Шарлотта Армстронг - Продавец воздушных шариков

— Кто сможет отыскать добродетельную женщину? — нараспев, словно читая Священное писание, проговорила миссис Моран. — «Ибо цена ее дороже рубинов. Ее уста раскрываются только для мудрости, а язык несет закон доброты». А теперь, дорогие женщины, — продолжила она тем же тоном, — отдавайте мне тринадцатую червь — у кого там она?

Они заволновались и запричитали, ибо миссис Моран между делом успела собрать всех червей.

Клифф незаметно отошел от стола. Через некоторое время он сказал:

— Спокойной ночи, милые дамы.

Затем задумчиво вышел из дома.

Миссис Кимберли, тасуя колоду, тихо произнесла:

— Чертовски полезная штука — эти деньги.

— Что именно мы смели себе вообразить, милые дамы? — спросила миссис Линк. — Откуда ему это знать?

— Так, значит, она завела любовника? — учтиво хмыкнув, произнесла миссис Моран. — А ведь может так оказаться, не правда ли, что с того времени она успела завести себе еще одного?

— Девочки, девочки, — перебила их миссис Кимберли. — Ведь он, кажется, должен быть настроен на мысли о смерти.

— Хо, — сказала миссис Моран, — сомневаюсь, что он настроен именно на эти мысли.

— Ну, ты, — воскликнула миссис Кимберли, шлепая подругу по руке, — ты становишься такой же невыносимой, как мадам.

Они засуетились и запричитали, и миссис Кимберли сдала карты.

— Он вбил себе в голову, — сказала миссис Линк, — что мы не смели вообразить секса!

— Он полагает, что мы верим в аистов, — мрачно добавила миссис Моран.

На миссис Кимберли нашел такой припадок смеха, что ей пришлось снять очки, чтобы протереть их.

— Почему ты там? — спросил Эдвард Рейнард, разговаривая с Клиффом по телефону.

— Дело в том, — спокойно ответил тот, — что от того, что случилось давно, толку нет. Лучше пусть что-нибудь произойдет сейчас.

— Да, понимаю. Где находится это место?

Клифф сообщил адрес и перечислил всех постояльцев, не забыв никого.

— Именно такое место она и могла себе выбрать, — язвительно произнес Рейнард. — Недоумки, алкоголики, выжившие из ума старухи, извращенцы.

Почти машинально Клифф отметил, что в рассуждениях Рейнарда сквозило предубеждение. Он видел, как антагонизм искажает факты. Даже если бы Клифф указал на то, что Шерри выбрала дом миссис Пибоди не из-за его постояльцев, а из соображений близости и дешевизны, это не перевесило бы чашу весов. Хотя, ясное дело, он не собирался указывать на это. Постоянно подпитываемый антагонизм устраивал его.

Он сказал:

— Да, вы правы. Это весьма опустившийся сброд.

— Обе стороны подали на развод, — продолжал Рейнард. — Мы, я хотел сказать, Вард сделал это первым. Но ее адвокат настаивает на скорейшем рассмотрении дела. Мерчисон считает, что это произойдет очень скоро. Так что тебе следует поторопиться.

Клифф рассказал о результатах своей деятельности. Он сообщил, что разговаривал по телефону с людьми на Восточном побережье, которые когда-то знали Шерри.

— Но, как я уже говорил, — добавил он, — это все было слишком давно.

Клифф не стал сообщать о том, что, разговаривая по междугородному телефону, он, предлагая оправдание своему звонку, заодно посеял семена раздора. Работа в правительственном учреждении — этот хороший пример стоило применять почаще.

— Ты можешь сообщить мне что-либо существенное? — спросил Рейнард. — Есть какой-нибудь прогресс?

— Кажется, у меня возникла одна смутная идея, — осторожно ответил Клифф. — Я не хочу говорить об этом до того, как у меня появится уверенность. Насколько я понимаю, вам требуются убедительные доказательства.

— Что такое? Что-нибудь важное?

«Ты хочешь сказать, эффективное», — подумал Клифф.

— Если мне удастся добыть доказательства, — сказал он, — это станет весьма существенным. Но это все… ну… слишком тонко.

— Ты только дави, — сказал Рейнард.

Пообещав, что он все сделает, Клифф повесил трубку.

Обстоятельства были таковы, что у него не было никаких мыслей.

И его очень раздражало то обстоятельство, что он очутился в положении опытного специалиста, нанятого для выполнения работы, о которой он знал больше, чем нанявший его человек. Представления Эдварда Рейнарда о том, что может оказаться действенным, были безнадежно допотопными.

Эмили Рейнард сказала мужу:

— Не лучше ли будет отложить слушание до того, как Вард полностью придет в себя? Разве это не сможет устроить мистер Мерчисон?

Ее муж ответил:

— С другой стороны, лучше будет, если мы все уладим до того, как Джон сможет покинуть больницу.

— О, я не подумала об этом, — согласилась она.

— Предоставь это мне, — сердито заметил он. — Я не свожу с нее глаз.

— Конечно же, Вард чувствует себя лучше с каждым днем, — сказала Эмили, ибо она хотела, чтобы было именно так. И тут же начала всхлипывать.

— Ну же, пожалуйста, — успокаивал ее муж.

— Она просто… просто ужасная ошибка в его жизни. Ведь в мире так много милых девушек. Я с самого начала боялась ее. Что-то подсказывало мне…

Бледно-голубой глаз следил за Эдвардом Рейнардом из-за носового платка.

— Он был дураком, — со злостью произнес тот. — Но теперь он стал умнее.

Выйдя из телефонной будки, Клифф Сторм забрел в уютный погребок. Там он начал размышлять о пожилых дамах. Он вынужден был признать, что ошибся в них, легкомысленно посчитав их подобием миссис Пибоди. Они вовсе не были мягкими старыми кошечками, утонченными и рафинированными, за которых он принял их вначале. Как же определить их теперь?

Гм. Три старые дамы, острые на язык, произведут впечатление в качестве свидетелей, не так ли? Разве они не были таковыми в действительности. Они смотрели, они слушали; они были не кем иным, как свидетелями. Так какой спектакль надо будет перед ними поставить?

Теперь Клифф был почти совершенно уверен, что ему придется подстраивать обвинение против этой девчонки, этой Шерри. И все свои способности ему следует направить на то, чтобы придумать: как?

Во вторник утром Шерри подсчитала свои наличные. У нее было пятьдесят два доллара тридцать пять центов. Что-нибудь в продуктовом магазине ей придется покупать. Но на вчерашней еде она сэкономила. Бесплатный обед и только один сэндвич на ужин. Теперь Шерри испытывала звериный голод.

Когда она появилась в общей половине дома, доктор Бьянчи уже уходил. Он бросил легкие «привет!» и «пока!», но его быстрые карие глаза успели оглядеть Шерри с ног до головы. Молодая женщина улыбнулась ему.

За столом в обеденном зале дежурила одна миссис Пибоди, но почти тут же появилась Элси с кувшином апельсинового сока.

— Доброе утро, — радостно поприветствовала Шерри их обоих. — Какое у тебя красивое платье, Элси, — сказала она несчастной девочке, не в силах побороть желание хоть как-то оживить это бесчувственное лицо. — Розовое очень идет тебе, — продолжала она.