Димитрис Раванис-Рендис - Современный греческий детектив

— Короче говоря, пока работаем без сучка и задоринки. Хотя в дороге у нас была одна неожиданность. Чуть не влипли.

— А что случилось?

— Да понимаешь, я остановил машину на двести четырнадцатом и стал якобы искать поломку в двигателе. И только я объявил, что неисправен трамблер, вдруг появляется автоинспектор. На мотоцикле. Дуб! За километр видно, что дуб. «Что здесь происходит?» — спрашивает он и подозрительно смотрит на нас. Затем лезет в сумку, собираясь записать нарушение. «Трамблер подкачал», — говорю я ему. А этот дурак подходит к машине, чтоб самому проверить. Знаешь, у меня чуть сердце не выскочило из груди. Двести ударов в минуту! Я взглянул на следователя. У него тоже душа в пятках. Конечно, покажи мы ему наши желтые корочки, он бы тут же сбавил свою прыть. Но ведь это значило бы провалить всю операцию. Парень из кафе «Спорт» сразу бы смекнул, что поломки никакой нет. К счастью, в последний момент пришло спасение. По радиотелефону автоинспектора вызвали на триста пятый километр, где произошло какое-то столкновение. И он вынужден был нас покинуть.

— Ну и ну! Кто мог такое предвидеть?

— Как бы там ни было, прокола нам удалось избежать, а это главное. Все пока идет прекрасно. Надеюсь, так пойдет до конца. Я их оставил в семьсот семнадцатом номере. Мы заказали три бутылки апельсинового сока, и я так торопился чинить машину, что даже пролил сок на пол. Нарочно. Ты бы видел эту импровизацию. Теперь они должны играть в шахматы. Если, конечно, парень умеет играть и захочет. Может и отказаться… Тогда они, наверно, разговаривают — о погоде или еще о чем. Следователь ждет от меня первого звонка. Считается, что сейчас я в мастерской. Да, уже пора звонить.

Собеседник Менеджера взял свой стакан с томатным соком — там было чуть меньше половины, — поднял, словно собирался выпить, но сразу же поставил обратно на стол. Даже не пригубив.

— Решающий момент наступит тогда, — сказал он, смотря не на Менеджера, а куда-то в пространство, — когда следователь предложит ему прогулку по городу. Будем надеяться, что парень не откажется. Хотя не исключено. Или заподозрит, что ему устроили ловушку, или у него просто не будет желания гулять. Но это вряд ли.

Менеджер улыбнулся.

— А ничего коньяк! — сказал он, сделав еще два глотка. — Что тебе сказать… Я вполне полагаюсь на следователя. Любо смотреть, как он работает! Все изящно, просто и предельно естественно.

— Интересно, чем же все-таки окончится это дело?

Менеджер не ответил. Он встал и направился к телефону, висевшему справа от туалета. Рядом надсадно, словно токарный станок, гудел допотопный вентилятор.

— Это я! — сказал он в трубку. — Звоню из мастерской, как договаривались. Скоро поедем за машиной и притащим ее сюда. Когда вернемся, позвоню и расскажу, как обстоят дела… Что за грохот?.. Ты меня удивляешь! Это же ремонтная мастерская, а не больница, где на каждом шагу таблички «Соблюдайте тишину!».

Повесив трубку, Менеджер вернулся за столик.

— Все прекрасно! — сказал он. — Играют в шахматы.

— Что еще говорил следователь?

— Спросил, что здесь за шум. Это же надо, совпадение какое: вентилятор над телефоном гудит, словно станок! Парень наверняка сидит рядом со следователем. Он, видимо, слышал шум и теперь уж точно не сомневается, что я в мастерской. Подождем полчаса, и я позвоню второй раз. А тем временем можно пропустить еще рюмочку.

— Я ненадолго отлучусь — минут на десять, может, на четверть часа, — сказал нам шеф, когда заведующий фотолабораторией сообщил, что микрофильмы — что еще за микрофильмы? — уже проявили и он может их посмотреть.

Пока шеф отсутствовал, Менеджер и я оставались в его кабинете. Уйти нам шеф не позволил. Должен признаться, дело «Кафе „Спорт“» меня очень заинтересовало.

Четверть часа удвоилась и почти утроилась. Наверно, микрофильмы и в самом деле оказались интересными. Наконец шеф стремительно распахнул дверь, так стремительно, словно решил хоть на несколько секунд сократить свое опоздание. На пороге он споткнулся.

— Что за черт, сглазили меня, что ли, сегодня? — проворчал шеф. — Все время спотыкаюсь… Да, так на чем мы остановились?

— На пароме, — подсказал Менеджер. — Когда нас прервали, вы как раз говорили о том, что уже сообщили парню из кафе «Спорт», что его переводят в Центр. Следовательно, мы должны выехать утром на машине службы безопасности и успеть к парому, который отправляется в одиннадцать десять. Чтобы завтра же попасть в столицу.

Я увидел, что шеф улыбается и смотрит на нас поверх очков — скорее всего, ненастоящих, с простыми стеклами. Он спустил их почти на кончик носа.

— Да-да, именно это я сказал парню. Но вам я скажу больше: вы выедете утром с заданием к вечеру быть в столице, в Центре, но туда вы не попадете.

Мы удивленно посмотрели на шефа.

— Все очень просто! — продолжал шеф. — Вы не попадете после обеда в Центр, потому что опоздаете на паром. На двести четырнадцатом километре Национальной-сорок машина выйдет из строя. Откажет трамблер. Это предусмотрено планом!

Он подошел к столу, порылся в бумагах, потом снял трубку и хотел было набрать номер. Но не набрал, а стал распутывать скрутившийся телефонный шнур.

— С планом вы детальнейшим образом познакомитесь чуть позже. Ну а теперь я кое-что уточню в том, что рассказывал вам до перерыва. При необходимости можете задавать вопросы. Так вот, как я уже сказал, второй из кафе «Спорт», тот, который изображен на фотографии, был тоже схвачен, с той лишь разницей, что его мы взяли уже мертвым.

Невероятно! Меня так потрясла эта неожиданная новость, что я забыл о сигарете во рту и обжегся. Судя по тому, что мы до сих пор услышали, такое и вообразить было трудно.

— Излагаю события по порядку. Когда арестовали парня, два агента пошли за тем, что на фотографии. Мы не были уверены, что парень, заказавший двойной коньяк, — именно тот человек, с которым он собирался встретиться. Ведь их короткий диалог, когда один наступил другому на ногу, мог быть и случайным, а вовсе не условленным. Возможно, подозреваемый, которого мы знаем только по фотографии, искал контакта не с тем, кого мы арестовали, а с кем-то другим, для нас неизвестным… Так вот, агенты дали ему возможность выйти из кафе «Спорт». Он свернул налево, на проспект Независимости. Шел не торопясь, потом остановился у перехода на улицу Национальной Библиотеки. Постоял у светофора минуты две-три, хотя за это время дважды зажигался зеленый свет и он вполне мог бы перейти улицу. Это тоже показалось агентам подозрительным. Почему не перешел сразу? Чего он ждал? Или кого?

Агенты решили не брать его у светофора — а вдруг здесь к нему подойдет кто-то еще, тот, с кем он должен был вступить в контакт? Кого же он ждал? Парня, заказавшего в кафе «Спорт» двойной коньяк? Возможно, парень должен был выйти из кафе и встретиться с ним во второй раз, если бы мы его не арестовали. А может, он ждал кого-то другого? Наконец этот с фотографии пошел дальше по проспекту Независимости, теперь уже быстрым шагом. Агенты догнали его и, не останавливаясь, зажали с обеих сторон. Приказали следовать за ним. Тот, как ни странно, не удивился, не испугался, как будто знал, что его арестуют, и смирился со своей участью. Сказал только: «Ладно». И больше ни слова! Не прошли они и десяти метров по направлению к машине, стоявшей неподалеку, как задержанный побежал. Наши агенты не стояли, конечно, сложа руки. Они бросились за ним, крича, чтобы он остановился, а не то будут стрелять. Он не послушался и побежал еще быстрее. Тогда один из агентов выстрелил, целясь в ноги. Чтобы взять его живым… Но в это самое мгновение беглец споткнулся обо что-то на тротуаре. Наверно, об камень. Он стал падать, и пуля попала ему не в ноги, а выше. Настолько выше, что он замертво свалился на тротуар у кинотеатра «Заря».