Леонид Медведовский - Третья версия

— Все понятно — камушки, — высказал догадку Мороз.

— Не будем делать скоропалительных выводов, — возразила Соколова. — Юра, надо запросить Зауральск, надолго ли и с какой целью выехал в наш город Дорошин.

Лихарев снял трубку, передал поручение своему помощнику. Тот позвонил через десять минут.

— Мастер Дорошин ушел в очередной отпуск. Куда уехал на отдых — неизвестно. Отзывы по работе — положительные.

— Так. — Следователь взяла инициативу в свои руки. — Первая версия — виновник Крутов — отпала, у него надежное алиби. Давайте разрабатывать вторую; убийца — бывший муж Дорошиной. Крайне подозрительна фраза из телеграммы: «Подготовь все, как обещала». Звонок, который так встревожил Полину Гавриловну, вполне мог исходить от Дорошина. Юра, надо проверить гостиницы, возможно он где-то останавливался.

Соколова вышла из машины возле прокуратуры, наказав Лихареву держать ее в курсе всех новостей.

— Ну, ребята, за дело! — сказал Юрий Глебович. — Сейчас распределим объекты и начнем проверку. Гостиницу у вокзала я беру на себя, в «Зарю» поедет. Мороз, в «Клязьму» — Белухин. Курсант, предупреждаю: никакой самодеятельности! Ваша задача — выяснить, не проживал ли в гостинице Дорошин, и немедленно доложить обо всем мне, где бы я ни находился.

Загородную гостиницу Белухину долго искать не пришлось — шестой троллейбус останавливался совсем рядом.

— Мест нет и не предвидится! — упредила вопрос дежурный администратор — густо крашеная блондинка с художественно взлохмаченной головой.

— А мне и не надо, — обаятельно улыбнулся курсант. — Милая девушка, помогите разыскать товарища, он должен был у вас остановиться.

— Фамилия, когда поселился? — Блондинка привыкла к дежурным комплиментам и сохраняла суровую непреклонность.

— Дорошин Алексей Михайлович, прибыл третьего октября.

Администратор полистала книгу регистрации.

— Минуточку… Есть такой! Дорошин, тридцать второй номер. Ключ не сдан, значит, он у себя. Хотите к нему пройти?

Николай на миг растерялся — такого оборота он не предвидел,

— Да, конечно! Но сперва я должен связаться с другом. Такая удача! Мы его ищем по всему городу, а он, оказывается, у вас. Вы разрешите позвонить?

— Звоните, только недолго.

Курсант набрал номер Лихарева. К счастью, майор уже вернулся.

— Юрий Глебович, наш-то приятель — в «Клязьме». Приезжайте, пойдем к нему вместе. Вот обрадуется!

Не прошло и двадцати минут, как майор появился в вестибюле.

— Скорей всего, Коля, и здесь нас ждет неудача. — Они поднимались по лестнице. — Чтобы преступник, совершив убийство, продолжал спокойно жить в гостиничном номере, — такого в моей практике еще не была, Но посмотрим, посмотрим…

Пройдя по длинному коридору, устеленному традиционной красной дорожкой, работники угрозыска постучали в тридцать второй номер.

Дверь им открыл невысокий полноватый мужчина с глянцево блестящей лысиной. Лихарев предъявил свое удостоверение.

— Что, уже нажаловалась? — спросил Дорошин неприязненно.

— Кто? — Майор прошел в комнату, окинул ее быстрым цепким взглядом.

— Да Поля — жена моя бывшая… Вы проходите, садитесь, сейчас все объясню. Понимаете, ляпнула дочке сдуру, а может, и со зла, что отец твой, я то есть, погиб смертью храбрых. Ну, а я жив, как видите. Потом вроде спохватилась — ан поздно! Но все же обещала в письме постепенно подготовить Танюшку, что отец ее жив. Я и в телеграмме написал: «Подготовь все, как обещала». Приезжаю — дочки нет, обещания Поля не выполнила. Ну, я сгоряча пригрозил, что украду Таню и увезу к себе…

— И вы в самом деле хотели это осуществить?

— Хотел, конечно. Но ведь несбыточная мечта. Дочка-то совершеннолетняя, как ее увезешь без согласия. Так хоть бы поглядеть на нее. Вот жду, когда вернется.

— У вас есть вторая семья?

Дорошин налил воды из графина, выпил залпом.

— В том и дело, что нет. Были, конечно, женщины, не без этого. И получше и похуже Полины, а душой так ни к кому и не прикипел. Договорились с Полей, что вернусь к ней. Из-за дочки, в основном. Конечно, семнадцать лет — срок немалый, видно и у нее тут были романы. Но мне ли упрекать, когда сам кругом виноват. Правда, странным мне кое-что показалось, когда был у нее…

— Когда точно? День, время?

— Третьего, в пятницу. С «Буревестника» и прямо к ней. Как раз она с работы пришла… Встретились будто чужие, даже и не поцеловались путем. Ну, ясно — столько лет не видались, все надо заново…

— Так что вам показалось странным, Алексей Михайлович? — Лихарев тактично возвращал Дорошина к интересующим его событиям.

— Да все, если честно. И дом этот огромный, и вся меблировка какая-то барская. Спрашиваю, откуда, — молчит, только улыбается загадочно и, вроде бы, напуганно. Еще заметил — на телефон часто оглядывалась. Даже ночевать не оставила — вот живу в гостинице. Будто ждала звонка от кого-то, а я, значит, мешал. Я говорю: «Поля, отпуск мой кончится — поеду, рассчитаюсь и вернусь сюда». «Нет, Алексей, лучше я к тебе приеду. Все брошу и приеду. И Таню привезу». Ну, поговорили мы, поспорили, но так ни к чему и не пришли. Жду, когда Таня вернется. Потом звонил Поле несколько раз — никто не отзывается. Уехала, что ли?

— А вы знаете, Алексей Михайлович, — Лихарев внимательно следил за реакцией Дорошина, — что через день после вашего приезда Полину Гавриловну нашли в парке с проломленной головой?

Дорошин побледнел.

— Она жива?

— Увы!..

Опустив голову, Алексей Михайлович бесцельно тискал в пальцах ключ от номера.

— Вот так. Все рухнуло, все мои планы…

Вдруг оставил в покое ключ, уставился на Лихарева.

— Вы что — меня подозреваете? Меня?!.

— Где вы были пятого октября с двадцати трех до двадцати четырех часов?

— Как где? В номере, спал беспробудно… У вас время с нашим не сходится, меня уже с девяти в сон кидает.

— Кто это может подтвердить?

— Не знаю. Мне пока никого не подселяли, я один в номере. Спросите у дежурной.

Однако дежурная, которой Лихарев тут же позвонил, не смогла припомнить точно, был Дорошин в номере тем вечером или не был.

Совещание у Ширяева началось, как и намечалось, в пятнадцать часов. Докладывал майор Лихарев.

— …Таким образом, товарищ подполковник, дополнительная проверка личности Дорошина вынуждает нас отбросить и вторую версию. Убить мать своей дочери Дорошин не мог — не та натура.

— Эмоции, майор, опять эмоции, — недовольно поморщился Ширяев. — Вы факты давайте, факты!

— Есть и факты, Владислав Андреевич. Уборщица гостиницы «Клязьма» Аникина Пелагея Кузьминична вспомнила, что в воскресенье, пятого октября, она относила Дорошину выстиранную по его просьбе рубашку. Было это в двадцать два часа, и он действительно уже спал.