В доме Кечаяна находилась масса игрушечных зайцев. Они были Лининой слабостью. Зайцы сидели повсюду: в спальне, в гостиной, в холле, на кухне, в библиотеке, в детской. Даже в туалете на полочке сидел маленький зайчик с грустной мордочкой. На газоне перед входом в дом восседал керамический заяц с большой морковкой в лапах. Вчера вечером в комнату, в которой мне предстояло жить у Кечаянов, Лина притащила три пушистые игрушки и сообщила, что с ними мне будет не так грустно спать на новом месте. И вот теперь в доме появится огромный ушастый зверюга, который, вероятно, станет гордостью коллекции.

В шесть часов вечера мы вышли из офиса. Сурик тащил пакеты, которые зачем-то приносил в офис, хотя можно было оставить их в машине, Арсен нес цветы, купленные тем же Суреном. Машины стояли во дворе, и «Владимир Ильич» запихивали игрушечного монстра в «Навигатор».

Мы сели с Арсеном в «Фольксваген», за нами пристроился джип с приглашенной на званый ужин охраной, и таким составом мы выехали за ворота.

Погода на улице стояла прекрасная.

В такую пору не хочется сидеть дома или на работе. Подобные дни просто созданы для прогулок по набережной или по центральным улочкам старого Тарасова. На многих улицах уже открылись летние кафе.

Вся теплая одежда унылых расцветок была снята горожанами, и в глазах рябило от ярких цветов. Сурик вместо того, чтобы смотреть на дорогу, выворачивал голову на сто восемьдесят градусов, пытаясь получше разглядеть очередную обладательницу привлекательных форм. Это заметил даже Кечаян.

— Сурик, смотри на дорогу! Мы сейчас точно куда-нибудь врежемся.

— Шеф, но это же просто какой-то караул! Машину вести спокойно не дают, — с улыбкой возмущался Сурен, не переставая крутить головой.

Внезапно я увидела гаишника. Здесь улица практически заканчивалась и упиралась в большой парк, поэтому оживленного движения не наблюдалось. По обеим сторонам дороги стояли одноэтажные ветхие домики, и людей не было видно. Гаишник замахал жезлом, а поскольку машин, кроме нашей, на улице не было, Сурик понял его жест на свой счет, прижал автомобиль к обочине и остановился. Блюстители дорожной безопасности в количестве двух человек (второй вылез из темно-вишневой «шестерки» с затемненными стеклами и сине-белыми полосками) не спеша направлялись в нашу сторону. Причем один из них, тот, что махал жезлом, постоянно озирался. Сурик полез в карман пиджака за документами. Я оглянулась.

«Навигатора» не было видно — Сурен носился по дорогам как угорелый. Наверное, ребята застряли на каком-нибудь перекрестке, а потом потеряли нас из виду.

— Им, наверное, деньги нужны, вон как по сторонам озираются, высматривают, кого бы еще тормознуть.

Сурик, злой как черт, наконец достал из кармана права и документы на машину и открыл дверцу:

— Командир, что случилось? Я ведь ничего не нарушил.

Гаишники подошли вплотную к машине. Тот, который вылез из машины, поднес руку к фуражке и представился.

— Добрый день. Старший сержант Титов. Документики предъявите, пожалуйста, — он протянул руку с массивным золотым браслетом, болтавшимся на запястье.

У второго на пальце, я заметила, сверкал перстень с черным агатом. Не хило для гаишников. Это сколько же штрафов надо насдирать, чтобы прикупить такие цацки?

Пока Титов разглядывал документы, второй с бегающими глазками буквально по пояс залез в машину, чтобы посмотреть, кто сидит на заднем сиденье, то есть на нас. Я насторожилась — мне его действия показались подозрительными.

В это время Арсен вдруг резко открыл дверь и вылез из машины. Я буквально выпрыгнула вслед за ним и встала так, чтобы загородить своего клиента собой или в любую секунду, при возникновении опасности, оттолкнуть в сторону.

— Товарищ старший сержант, не задерживайте нас, пожалуйста. У моей жены и у меня сегодня очень важный день в жизни.

Мы торопимся. Если мы что-то нарушили, выпишите штраф и отпустите. Нам нельзя опаздывать домой. — После этих слов Кечаян полез в карман за бумажником. — Сколько мы должны заплатить?

При виде Кечаяна лицо любопытного гаишника почему-то сразу напряглось и он едва заметно ткнул локтем Титова в бок. Тот повернулся к своей машине и махнул жезлом. «Шестерка» начала сдавать задом, приближаясь к нам. Странно, но на стражах дорожного порядка я не увидела ядовито-зеленых «слюнявчиков», в которые последнее время нарядились все тарасовские автоинспекторы. Кстати, почему у старшего сержанта Титова — а он представился именно так — лейтенантские погоны? Вот черт! Это же не гаишники!