Ханс Русенфельдт - Темные тайны

— Вчерашний вечер затянулся?

Себастиан помотал головой:

— Нет, просто неважно спал.

Себастиан снова закрыл глаза, давая понять, что не хочет разговаривать. Вскоре ему, однако, пришлось их опять открыть, поскольку Ванья резко затормозила.

— В чем дело?

— Здесь надо поворачивать налево или направо? Ты же у нас штурман.

— Кончай.

— Ты ведь любишь командовать. Вот тебе хороший шанс.

Себастиан вздохнул, взял карту и принялся ее изучать. У него не было сил препираться. Пусть на этот раз победа останется за ней.

Он ненавидел Вестерос.

Господи, как он ненавидел Вестерос.

Создавалось впечатление, что он уже просмотрел каждый квадратный метр города на записях с камер наружного наблюдения — лучшего или худшего качества. Было бы приятно взглянуть на город, так сказать, вживую, но оторваться от записей ему удалось лишь однажды — чтобы сопоставлять телефонные распечатки или…

Билли вздрогнул. Быстро нащупал нужную клавишу. Стоп. Назад. Пуск. Да, наконец. Уважаемые дамы и господа, справа входит Рогер Эрикссон. Снова стоп. Билли посмотрел в прилагавшийся к записям регистр. Какая это у нас камера? 1:22. Улица Дроттнинггатан. Где она находится? Билли достал карту Вестероса, поискал, нашел и отметил место. Время в верхнем углу: 21:29.

Пуск.

Билли увидел, как Рогер медленно бредет по направлению к камере, опустив голову. Метров через десять он поднимает взгляд, сворачивает направо, скрывается за припаркованной на улице поменьше машиной и исчезает из кадра.

Билли вздохнул. Замечательное быстро закончилось. Парень еще был жив и продолжал двигаться дальше. Это означало, что Билли тоже придется продолжать. Увидеть еще больше Вестероса, хочет он того или нет. Рогер пошел на север. Билли снова посмотрел в регистр, сверился с картой, исключил кучку камер, расположенных в другой стороне, и стал искать дальше.

Он ненавидел Вестерос.

Побережье залива Лилла Блаккен было популярным местом отдыха, во всяком случае летом. Сейчас оно казалось совершенно пустынным. Им пришлось немного поколесить по маленьким дорожкам, прежде чем они нашли то, что искали, — перед покосившейся доской с информацией стояла машина «рено меган». Себастиан вылез и подошел к пустой машине. Ему показалось, что он накануне видел ее возле дома Беатрис, когда они встретили Ульфа. Потрепанная вывеска на доске гласила: «Добро пожаловать в зону отдыха залива Лилла Блаккен». Под ней было приколото несколько размытых зимней влагой объявлений о купле-продаже и предложение лицензии на рыбную ловлю. Себастиан обернулся к Ванье:

— Думаю, мы у цели.

Они огляделись. На спускавшемся к воде открытом пространстве кое-где росли группки лиственных деревьев. На самом берегу виднелась синяя палатка, слегка покачивавшаяся от ветра.

Они прошли по влажной траве к расставленной палатке. День был облачным и серым, но от ночного холода не осталось и следа. Ванья, как всегда, шла впереди. Себастиан улыбнулся, подумав о ней. Всегда первая, всегда оставляет последнее слово за собой. В этом вся Ванья. В точности как он сам, когда был молодым и голодным. Теперь же он обычно довольствовался последним словом. Приблизившись, они увидели, что на шатких мостках, выдающихся в воду, чуть в стороне от палатки, сидят два человека. Они, похоже, ловили рыбу. Рядышком. Подойдя еще ближе, Себастиан и Ванья узнали Ульфа с Юханом. Классический образ отца и сына, какого не встречалось в жизни Себастиана.

Ульф и Юхан изрядно утеплились, на них были даже шапки и зеленые резиновые сапоги, рядом с ними стояли несколько ведер, лежали нож и коробка с крючками и грузилами. Каждый держал по удочке. Юхан остался сидеть, а Ульф поднялся навстречу полицейским с явным беспокойством в глазах:

— Что-нибудь случилось?

Из-за стаявшего снега вода в озере Меларен стояла высоко, и низ мостков опасно приблизился к водной поверхности. Когда Ульф пошел по мосткам, холодная озерная вода стала выплескиваться сквозь щели на деревянные доски. Себастиан отступил на несколько шагов назад, чтобы не промочить ноги.

— Нам надо немного поговорить с Юханом. У нас появились кое-какие новые сведения.

— Вот оно что, а мы-то надеялись, что нас ненадолго оставят в покое, хотелось от всего отключиться. Ведь ему пришлось очень нелегко.

— Да, вы это говорили, но нам необходимо с ним снова поговорить.

— Папа, все нормально.

Юхан неподвижно сидел на своем месте, глядя на воду.

Ульф обреченно кивнул и пропустил полицейских на мостки. Когда они приблизились, Юхан отложил удочку и медленно поднялся. Ванья была больше не в силах ждать:

— Юхан, Рогер торговал алкогольными напитками вместе с Акселем Юханссоном?

Юхан застыл на месте, глядя на Ванью. Он производил впечатление маленького мальчика в слишком большой одежде. Юхан слабо кивнул. Ульф тут же среагировал — для него это явно оказалось новостью:

— Что ты такое говоришь?

Трое взрослых смотрели на шестнадцатилетнего подростка, который еще больше побледнел.

— Изначально это была идея Рогера. Он принимал заказы. Аксель закупал. Они продавали спиртное дороже и делили прибыль.

Ульф серьезно посмотрел на сына:

— Ты тоже в этом участвовал?

Мальчик немедленно замотал головой:

— Нет, я не захотел.

Мальчик смотрел на отца умоляюще, но тот ответил на взгляд наставлением:

— Юхан, послушай меня внимательно. Я понимаю, ты чувствуешь, что должен защищать Рогера, но сейчас ты обязан рассказать мне и полицейским все, что знаешь. — Юхан подошел и встал рядом с отцом. — Ты меня понял?

Юхан тихонько кивнул. Ванья почувствовала, что пора продолжать.

— Когда это началось?

— Где-то осенью. Рогер поговорил с Акселем, и потом они быстро взялись за дело. Они довольно хорошо зарабатывали.

— Что же пошло не так? Почему Рогер сдал Акселя?

— Тот не захотел ни с кем делиться и начал торговать в одиночку. Рогер ему оказался не нужен. Заказы он мог принимать напрямую.

— И тогда Рогер пошел к директору?

— Да.

— А тот выгнал Акселя Юханссона.

— Да, в тот же день.

— Но Аксель не рассказал, что вначале Рогер в этом тоже участвовал?

— Не знаю. Думаю, Рогер сказал об этом сам. Что он участвовал, но раскаялся и больше участвовать не захотел.

Последние вопросы задавал Себастиан. Он прямо видел, как Рогер стоит перед педантичным директором, разыгрывая примерного и полного раскаяния ученика, и доносит на предавшего его человека. Рогер оказался более расчетливым, чем он предполагал. Все время раскрывался с новых сторон. Это увлекало.

— Зачем Рогер занимался такими делами?

— Ему нужны были деньги.

Ульф счел необходимым вмешаться. Вероятно, хотел подчеркнуть, что к его семье это отношения не имеет.