Светлана Алешина - Хит сезона (сборник)

Завидует он им, злится на свою нищенскую жизнь – вот и все объяснение.

А раз завидует чужим деньгам, обязательно возьмет, если предложат.

Ну, почему в список Кряжимского попал Семен Неведомский, ясно как божий день.

Возглавляя леворадикальное движение с труднопроизносимым названием – что-то про родину, про единство, про патриотов и, как ни странно, про крылья, – он уже второй год носится с идеей создания каких-то «отрядов самбо», то есть самообороны без оружия. Я, правда, не верю, что так уж и без оружия. Скорее всего оружие есть, но только посвященные об этом знают.

Неведомский – опасная личность, с явно диктаторскими замашками.

Каждую лишнюю копейку он пускает на закупку обмундирования для своих отрядов, на оплату тренеров по различным видам единоборств, на изготовление листовок, агитирующих молодежь вступать в его «отряды самбо». Если ему предложат денег, все равно – кто и все равно – за что, он тут же возьмет, деньги ему всегда нужны, потому что он носится с идеей грядущей гражданской войны, для которой, собственно, и готовит свои отряды.

Единственный вопрос, связанный с Неведомским, – будет ли он делать то, за что возьмет деньги? Впрочем, идея легальной проституции вполне вписывается в его представления о жестком режиме власти и максимальном удовлетворении потребностей его подданных.

А вот замыкает список фигура совсем уже любопытная. Никто из журналистов-политологов, с которыми я разговаривала о Троянове, не мог мне объяснить, как он вообще попал в депутаты.

Если бы я увидела его у пивного ларька с горсткой мелочи в трясущихся руках, я нисколько бы не удивилась. Но я гораздо чаще видела его на трибуне областной Думы произносящим зажигательные речи не совсем трезвым голосом, он мог говорить на любую тему бесконечно долго, и спикеру Думы каждый раз, когда он брал слово, приходилось обрывать его на середине, поскольку до конца он никогда не успевал добраться. Он выступал сегодня «за», а завтра – «против» и в обоих случаях делал это одинаково убедительно, очень аргументированно и даже зажигательно.

На новичков он производил ошеломляющее впечатление. Они им восторгались и пророчили ему блестящее политическое будущее.

Но, послушав его еще пару раз, понимали, что сама суть вопроса его нисколько не волнует. Его интересуют только слова, которые он произносит, и их воздействие на аудиторию. У него не было вообще никакой политической позиции, но тем не менее он возглавлял в Думе группу центристов – наверное, только в силу того, что среди центристов не нашлось ни одного опытного оратора. Вот Троянов и занял «вакантное», так сказать, место.

Этот не только возьмет, этот и сам попросит, если догадается, что можно попросить у какого-то конкретного человека.

«Вот такой расклад! – сказала я себе. – С кого начнем, Оленька?»

Долго мне размышлять на эту тему не пришлось, так как случай сам столкнул меня с одним из фигурантов списка, решив тем самым мою проблему.

Я стояла в холле второго этажа, размышляя над списком, и тут вдруг увидела спускающегося по лестнице с третьего этажа левого радикала Неведомского в сопровождении трех парней спортивного вида.

Это был случай, который я упустить просто не имела права.

– Семен Венедиктович! – окликнула я его.

Неведомский резко остановился на лестнице и пошарил глазами по холлу. Поскольку я была единственной живой душой в этот момент в холле, он посмотрел на меня стеклянным взглядом и спросил с какой-то агрессивной ноткой в голосе:

– В чем дело? Что вам нужно? Помощь? Защита? Говорите без опаски, здесь все свои.

Спортивные парни сгруппировались вокруг него, образовав довольно живописную группу.

– Нет-нет, спасибо! – изобразила я смущение. – Со своими проблемами я пока справляюсь сама. Я журналистка, хочу написать очерк о самом известном в Тарасове политике. Для одной московской газеты… Мне сказали, что популярнее вас в Тарасове политика нет…

– Москва нам не указ! – тут же отозвался Неведомский. – У нас своя политика, независимая от мнения московских лидеров. Они продали Россию американским сионистам, но русских людей им продать в рабство не удастся. Можете это записать и так прямо опубликовать, дословно! Я отвечаю за свои слова. Русские патриоты никогда!.. И никому!.. Это нонсенс! Нами руководят инородцы! Но мы не допустим!.. Мы верим в Россию, а Россия верит в нас!.. Вступайте в отряды самбо! И я приведу вас в новую Россию, в русскую Россию! Кто не с нами, тот за наших врагов! Это старый, избитый лозунг, но он не потерял своей актуальности и в сегодняшнем политическом моменте…

В это время сверху по лестнице спускалась какая-то женщина, на вид – из обслуживающего Думу технического персонала.

Она остановилась за спиной у одного из спортивных парней, не зная, как ей пройти, потому что группа с Неведомским во главе перегородила всю лестницу. Женщина тронула одного из парней за плечо.

Тот резко обернулся и встал в стойку то ли у-шу, то ли кун-фу – я не сильно разбираюсь в таких тонкостях.

Женщина перепугалась и, схватившись за сердце, шарахнулась к стене.

Смотреть на все это и слушать Неведомского было смешно. Я изо всех сил старалась не улыбаться.

Неведомский услышал шум за своей спиной, тоже резко обернулся и что-то сказал стоящему в боевой стойке парню. Тот вытянулся перед ним, только каблуками не щелкнул, что очень хорошо вписалось бы в общую картину.

Лидер левых радикалов бросил на меня взгляд через плечо и заявил все тем же лающим, отрывистым голосом:

– Сегодня в полночь! Митинг на Ястребиной горе! Посвящение в русские воины! Незабываемое зрелище! Приходите с фотоаппаратом. Скажете – ко мне. Вас пропустят. Я распоряжусь.

И, резко стартовав, сорвался вниз по лестнице. Спортивные ребята горохом посыпались за ним.

– Тьфу ты, черти окаянные! – воскликнула женщина на лестнице. – Вот напасть-то еще! Руками перед лицом машут! Уволюсь я отсюда, пойду лучше в музей билетершей! Не надо мне и пайков ваших! Испугал до смерти…

Она еще что-то бормотала, спускаясь на первый этаж, но я ее уже не слушала.

Я поняла, что Неведомский очень неудобный для слежки объект. Спортивные парни – это, конечно, его личная охрана. И хоть они, по всей вероятности, непроходимо тупы, но, если заметят за своим хозяином слежку, неприятностей смогут создать немало. Они тут же бросятся в драку, потому что застоялись – это видно невооруженным глазом.

Такой вариант меня совсем не устраивает. В первую очередь потому, что очень трудно будет достичь цели – засечь контакт Неведомского с лоббистами и момент передачи денег.

Нет, Неведомский отпадает. Тогда кто же?

В это время у меня за спиной открылась дверь лифта, и мужской голос сказал: