Джейн Кейси - Пропавшие

Нарастает тревога за безопасность пропавшего школьника из Элмвью Чарли Барнса. Прошла неделя с тех пор, как двенадцатилетнего мальчика видели в последний раз, и полиция ведет его поиски. Чарли (фотография внизу) ушел и не вернулся в свой дом в Уилмингтон-истейте в четверг, 2 июля. Любой, кто видел с тех пор Чарли или знает о его нынешнем местонахождении, должен немедленно связаться с местным полицейским участком. Отец Чарли, Алан Барнс, сказал вчера: «Мы очень беспокоимся о нашем сыне и очень хотим, чтобы он вернулся домой. Нам ничего не нужно, только увидеть его и сказать, как мы его любим».

Я пролистала газеты, местные и общенациональные, следя за развитием событий, по мере того как проходили дни и недели. Заголовки кричали с факсимильных страниц. «Санди таймс» за 5 июля 1992 года: «ПОИСКИ ПРОПАВШЕГО МАЛЬЧИКА ПРОДОЛЖАЮТСЯ». «Дейли мейл» за 7 июля 1992 года: «КТО ПОХИТИЛ ЧАРЛИ?» «Сан» за 9 июля 1992 года: «ВЕРНИТЕ НАМ НАШЕГО МАЛЬЧИКА».

Я сделала паузу, чтобы посмотреть фотографии. На одной из них крупным планом была запечатлена мама, смотревшая мимо камеры, лицо худое и в морщинах от напряжения и тревоги. Одной рукой она схватилась за горло, другой — обняла себя. Она выглядела очень даже красивой — встревоженной, конечно, но все равно милой. Фотографии поменьше — Чарли и я — у рождественской елки за пару лет до этого, сжимаем в руках подарки; Чарли на велосипеде, Чарли в школьной форме, с широкой улыбкой, воротник рубашки расстегнут, чтобы показать дурацкое ожерелье — кожаный ремешок с тремя бусинами. Он настоял на том, чтобы носить его постоянно, он мог быть упрямым, когда хотел.

Мое внимание привлекли вырезки из статей с описанием ужасного, бесплодного процесса, в ходе которого не удалось найти ни моего брата, ни человека, который его похитил.

Полиция Суррея скептически отнеслась к заявлениям очевидцев о мужчине средних лет, который вел себя подозрительно в Уилмингтон-истейте примерно в то время, когда исчез Чарли. Исчерпывающее расследование не дало полиции никаких зацепок для поисков пропавшего школьника. Старший инспектор Чарлз Грегг, возглавлявший расследование, сказал: «Мы знаем, общественность горит желанием оказать любую помощь в поисках Чарли. Мы благодарны за информацию, которую уже получили, но, к сожалению, она ничего не дала. Каждого, кто вспомнит хоть что-нибудь предоставляющее возможность найти Чарли, просим немедленно связываться с нами».

Вчера на пресс-конференции помощник главного констебля Суррея Гарольд Спарк с возмущением отреагировал на замечание о том, будто полиция больше не знает, как искать Чарли Барнса. Пятимильная зона поиска вокруг дома этого школьника была тщательнейшим образом исследована за последние несколько недель, но результаты всех разочаровали. Не поступило и достоверных сообщений о том, что Чарли видели после его исчезновения десять дней назад…

Полиция отрицает, будто ведет расследование в отношении отца Чарли Барнса, Алана, в связи с исчезновением его сына. Однако местные жители предполагают, что расследование теперь сфокусировалось на семье, ссылаясь на недавнюю беседу с Аланом Барнсом и просьбу дать отчет о его передвижениях в означенный день.

Я опять поежилась. По мере того как проходили дни, а Чарли не находился, сочувствие начало сменяться подозрениями. По статистике, как сказал Блейк, чаще всего вред ребенку причиняют не чужие люди, а члены семьи. Не имея надежного подозреваемого, внимание снова переключили на нас. Тон статей стал меняться, когда журналисты принялись строить догадки о состоянии брака моих родителей. Они начали говорить то, что раньше не могло быть напечатано.

Лора и Алан Барнс являются, как они говорят, жертвами клеветнической кампании, создающей неблагоприятные для них слухи. Спустя почти месяц с того дня, когда Чарли видели в последний раз, стали нарастать подозрения, что у родителей имеется какая-то информация о случившемся с мальчиком. Соседка, не пожелавшая назвать своего имени, сказала: «Это вызывает недоумение. Никто не знает, куда делся этот ребенок, а их показывают по телевизору, пишут о них в газетах, они дают интервью словно знаменитости. Можно подумать, они наслаждаются этим вниманием». Другой местный житель сообщил: «В их истории концы с концами не сходятся. Тут у нас очень бойкое место. Если кто-то пришел сюда, чтобы похитить ребенка, не представляю, как его могли не заметить». Барнсы гневно отрицают, будто им доставляет удовольствие внимание средств массовой информации, заявляя, что, наоборот, используют их, пытаясь не дать общественности забыть о Чарли, люди должны узнать его, если увидят. Однако маловероятно, чтобы эти слухи затихли.

Моя семья оказалась законной добычей, развлечением для масс.

Почти против воли я снова стала искать имена своих родителей, поменяв диск, и намереваясь посмотреть сообщения за 1996 год. Вот оно, через четыре года после исчезновения Чарли, статья-колонка, заголовок которой бросился мне в глаза: «РОДИТЕЛИ ЧАРЛИ РАЗВЕЛИСЬ». Это оказался еще один материал, состоящий из скрытых намеков и все тех же цитат. Статья включала невнятный комментарий специалиста по взаимоотношениям в семье, о влиянии стресса на брак и несколько сухих цифр статистики о браках, распавшихся в результате травмирующих событий. Они и близко не передавали весь ужас происшедшего.

Я начала уставать, и глаза горели от чтения с экрана. Потянувшись, я огляделась и поняла, что читала дольше, чем собиралась. Селина оживленно болтала по телефону, а библиотека опустела. Подходило время обеда, но я нисколько не проголодалась. Я сменила тактику, вернувшись к дискам начала девяностых. Поставив первый из них, я напечатала в поисковой строке «Уилмингтон-истейт» и стала просматривать результаты: местные события, мелкие преступления, рост числа ограблений и краж автомобилей в этом районе. Я искала сообщения о попытках похищения или о случаях осуждения за педофилию. Помедлив над заметкой о небрежном обращении с ребенком на другом конце поселка, я не увидела никакой связи между младенцем, не получавшим достаточно питания, и тем, что случилось с моим братом.

Вскоре я опять вернулась к 1992 году. Чарли вышел в первой подборке результатов. На второй странице значилось: «…сбор средств для Лоры и Алана Барнс, предпринятый жителями Уилмингтон-истейт…» Это произошло в самом начале, до того как сообщество изменило свое мнение о нас. Я поменяла диски, просмотрев 1993 год, затем — 1994-й. Все то же самое, то же самое — мелкие преступления, эпидемия граффити, вандализм и попытка поджога. Одни и те же истории повторялись снова и снова. Я упорно продолжала пролистывать результаты выборки, испытывая первые уколы разочарования. Результаты за 1996 год на короткое время взволновали меня в связи с рядом сообщений о местном жителе, которого осудили за растление малолетних, но он переехал в поселок лишь в 1993 году. Кроме того, он, по всей видимости, интересовался очень юными девочками.