Ирина Мельникова - Дикая Лиза (Муж выходного дня)

Два здоровенных бойца, с надписью «СОБР» на спинах, под руки вывели из машины Виталия. Прыгая на одной ноге, Морозов что-то сердито выкрикнул, видно велел спецназу оставить его в покое, потому что бойцы отошли на пару шагов и замерли, не приближаясь. Виталий же, прислонившись к искореженному борту автомобиля, принялся вертеть головой. Лиза поняла, он искал ее.

Она направилась к нему тяжелой походкой изрядно уставшего человека. Все мельтешило у нее перед глазами. Голова раскалывалась от дикой боли, но она шла вперед, ничего и никого не видя, кроме лица человека, которого любила, она только сейчас поняла, как она его любила!

— Лиза! Лиза! — обрадовано закричал Морозов, и, приволакивая ногу, заспешил навстречу.

Наконец, они встретились!

— Вот, возьми! — протянула ему пистолет Лиза. — Я истратила одну пулю!

— Господи! Как ты его! Как ты его лопатой! — задыхаясь, говорил Морозов. И, не стесняясь, обнял ее. Он целовал ее в грязные щеки, в губы, чувствуя привкус крови из разбитой губы. Он не знал, чья это кровь? Его? Лизина? Он целовал ее самозабвенно, а сердце с трудом отходило от ужаса, который он испытал, когда увидел бегущую навстречу чеченцам Лизу.

— Сумасшедшая! Шальная! Дурная! — он награждал ее не слишком лестными эпитетами, но они звучало для нее прелестной музыкой. Они были слаще любых комплиментов, любых самых изысканных объяснений в любви.

Виталий испугался за нее! Он испугался, что может ее потерять!

— Прости! — Виталий, наконец, оторвался от ее губ, но продолжал прижимать Лизу к груди. — Прости! Чертова нога! Заклинило! Едва освободился!

— Что с ногой! — Лиза присела и быстро прошлась по ней пальцами от лодыжки до колена, ощупывая кости, сквозь окровавленную штанину. — Врача! Тебе нужно врача!

И, словно услышав ее призыв, перед ними выросли два дюжих медика. Они чуть ли ни силой уложили Морозова на носилки. Он яростно ругался, порывался встать, не хотел ехать в госпиталь. Лиза шла рядом с носилками и увещевала его.

— Успокойся! Тебе сделают рентген, если все нормально, наложат повязку и отпустят домой. В любом случае рану надо осмотреть и обработать!

— Какая к черту рана? — Кипятился Морозов. — Царапина, а не рана! Стыд один!

— Виталий Александрович! — подбежал к ним какой-то человек в штатском и подал ему трубку. — Генерал…

— Слушаю! — Виталий приподнялся и прижал ее к уху. — Нормально! Лиза в порядке, я — тоже! Врачи достали! Еду в травмпункт! Затем — к тебе! — Он перевел взгляд на Лизу и подмигнул ей. — Не сбежит! Куда она без меня! — и вернул трубку владельцу. Когда тот отошел от носилок, пояснил, улыбаясь: — Сенчуков звонил! Страшно озабочен! Не терпится нас повидать! Осчастливим его?

— Что-то серьезное? — Лиза замедлила шаг.

— Они успели возбудить уголовное дело. Покушение на важную персону. Меня, стало быть! Надо позвонить домой, сказать, что задержимся! Теща подумает черт те что! Но так ей и надо! — Он полез в карман и достал мобильник. — Позвони сама на Катин номер. Объясни что-нибудь, но ни слова про чеченцев.

Лиза набрала номер, но ей бесстрастно сообщили: «Аппарат временно не доступен или находится вне зоны действия сети!».

— Кажется, отключила? — произнесла Лиза растеряно. — Аппарат не доступен.

— Позвони Зое! — приказал Морозов. — Кто-нибудь все равно ответит, или она, или теща. Катька наверняка уроки делает.

Лиза вновь набрала номер, теперь уже домашнего телефона, но в трубке раздались короткие гудки. Она пожала плечами.

— Занят!

— Все! Зоя села на телефон! Теперь надолго! — с досадой сказал Морозов и махнул рукой медикам, которые, удерживая носилки на весу, остановились возле машины «Скорой помощи». — Загружай! Поехали!

Лиза поднялась следом и села рядом с изголовьем.

— Что там с «Ландом»? — спросил Морозов.

Она выглянула в окно и пояснила:

— Подогнали эвакуатор. Грузят на платформу.

— Жалко! — вздохнул Виталий. — Славка со свету меня сживет! — И неожиданно рассмеялся: — Как мы их, Лиза! Как ловко взяли на таран!

— Лежи, вояка! — она нажала ему на плечо. — Отвоевался! Будешь теперь с тросточкой воевать!

— Да уж! — улыбнулся он. — Буду колотить по спинам бездельников! Лишением премии их уже не проймешь…

Они не знали, что через час произойдут события, которые вынудят Сенчукова самому прибыть в больницу, где Виталию только-только успели сделать рентген ноги и перевязать рану. Перелома, к счастью, не оказалось. Морозов отделался синяками и глубокой царапиной, которую заработал, когда слишком резко освободил ногу.

Лиза почувствовала облегчение. Все-таки она считала себя виноватой в случившемся, кроме того, ее беспокоили грядущие объяснения с Сенчуковым. Из прежнего опыта общения с особистами она знала, что ни к чему хорошему они не приводят.

Но Сенчуков неожиданно возник на пороге перевязочной, и Лиза поняла, что ее подозрения оправдались. Генерал на этот раз был в камуфляже, что однозначно подтверждало исключительность происходящих событий. Выглядел он мрачно, и даже не справился о самочувствии Морозова, а прямо с порога жестко произнес, вернее, приказал:

— Живо в машину! — Это Виталию и Лизе. — Дайте ему какой-нибудь костыль! — опешившей от изобилия столь высокого начальства медсестре.

— У нас есть, только детский, — произнесла та растерянно.

— Сойдет! — сказал Сенчуков и подал костыль Морозову. — Давай шибче шкандыбай! В машине все объясню. — Он в упор взглянул на Лизу. — Ну, милая моя, заварили вы кашу. Конечно, это следовало ожидать, но… — он махнул рукой и первым двинулся к выходу из перевязочной.

Лиза беспомощно посмотрела на Виталия. Что такое страшное могло случиться, чтобы генерал переоделся в военную форму? Инцидент в городе благополучно завершился. Двоих чеченцев она уничтожила, но третьего взяли живым… При стрельбе никого даже не зацепили… И все-таки сердце ей подсказывало, что появление генерала связано с этим событием, вернее с его развитием.

Виталий ответил ей хмурым взглядом, отчего ее сердце и вовсе сжалось. Возможно, только теперь он осознал, какую опасность несет ее пребывание в доме? И не станет ли это причиной, что он пойдет на попятную? Выберет спокойствие и безопасность? Зачем ему обретать новые проблемы и неприятности?

Но в машине все разъяснилось, причем все оказалось страшнее, чем она предполагала.

— Не буду ходить вокруг да около, — сказал генерал, — ситуация развивается хуже некуда. Дело в том, что пока вы воевали с чеченцами, Зелимхан Хабиев с тремя боевиками проникли в твой дом, Виталий. Детей взяли в заложники. Эти подонки действовали по известному сценарию. Свернули тяжелым грузовиком шлагбаум на въезде в городок, и протаранили ворота усадьбы. Охрана перебита. Один из охранников успел позвонить в милицию, и тут же мы получили звонок от Хабиева. Требования у них обычные: отпустить захваченного боевика, и несколько полевых командиров, захваченных во время спецоперации в Чечне. В случае отказа, они угрожают взорвать твой дом. К тому же, по их словам, они заложили мощный фугас в уголь, который недавно завезли на заводскую ТЭЦ. Сам понимаешь, каковы последствия взрыва. Причем, они утверждают, что заложили радиоуправляемый заряд, поэтому взрыв может прогреметь в любое время, но если взрывчатка попадет в топку, будет еще хуже. Проверить за короткое время всю массу угля, а это многие тысячи тонн, мы просто не в состоянии, даже если поднимем все силовые структуры края. Надо искать решение на месте… — Он замялся и перевел взгляд на Лизу. — Не хотелось об этом говорить, но морально я не имею права молчать. Хотя скажу сразу, это условие для нас абсолютно неприемлемо.