Алексей Макеев - Господин Икс

Но что-то я отвлекся от цели своего визита.

— Я могу снять верхнюю одежду? — спросил я у женщины.

— Ах да, конечно, — спохватилась она, — повесьте в шкаф.

Я повесил зонт на ручку двери так, чтобы вода с него капала на резиновый коврик, повесил куртку во встроенный шкаф и вновь обернулся к няне.

— А этот дядя к маме пришел? — спросил мальчишка, глядя на меня лучезарным взором.

Вопрос был задан няне, но ответил я:

— К маме. Проводишь меня?

— Запросто, — сказал пацан, развернулся и стал взбираться по лестнице.

— Осторожно, Андрюша, не упади! — сказала няня вдогонку.

— Да знаю, — отмахнулся мальчишка и продолжил восхождение по лестнице на второй этаж.

Я зашагал следом.

На втором этаже в коридоре находилось несколько дверей, но лишь одна из них, первая слева, была открыта. Мальчишка, поднявшийся уже вперед меня, побежал по коридору и влетел именно в эту дверь.

— Мама! Мама! — раздался его звонкий голос. — К тебе дядя пришел!

— Хорошо, Андрей, спасибо! — раздался женский, как мне показалось излишне строгий по отношению к сыну, голос.

Я прошел по коридору и ступил в открытую дверь. Комната, куда я вошел, была будуаром, отделанным в розовых тонах. Здесь стояла кушетка, обитая шелком, комод, шкафчик, столик на гнутых ножках, с установленным на нем большим овальным, вращающимся вверх-вниз зеркалом, рядом со столиком — пуфик, кругом косметика, куклы, статуэтки и прочие безделушки, которые так нравятся женщинам. Посреди комнаты стояла высокая, статная, лет тридцати семи женщина. У нее была гордо посаженная голова, пышные черные волосы и холеное, чуть удлиненное лицо с прямым носом, тонкими губами, высоким лбом и карими глазами с надменным взглядом. Царица, одним словом, только вот одета не по-царски, попроще — в синие брюки и коричневую блузку.

— Здравствуйте, Анна Николаевна! — сказал я, сопровождая слова приветствия полупоклоном.

— Иди, Андрей, мне с дядей поговорить нужно, — произнесла Налётова, обращаясь к сыну.

Мальчик был, по-видимому, хорошо воспитан. Ни слова не говоря, он развернулся и вышел за дверь.

— Я вас слушаю, — обратилась хозяйка дома уже ко мне. — Извините, с кем имею честь?

— Игорь Степанович! — представился я, не называя ипостась, в какой сюда прибыл.

— И что вы хотели, Игорь Степанович? — проговорила Анна Николаевна с нотками нетерпения в голосе. — Только побыстрее, пожалуйста, у меня не много свободного времени.

«Ага, — хмыкнул я про себя, — занята по самые уши, небось нанесением макияжа да всевозможными процедурами — массажем, грязями да ваннами». Вслух же любезно произнес:

— Мне бы хотелось, Анна Николаевна, задать вам несколько вопросов по поводу событий, произошедших в прошлую субботу, 15 октября.

Хозяйка дома поистине королевским величавым жестом откинула со лба назад великолепные вьющиеся волосы.

— Я же уже все, что могла, рассказала вашим коллегам, — произнесла она чуть раздраженно, — относительно смерти Валерия Крутькова! Больше к сказанному мне добавить нечего.

Я шагнул вперед по направлению к хозяйке дома.

— И все же есть кое-какие невыясненные моменты, — продолжил я настаивать.

Налётова окинула меня хмурым взглядом и вдруг потребовала:

— Покажите, пожалуйста, ваши документы!

Именно этого требования, вполне законного, надо сказать, я ждал и боялся, и в то же время оно прозвучало для меня неожиданно.

— Э-э-э… я… — произнес я чуть растерянно, потом спохватился, похлопал себя по карманам, достал паспорт и, прикидываясь дурачком, протянул его хозяйке дома.

Она взяла мой документ, развернула, посмотрела, затем вернула и чуть высокомерно произнесла:

— Я поняла, господин Гладышев, что вы подданный Российской Федерации, но мне бы хотелось взглянуть на ваше удостоверение сотрудника полиции.

Закосить под дурачка не удалось, я взял паспорт и перемялся с ноги на ногу. Моя уверенность разом куда-то улетучилась, и я тоном нерешительного человека пробубнил:

— Видите ли, Анна Николаевна, я не сотрудник полиции…

Хозяйка дома давно догадалась, что я не представитель власти, но зачем-то решила разыграть для меня удивление и возмущение:

— Что-о?! Вы не полицейский? А кто же вы? — приподняла она свои ухоженные черные брови.

Не люблю я юлить, лебезить, тем более перед женщиной. А раз уж раскусили и теперь попрут из дому, надо не терять достоинства.

— Я частный сыщик, — проговорил я спокойно.

Налётова, проявляя недовольство, передернула плечами и фыркнула:

— Вот еще, ищеек мне только в доме не хватало. Оставьте, пожалуйста, мой дом! — она сделала перед собой жест, словно выгоняла забежавшую в ее дом бездомную собаку.

Давненько я не испытывал такого унижения. Тем не менее все же попытался настоять на своем:

— Анна Николаевна, я пришел не из праздного любопытства. Меня попросила провести расследование мама Артема Ялышева, который сидит сейчас в следственном изоляторе по подозрению в убийстве адвоката Крутькова. Ведь он…

— Меня не интересует какой-то там Артем Ялышев, — бесцеремонно перебила меня Налётова. — Посадили его, значит, за дело. А теперь попрошу оставить мой дом.

— Но Анна Николаевна, жаль парня и его маму! — сделал я последнюю попытку достучаться до сердца женщины.

Мои усилия оказались напрасными — у богатых, высокомерных людей типа хозяйки этого дома нет сердца, а если и есть, то оно каменное.

Крылья ее прямого красивого носа хищно раздулись.

— Мне что, полицию вызвать? — промолвила она тоном барыни, покрикивающей на наглого кучера, осмелившегося зайти в ее опочивальню с просьбой дать пятак на опохмелку.

Черт возьми, сроду не испытывал такого унижения! Пытаться добиться в этом доме аудиенции у супруга Анны Николаевны наверняка не стоило, еще действительно вызовет полицию, если буду навязываться. Что ж, подождем лучших времен.

— Ладно, извините, — сказал я чуть насмешливо, церемонно раскланялся и пошел прочь от стоявшей в горделивой позе, сложив руки на груди и высоко задрав голову, хозяйки дома.

Спустившись по лестнице, вновь столкнулся с няней и ее воспитанником. Как любил говорить Иосиф Виссарионович, дети за родителей не в ответе — мальчишка ни в чем не виноват, и я широко ему улыбнулся:

— Спасибо, Андрюха, за то, что к маме проводил.

— Да пожалуйста, — с серьезным видом ответил пацан.

— Так быстро? — спросила меня чуть удивленно доброжелательная няня, имея в виду оказавшуюся короткой аудиенцию у хозяйки дома.

Я достал из встроенного шкафа куртку и стал одеваться.

— Да, — проговорил я, стараясь ничем не выдать своего расстройства. — У меня и была-то всего пара вопросов к Анне Николаевне. — Пользуясь тем, что няня не знала, что я в этом доме изгой, на вопросы которого хозяйка особняка, будь она рядом, наверняка запретила бы отвечать обслуживающему персоналу, я, как бы между прочим, сказал: — Извините, забыл спросить у Анны Николаевны, где живет ее брат Петр Береговский?