Анатолий Вилинович - Тайны Гестапо

– Удивлены, что я в военном? – спросила Эдита.

– Откровенно говоря, да, – кивнул кавалер. – Вы служите? Врач?

– Служу, – ответила она и сказала: – Я пришла потому, что обещала, Петр. Вы меня извините, но у меня настроение совсем не для свидания. Я так надеялась, что получу известие от моей сестры и мы отметим с вами это событие, но… – огорченно молвила Эдита и замолчала.

– Может, я могу вам чем-нибудь помочь? – участливо спросил Лодкин.

Они не спеша шли по улице. Он хотел взять ее под руку, но Эдита мягко отстранила его.

– Не надо, я в форме… – горестно вздохнула и продолжила: – Чем можете помочь… Моя сестра с экспонатами музея из Керчи была эвакуирована сюда, в Армавир. Я была на фронте… – опять вздохнула Эдита. – Теперь вот приехала, чтобы увидеться с ней, но никак не могу найти ее. Ни в адресном бюро, ни в местном музее ничего сообщить мне не могут. Никто ничего не знает, – приложила ежа платок к глазам.

– Где эти музейные экспонаты? Где они, там и она…

– Ну, это же не трагедия, Вера! – воспрянул духом Петр. – Найдем, непременно найдем вашу сестру.

– Да, но у меня нет времени, надо возвращаться в часть…

– Когда? – озадаченно спросил Лодкин.

– Через два дня, – тихо ответила девушка. – Меня волнует не погибла ли она с музеем под бомбежкой, когда эвакуировались? А может, ее ограбили и убили. Сейчас такое время… Мне довелось видеть, что творится на железной дороге, – печально покачала головой Эдита.

– Ну зачем же так… Зачем предполагать самое худшее? Она что, сопровождала большие музейные ценности одна?

– Нет, как она мне писала, не одна. Но ценности… золотые изделия из музея. Она писала: «…Сестра, помнишь, я к тебе приезжала с таким огромным фанерным, обтянутым черным дермантином чемоданом? Так вот, буду ехать снова с ним, но на этот раз в нем будут не подарки тебе, а золотые экспонаты из музея».

– Напрасно она так разоткровенничалась в письме. Вдруг бы оно попало в нехорошие руки…

– Вот видите, Петр. Это меня и беспокоит. Зачем она об этом мне написала… – Эдита снова приложила платок к глазам. – Была в горисполкоме у самого председателя, товарища Малых. Но он ничего не знает, Представляете? Посоветовал обратиться в банк.

– В банк?! – остановился как вкопанный Лодкин.

– Да, в городской банк. Такие ценности могли быть доставлены на хранение только туда. Что вас так удивило, Петр?

– Дело в том, Вера, что я работаю в госбанке… – с улыбкой ответил Лодкин.

– Работаете в госбанке?! – остановилась теперь и Эдита, глядя на него с надеждой.

– Да, бухгалтером, – кивнул парень. И, как бы оправдываясь, добавил: – Уход в армию пока отсрочили, жду призыва.

– Ну так узнайте, узнайте, пожалуйста, Петр, прибыли ли туда эти музейные ценности?! – с мольбой в голосе сложила руки на груди Эдита. – Узнайте…

– Уже знаю, Вера. Поверьте, никакие ценности не могут поступить к нам без приемной комиссии. А я являюсь постоянным членом этой комиссии. И поступление этих ценностей пройти мимо меня никак не могло. Ни в черном чемодане, ни в какой-либо другой упаковке. Ведь все поступления в банк фиксируются строго.

Слушая Лодкина, Эдита все больше убеждалась, что в городском отделении банка Армавира «золотого» чемодана нет.

– Я ужасно расстроена вашим сообщением. Извините, Петр. Проводите меня, пожалуйста, до гостиницы. У меня прескверное настроение.

– Но мы можем встретиться завтра, Вера? – с надеждой в голосе спросил Лодкин.

– Да, – тихо ответила девушка. – Завтра там же и в то же время.

У гостиницы они распрощались. Эдита вошла в вестибюль, где толпилось много военных и гражданских, пытающихся устроиться на ночлег. Прошлась, вернулась к окну и, увидев, что ее воздыхатель удалился, отправилась домой.

Несмотря на свою опытность в делах слежки, она не заметила Юсга, как тень следовавшего за ней на большом расстоянии. Он не знал и не ведал, кто эта женщина в военной форме. Все началось с того, что он позвонил Лодкину и предложил встретиться. Тот ответил, что никак не может. Засмеялся и загадочно намекнул, что у него встреча.

Вечер у Юста был свободным и он решил посмотреть новый фильм. Подойдя к кинотеатру, неожиданно увидел Петра Лодкина. Его школьный товарищ нетерпеливо высматривал кого-то. Юст отступил в толпу и решил понаблюдать за ним. Спустя некоторое время к Лодкину подошла женщина. Звания Юст не различил, но вид ее был такой неотразимый, что он присвистнул в восхищении. Они о чем-то говорили, затем пошли по улице. Юст перешел на другую сторону и последовал за ними. У гостиницы они расстались, и перед Юстом встала проблема – идти за Лодкиным, или плюнуть на все это. Но тут он увидел, как из гостиницы тут же вышла эта женщина в военной форме и быстро пошла в противоположную сторону от Лодкина.

Это Юста заинтересовало, и он тенью последовал за незнакомкой. Воровской опыт слежки у него был, здесь никто не осмелился бы назвать его новичком.

Вышли к Кубани, здесь Юст чуть было не нарвался на неприятность. Навстречу незнакомке из темноты вынырнул военный, схватил ее за руку, и они стремительно прошли мимо затаившегося за забором Юста. Присмотревшись, Юст едва сдержался, чтобы не воскликнуть. Военный, встретивший девушку, был никто иной как капитан Крамаренко! В руках у него был небольшой чемоданчик и вещевой мешок.

Смутно различая их далеко впереди, Юст не отставал от пары. «Похоже, смываются, – подумал он. – Итак, Лодкин – в военном красавица – капитан. У капитана интерес к банку. Я навел его на Петра. А он, очевидно, навел на того эту красавицу», – размышлял Эрих. На какое-то время он потерял преследуемых из виду, затем неожиданно споткнулся, осел и, уже теряя сознание, ощутил, как на него опрокинулся, вращаясь, черный небосвод.

Бенцер обрушил удар рукояткой нагана на голову преследователя, не узнав в темноте Юста.

– Отстал надолго, – тихо произнес Бенцер, догнав Эдиту.

Они спешили к вокзалу, чтобы успеть на ночной поезд к Ростову. Этому предшествовало шифрованное письмо, в котором было указание перебазироваться в Ростов и заняться там музеем изобразительных искусств. Бенцер понимал, что его ждут крупные неприятности, если командование узнает, что след «золотого» чемодана он не обнаружил.

«Но идет война, и все еще остается под вопросом», – думал он, пробиваясь в тамбур вагона, чтобы покурить.

Поезд дернулся, заскрежетал, зашипел тормозами и под хриплый крик паровоза остановился.

Юста с проломленным черепом подобрали прохожие и доставили в больницу. Лечился он долго, а когда его выписали, наступило лето.

Проанализировав то, что произошло с ним, Юст пришел к выводу, что многомиллионное дело, о котором говорил «капитан Крамаренко» связано с банком, Вот почему тому понадобилось выйти на Лодкина, подставив бухгалтеру военную красавицу. Но ведь не для того же, чтобы ограбить банк. Это дело гиблое. Не дурак же этот капитан, чтобы затевать подобное. Нет, здесь что-то другое…