Димитрис Раванис-Рендис - Современный греческий детектив

— Или?..

— Что — «или»?

Что еще мог означать этот звонок? Во всех своих действиях Фотис неизменно исходил из предположения, что существует «другой», его противник. И всякий раз старался поставить себя на его место. Если шпик из торговой инспекции добрался до нужного человека, немцам не составит труда узнать адрес и телефон Антониса. Обычно люди знают, какой голос должен ответить им по телефону, и кладут трубку, как только убеждаются, что ошиблись. Тот ли это случай? И был ли звонок случайностью? Как бы он сам поступил в подобной ситуации? Зная телефон нужного ему человека, наверняка позвонил бы, чтобы узнать, дома ли тот. Так… Что за этим последует?

Из этих рассуждений Фотис вывел одно-единственное заключение: враг поблизости. Не исключено, что сюда могут ворваться с минуты на минуту.

— Немедленно уходим! — скомандовал Фотис.

— А что случилось? — удивился Антонис.

— Объясню по дороге.

Они вышли на лестницу. Фотис на секунду остановился, прислушиваясь к звукам в доме: вроде все спокойно. Можно спускаться? Нет! Надо быть до конца последовательным, сообразуясь с логикой противника.

И опять вспомнились слова товарища по ссылке: «Прежде чем действовать, десять раз все обдумай!.. Осторожность и еще раз осторожность…» Недаром в народе говорят: «Семь раз отмерь, один отрежь».

Что, если противник уже у дверей — вот он бесшумно крадется вверх по лестнице или прячется под ней у входа, выжидая, когда они появятся. Вывод: спускаться по лестнице нельзя.

— Есть в доме черный ход? — спросил Фотис шепотом.

— Что с тобой? Ведешь себя так, будто за нами пришли.

— Очень возможно.

— Есть выход на другую улицу.

— Пошли туда!

Пробежав по коридору, они спустились по черной лестнице и вышли на соседнюю улицу как раз в тот момент, когда перед домом раздался скрежет тормозов.

— Вот черт, как ты их заметил? — изумился Антонис.

— Я не заметил. Я думал. Слышишь? Думал!

Больше Фотис ничего не стал объяснять, отлично понимая, что не так-то просто приучить человека анализировать каждый свой шаг.

Они остановили такси, и тут Антонис вовсе растерялся: друг назвал адрес Марианны!

Второе звено в логической цепочке Фотиса состояло в том, что противник поинтересуется адресом Марианны. И даже прежде, чем адресом Антониса. Не исключено, что «другой» уже у нее дома. Если нет — Фотис ничего не теряет.

Мысленно он все острее ощущал присутствие «другого». Он еще не успел до конца продумать эту вероятность. В уме вертелась фраза Марианны про утюг, произнесенная по телефону.

Фотис ничуть не сомневался в том, что поездка Отто имела отношение к тому грузу, который, по имеющимся у них сведениям, был отправлен в вагоне с артистами. А теперь, помимо художественной ценности груза, на карту была поставлена еще и жизнь человека — Марианны! Тут они совершили ошибку: не предупредили ее заранее, не подумали о том, что немецкий археолог может уехать внезапно. В результате она вынуждена была рисковать и собственной жизнью, и заданием.

Рядом с домом, где жила Марианна, была мелочная лавка. Фотис велел Антонису оставаться там и глядеть в оба: если заметит что-нибудь подозрительное, пусть тут же звонит в квартиру Марианны.

Он направился было к подъезду, но остановился. А вдруг в квартире засада? Вдруг его сейчас арестуют? На всякий случай надо отдать необходимые распоряжения.

— Значит, так… Если со мной что случится, ты, Антонис, сделаешь все возможное и невозможное, чтобы догнать поезд до того, как он прибудет в Салоники. Понял?

До Антониса постепенно начал доходить смысл действий Фотиса, и он молча кивнул.

Удостоверившись, что вокруг ничего подозрительного нет, Фотис поднялся на третий этаж. Ключ у него был. Прислушавшись у двери квартиры, бесшумно отпер ее и вошел. Ни души! Сняв шляпу и пальто, спокойно положил их на стул.

Обстановка простая, но все изящно, со вкусом. Сразу видно, что здесь обитает женщина. Абсолютная чистота и порядок. Включенного утюга, конечно, нет. Надо проверить: что, если утюг — это сообщение? На столе, на комоде, в шифоньере, под диванными подушками — нигде ничего «недозволенного». И Фотис снова принялся рассуждать.

Марианна уезжала в спешке, не успев связаться со своими. Возможность позвонить представилась ей только на вокзале. Для этого она должна была оставить Отто. Под каким предлогом? «Мне нужно позвонить…» Зачем? Необходимо было придумать нечто экстраординарное, драматическое, наконец, чтобы ее тревога показалась обоснованной. «Я забыла выключить утюг!»

Не исключено, что эта фраза пригодилась Марианне и как оправдание на случай, если телефонный разговор подслушали чужие уши.

Зазвонил телефон. Наверно, Антонис предупреждает об опасности. А если «другой» решил проверить и эту квартиру? Как же он промахнулся, когда давал указания Антонису. Надо было сказать, чтоб он воспользовался условным сигналом. Нет, трубку брать он не будет. Сперва надо подготовить декорации, чтобы предлог Марианны выглядел правдоподобным. Фотис бросился на кухню, а телефон зазвонил опять.

Неся утюг и гладильную доску в прихожую, Фотис соображал: один из двух звонков — от Антониса. Первый или второй? Если в первый раз звонил «другой», ему незачем звонить снова — ведь ему не ответили. Могло быть и так: вначале позвонил Антонис, а «другой» — сразу же после него. Мог позвонить и кто-то из знакомых Марианны. Как бы то ни было, Фотис остался последователен в своем решении и трубку не снял. Включил утюг. Дал ему нагреться настолько, чтобы было понятно, что его включали.

Снова раздался звонок. На сей раз — в дверь. Фотис затаил дыхание. Послышалась возня у замка, подбирали ключ. «Другой».

Фотис на цыпочках прокрался на кухню и затаился за дверью.

Ключ был подобран, в квартиру вошли.

— Есть здесь кто-нибудь? — спросили по-немецки.

Шаги.

Сколько их? Фотис внимательно прислушался и пришел к выводу: один. Обычная проверка, но наследить не хотят, чтобы не вызвать неудовольствие Отто Крайсмана. Что они проверяют? Утюг?..

Шаги приближались к кухонной двери. Фотис пытался угадать: сам ли «другой» или кто-нибудь из его помощников?

Зазвонил телефон. Сквозь щель Фотис разглядел незнакомца: плотный, в штатском, без труда угадывался военный, пруссак. Незнакомец в нерешительности остановился у телефона. Брать трубку или не брать? Взял.

— Алло?

Ответа не последовало, и он, пожав плечами, положил трубку.

Звонил наверняка Антонис. Беспокоится, должно быть, сейчас поднимется сюда. В щель был виден стоящий посреди комнаты человек с револьвером в опущенной руке.

— Руки вверх! — крикнул Фотис, не выходя из-за двери.

Немец непроизвольно поднял руки, растерянно озираясь.