Анна Данилова - Звезды-свидетели

Герман нервно оглянулся. Было такое впечатление, что женский прокуренный голос раздался прямо за его спиной.

Он вернулся в комнату. Рубин и Коровин сидели навытяжку, словно бы искусственно или каким-то волшебным образом протрезвевшие, и слушали начавшийся за стеной отвратительный семейный спектакль.

— Ты бы видела себя сейчас… Актриса, как же! Увидели бы тебя твои поклонники! Твой голый зад… Ты думаешь, я буду тебя мыть?! Тварь ты безмозглая!

Рубин, тяжело дыша, поднялся с кресла.

— Ты куда?! — Коровин схватил его за руку. — Сиди, не вмешивайся и не порть себе настроение! Это их жизнь, понимаешь?

У Германа заломило затылок.

Коровин уехал, так и не дождавшись, пока Герман наиграет или хотя бы напоет ему одну из сочиненных им мелодий. Рубин же, расчувствовавшись из-за нахлынувших на него воспоминаний, а заодно и расстроившись из-за того, что гостям пришлось выслушивать мерзейший монолог его соседки по отношению к своей больной матери, отправился спать. Сам же Герман, оставшись наконец один, вызвал такси и попросил отвезти его в Киселево.

Конечно, было бы совсем неплохо узнать, какие отношения связывали «Нину», вернее, теперь уже — Лену , с Рубиным, но выяснение всего этого сейчас, когда Рубин мертвецки напился, а тема его любимой девушки явно представляла собою кровоточащую рану для его души, было бы бессмысленным, да и опасным занятием.

Разговор с Еленой Сергеевной (надо же, сколько сразу Лен образовалось!) взволновал Германа и, как ни странно, обрадовал. Тот факт, что Нина, вернее, Лена вернулась, свидетельствовал о том, что он в ней не ошибся и она не способна на предательство, как думал о ней Рубин, пытаясь навязать эту мысль самому Герману. И подставлять Германа она тоже не собиралась. Рубин еще ничего не знает о том, что она оставила в доме Германа деньги. Как же люди склонны видеть в любом соседе подлеца!

Таксист притормозил у въезда в лес, повернулся к Герману и спросил:

— Мы там проедем? Вы уверены?

— Да, абсолютно. Снег сегодня не шел, а с самого утра здесь хорошо поработал трактор.

— Подкинуть бы надо, за риск.

— Но никакого риска нет! — воскликнул Герман, но не из-за нежелания доплатить водителю, а просто чтобы убедить его — он абсолютно ничем не рискует, двигаясь по лесной дороге.

И вдруг он понял, что таксист элементарно боится везти подвыпившего пассажира в глубь леса. Пешком идти — очень далеко, да и страшновато. А главное — в чем смысл? Нет, один он точно к своему дому не пойдет.

И вдруг по сплошной черноте густого елового леса наискось мазнули желтые всполохи света. Словно где-то там, в самой глубине чащи, притаилась гигантская сова с гигантскими желтыми, светящимися электрическим светом глазами.

— Там вам, кажется, мигают… — сказал неуверенным голосом таксист.

— Мне? С чего вы взяли?

— Думаю, что кто-то выехал вас встретить.

И тотчас из темноты леса показалась машина с горящими фарами. Встречные фары такси осветили «Мерседес» Германа. За рулем он разглядел знакомое лицо.

Сердце его забилось сильнее, когда он, выйдя из такси, увидел выходившую из его машины Нину-Лену.

— Гера! — Она бросилась ему на шею. Он почувствовал, как она дрожит.

— Подожди, я заплачу, — он достал деньги и протянул водителю: — Спасибо.

— Звоните, если что, — и таксист протянул ему свою визитку. — Теперь-то я знаю, как и где вас отыскать. Но согласитесь, — это не совсем Киселево!

Он уехал, и Герман вдруг растерялся. При таксисте он как-то сообразил сыграть роль чуть ли не мужа Нины-Лены, а сейчас, когда они остались вдвоем, он уже и не знал, как себя с ней вести. Да еще и после того, что между ними произошло.

— Слушай, ты куда исчезла-то? — наконец спросил он, когда они сидели уже в машине, она — за рулем. Вероятно, подумал Герман, от меня так несет алкоголем, что она посчитала в целях безопасности самой вести машину.

— Я решила сделать тебе сюрприз и отправилась в поселок за молоком, — ответила она едва слышно.

— Куда?! — Он повернулся к ней всем телом и теперь уставился на ее профиль чуть ли не с ненавистью. — За молоком?! Но почему ты не предупредила меня?!

— Говорю же — хотела сделать тебе сюрприз. Да и вообще, молоко с медом…

«А молока у тебя нет?» — «Нет». — «Жаль. Молоко с медом так успокаивает перед сном…» Она просто захотела молока! Чтобы выпить его на ночь! Она сильно нервничала!

— Так снег же был кругом!

— Нет, его к тому времени уже расчистили, и я спокойно выехала на дорогу.

— Пусть так, — он разговаривал с ней тоном рассерженного родителя. — Но почему ты не вернулась вовремя?

— Там, на дороге… Там была милиция. Мне показалось, что кого-то ищут. Подумала — меня! Потом, правда, машина уехала, но мне все равно было страшно. Я долго наблюдала из-за леса за дорогой, чувствовалось там какое-то беспокойство, движение, а потом к тебе поехала чья-то машина. Вероятно, это был кто-то из твоих знакомых, не знаю. Или, подумала я тогда, ты все-таки решил обратиться к своим друзьям из органов.

— С чего ты взяла, что у меня есть друзья в органах? — Он подумал, что она все же влезла в его ноутбук и прочитала рубинские сообщения.

— Думаю, если не у тебя, так у твоих друзей. Почти у каждого человека есть свои люди в милиции. Я рассуждала очень просто. Вот ты пишешь музыку к фильмам. Фильмы спонсируют банкиры. А у них-то точно есть такие знакомые! Я бы, например, на твоем месте не обратилась официально в милицию, но попросила бы своих друзей связаться с ними, чтобы попытаться навести справки об интересующем меня человеке.

— Вот уж действительно интересно, что бы мне накопали про тебя? Что ты — убийца со стажем? Или — сбежавшая пациентка?

— Герман!

— Ты исчезла на моей машине. Что я должен был предположить? Что ты уехала за молоком?! Почему ты не оставила записку?

— Я сначала ее написала, а потом передумала. Это уже не было бы сюрпризом.

— А ты не допускала возможности возникновения такой ситуации, что все пойдет не так, как ты задумала? Что ты не сможешь по каким-то причинам вовремя вернуться, а тем временем я проснусь, обнаружу, что тебя нет, и рабочие скажут мне: «Ваша жена уехала еще час тому назад… Долго спите, Герман Григорьевич!»? То есть ты взяла — и исчезла вместе с моей машиной! И я далеко не сразу найду деньги и подумаю — ты просто воспользовалась мной, чтобы переждать какое-то время и снова скрыться?!

— Успокойся. Я все понимаю. Но так уж сложились обстоятельства.

Он открыл было рот, чтобы продолжить свою обвинительную речь, но она перебила его:

— Ты меня сдал?

Он отвернулся от нее, надулся, обиделся.

— Так сдал или нет? Может, через несколько минут здесь будет милиция!