Герберт Аллен - Только не дворецкий. Золотой век британского детектива

Много и проникновенно писал о Шерлоке Холмсе (и о Конан Дойле) Г. К. Честертон.

Джозефина Белл, врач по образованию, взяла себе писательский псевдоним в честь хирурга сэра Джозефа Белла, который был прототипом Великого сыщика.

Пародии на Шерлока Холмса появились чуть ли не одновременно с самим Холмсом; пародировали его и авторы Золотого века — первый рассказ А. А. Милна, отвергнутый журналом «Панч», был как раз такой пародией. Однако с течением времени авторы детективов стали обращаться к жизни и творчеству своего кумира с гораздо большей изобретательностью.

Энтони Беркли в эссе «Литературный стиль» предлагает читателю вообразить, что Конан Дойл подхватил корь или заигрался в гольф и его рассказ для очередного выпуска журнала поручили написать Вудхаузу (Вудхауз тоже был постоянным автором «Стрэнда»). Далее следует собственно рассказ, в котором появляется гибрид Берти Вустера и Джеймса Ватсона — Берти Ватсон. («— Ну, Ватсон? — сказал Холмс, плеснув себе содовой в стакан с кокаином».) Рассказ заканчивается помолвкой Холмса со «сногсшибательной» светской красоткой, в которую Берти Ватсон, разумеется, тоже влюблен.

В 1912 г. Рональд Нокс тоже написал пародию, относящуюся к Конан Дойлу, но пародировал Нокс не его, а чрезмерное рвение комментаторов. Особое удовольствие, пишет он, изучать то, что не предназначалось для изучения. Например, человек написал книгу о брюкве, а ты пытаешься откопать в ней свидетельства его сложных отношений с женой. Правда, по словам Нокса, Холмс, с его вниманием к мелочам, сам провоцирует подобный подход. Далее идет скрупулезное обсуждение всевозможных нестыковок и расхождений в рассказах, высказываются гипотезы (в том числе о злонамеренной недобросовестности Ватсона), споры с воображаемыми оппонентами, которые носят самые невероятные имена.

…Но хуже всего — манекен в окне на Бейкер-стрит, задрапированный в старый, «мышиного цвета» халат Холмса! Как будто мы могли забыть, как, разгадывая мрачную загадку человека с рассеченной губой, Холмс выкуривал унцию табаку зараз, возлежа на подушках в синем халате! Мсье Папье-Маше утверждает: «Сыщик стал хамелеоном». Более основательный комментатор Заувох пишет: «Не в первый раз разноцветные одежды послужили средством обмана! Но на самом деле Шерлок Холмс, этот современный Иосиф, исчез совсем — его пожрал хищный зверь Ватсон» [165] Аллюзия на библейскую историю про Иосифа и его разноцветные одежды («И взяли одежду Иосифа, и закололи козла, и вымарали одежду кровью; и послали разноцветную одежду, и доставили к отцу своему, и сказали: мы это нашли; посмотри, сына ли твоего эта одежда или нет. Он узнал ее и сказал: это одежда сына моего; хищный зверь съел его; верно, растерзан Иосиф») (Быт. 37:31–33). .

Конан Дойл не вполне оценил юмор Рональда Нокса: в своем ответном письме он несколько неловко оправдывается, что рассказы писались не подряд, что он их не перечитывал, что Холмс менялся по мере изменения авторских взглядов и так далее. «Я могу только радоваться, что вы не нашли еще большего количества несоответствий, особенно в том, что касается дат», — пишет он Ноксу.

Игра, начатая Ноксом, стала любимым развлечением фанатов Конан Дойла — в том числе и за океаном. Так, американский писатель Рекс Стаут вполне аргументированно доказал, что Ватсон был женщиной.

В литературоведческих изысканиях такого рода преуспела и Дороти Сэйерс — гуманитарная оксфордская выучка не прошла даром. Сэйерс не обошла вниманием даты: в одном из эссе она обсуждает хронологические нестыковки «Союза рыжих». Кроме того, она пытается установить, какой университет заканчивал Холмс — Оксфорд или Кембридж — и в каком году он все-таки родился. Отдельное исследование посвящено изменчивому имени Ватсона (Джон или Джеймс?) и еще одно — его запутанной матримониальной истории.

В 1947 г. Рональд Нокс вновь вернулся к любимому герою и написал «апокрифическую историю» о Холмсе «Приключение в вагоне первого класса» с иллюстрациями Тома Первиса. Рассказ написан в подражание Конан Дойлу, рисунки заставляют вспомнить Сидни Паджета. Это не пародия, а дань памяти любимому писателю и его постоянному художнику. В конце рассказа Холмс у Нокса цитирует Вергилия на латыни — и к тому же добавляет, что цитата, возможно, неверно атрибутирована.

Члены Детективного клуба также поставили одноактную пьесу «Дело о брюках французского посла» — сочинил ее Джон Диксон Карр. Сирил Хэйр, обладавший идеальным шерлокианским профилем, играл великого сыщика, Джон Роуд — Ватсона, Дороти Сэйерс, в красной фланелевой ночной рубашке, изображала миссис Хадсон, а самому Карру досталась роль посла. Это был звездный ансамбль.

В 1949 г. Джон Диксон Карр написал биографию Конан Дойла, которая вызвала восторженные отклики в прессе.

В честь столетнего юбилея Шерлока Холмса Дороти Сэйерс сочинила радиопьесу, которую мы приводим здесь целиком. Вряд ли можно было бы закончить книгу более трогательным и наглядным доказательством преемственности — судите сами, как бережно и благодарно Золотой век принял лиру из рук мастера.

Перевод Олега Попова

Иллюстрации Тома Первиса

Лайонел Хейл. Спасибо. А теперь о старшем гении, которому посвящена наша программа, расскажет тот, кто пошел по его стопам, другой сыщик, ведущий свою личную войну с преступностью — приношение мистеру Холмсу, сыну сельского сквайра, от отпрыска герцогского рода — лорда Питера Уимзи.

Уимзи. В нашем доме имя Шерлока Холмса звучало еще задолго до того, как доктор Ватсон прославил его на весь мир. Мало того, что Реджинальд Месгрейв приходился нам дальним родственником, — мой отец еще и занимал незначительный пост в правительстве, когда лорд Холдхерст руководил военным министерством; таким образом, его коснулись треволнения, сопровождавшие кражу и счастливое возвращение Морского договора. Я родился в 1890 году, слишком поздно, чтобы разделить горе моих родителей, вызванное мнимой трагедией у Рейхенбахского водопада в 91-м; но я уже помню, как отец пришел однажды вечером, чтобы радостно объявить матери: «Добрые вести, Онория! Шерлок Холмс жив и вернулся в Лондон!» О его подвигах мне рассказывали на ночь, и со временем я сам стал читать записки доктора Ватсона о характере и методах его необыкновенного друга.