Михаил Соколов - Чудовище

- Продолжай, - спокойно сказала она. - Мне приятно видеть, как ты радуешься своим открытиям. И синяки тебя не портят. Ты выглядишь, как настоящий мужчина.

- А мне с тобой целоваться понравилось.

- Пожалуйста продолжай, - сказала она и улыбнулась.

Я был немного озадачен её реакцией. А ещё тем, что не мог вызвать в себе необходимого гнева и неприязни, которые должен испытывать каждый честный человек к любым преступникам. Все выходило как-то странно.

- Я вроде заканчиваю. Я вчера вспомнил, что Ангелочек, о котором говорили твои похитители, был женского пола. Они говорили - "она будет сердиться". Не он, а она. И вот вчера меня осенило, что на роль Ангелочка вполне подходишь ты. Что ты на это скажешь? От всего, что произошло здесь за эти дни выиграла только ты. И как выиграла! Ты теперь наследница всего имущества Курагиных. Ты владелица всех личных капиталов семьи, всех акций, счетов, предприятий, банков. Тебя, конечно, попытаются надуть, но учитывая выказанные тобой способности, всем этим черным директорам во главе с Борисом Игоревичем может ещё плохо придется.

Ира внезапно встала. Подошла ко мне вплотную и стала внимательно смотреть мне в глаза. На её лице, во всяком случае, я не мог заметить смущения, злости, досады. Может быть, легкое сожаление.

- Хорошо, - внезапно сказала она. - Я тебе все расскажу, если ты этого хочешь.

- Конечно, хочу.

Она взяла меня за руку и повела в соседнюю комнату. Здесь я ещё не был. Хотя эта большая гостиная была чем-то похожа на первую: ковер, только белый, полностью закрывал пол, на стенах серо-голубые обои, кремовые занавески и такого же цвета мебель. В большом кресле возле стеклянного столика с напитками и бокалами, сидел крепостной староста Петр Алексеевич Волков. Очевидно, он слышал наши объяснения; дверь была все время приоткрыта.

Очень интересно!

- Петр Алексеевич! - весело сказала Ира. - Ванечка отказывается брать меня в жены.

- Может ещё не все потеряно? - благообразное лицо демократа, директора школы и крепостного старосты расплылось в усмешке. - Может, когда он все узнает, он переменит к тебе отношение.

- Короче! - решительно прервал их я. Мне надоело слушать их веселые намеки. - Что вы хотите сказать?

- Дело в том, Ванечка, что я Курагина.

- Ну конечно, у тебя же фамилия мужа, - не понимал я.

- Нет, я Курагина по рождению.

Вид у меня, наверное, был здорово обалдевший, потому что Ира невольно рассмеялась. Усмехнулся и Петр Алексеевич.

- Да, я дочь Константина Семеновича Курагина и сводная сестра Александра. Константин Семенович не раз приезжал в Екатеринбург и там познакомился с моей матерью. А потом родилась я. Отец немедленно зарегистрировал меня на свою фамилию. Он меня очень любил и в детстве всегда называл Ангелочком. И жили мы хорошо, потому что для нас с матерью отец ничего не жалел. А когда он, все-таки, собрался жениться на моей маме, его убили. Все знали, кто это сделал. По чьему приказу. После этого у нас все кончилось: деньги, уважение окружающих, мое детство. И я поклялась отомстить убийце. Я поклялась, что воздам ему многократно. Я поклялась, что на земле будет только один представитель Курагиных - и этим представителем буду я. Исключая Александра, он мой брат и знал это. И помогал мне. Да, Ангелочек я. Я не знала, что отца в детстве тоже звали Ангелочком. Хотя он всегда был красивым. Теперь ты все знаешь. Ответь, можешь ты теперь осуждать меня?

У меня была такая муть в голове, что свои робкие ощущения даже не пытался воплотить в слова.

- Иван Сергеевич! Почему бы вам серьезно не обдумать предложение Ирины Константиновны? Мы это уже с ней обсудили и пришли к выводу, что вы будете идеальным супругом. К тому же, Ирина Константиновна к вам весьма и весьма неравнодушна.

- Это почему же? - невпопад спросил я, но он понял.

- Потому, что вы доказали свою жизнестойкость, отсюда и в дальнейшем за вас и вашу супругу можно будет не беспокоиться. Кроме того, вы не бизнессмен, значит, по-крупному воровать не будете.

- Спасибо, - поклонился я.

- Бросьте! - отмахнулся он в свою очередь. - Мы обсуждаем серьезнейшее дело. Вы будете иметь столько денег, сколько захотите. В разумных предела, конечно. Но и этих разумных пределов будет для вас больше, чем достаточно. Ирина Константиновна вас уважает, кроме того, вы ей действительно нравитесь, уж поверьте.

- Вы теперь за неё говорите?

- В какой-то мере. Я, если можно так сказать, её референт. По некоторым вопросам. Мы с ней заключили негласный договор, осноованный на ненависти к Михаилу Семеновичу Курагину. Я взялся ей всячески помогать в её борьбе. Именно через меня были выписаны люди, котрые должны были её похитить, и которых вы так неловко убили.

- Они меня сами хотели убить.

- Ну, ну, ну! - дело прошлое. Ну так как?

Его речь дала мне возможность опомниться. И туман в голове стал конденсироваться в мысли, столь же определенные, как и мое решение.

- Я вынужлен отклонить ваше лестное предложение.

- Ванечка! - немедленно откликнулась молчавшая до сих пор Ира. У неё даже слезки на ресницах заблестели.

- К сожалению, вынужден. Не потому, что у меня есть другая женщина. А в основном, из-зав денег. Я ведь сыскарь, дорогие мои, и все годы я подставлял свою голову под пули и удары тех, кто спятил от этих ваших денег. Все преступления в мире - из-за денег, и кто хоть раз поддался их власти, тот кончит, как все Курагины. Извини Ириша, но это мое твердое убеждение: человек и деньги, большие деньги, вместе не уживаются. Человек только выглядит человеком, а на самом деле это только внешность та же. И отношение к жизни другое и к людям. Главное, к людям. Не могу, дорогая. От Курагина я получил сто тысяч долларов. Для тебя сейчас это уже не деньги. Ты мне предлагаешь миллионы, и я тебе верю. Имея миллионы долларов можно купить виллы на разных морях и океанах, машины, яхты, самолеты. Можно жить до конца жизни ничего не делая. И если я приму это твое предложение, смогу ли я остаться самим собой, тем сыскарем, который ещё стоит перед тобой, или же мне придется стать Курагиным, а скорее всего, тенью Курагина. Я же русский, я же пью и рукавом занюхиваю, какой из меня миллионер?

Они внимательно слушали меня, напряженно думая о своем.

- Спасибо, котенок, но лучше я зарегистрирую на заработанные деньги частную сыскную фирму. Мне, знаешь, понравилось делать свою работу без всякого начальства. Повидал я на своем веку тупых командиров. Вы мне тут просто глаза открыли. Отправлюсь ка я отдохнуть, а там, через месячишко или два, займусь регистрацией. Мы, надеюсь, останемся друзьями. Я вам позвоню, как смогу. Ты, котенок, ещё мне клиентов будешь посылать. Правильно, детка?

Она кивнула и медленно отошла к окну. Шторы цвета слоновой кости тяжелыми складками лежали у её ног. Она прижалась к стеклу и посмотрела в окно, туда, где блестящей амальгамой поблескивали острия мелких волн водохранилища. Стояла неподвижно, резко контрастируя платьем со шторами. Руки безжизненно повисли. Постояв так с минуту, глубоко вздохнула и заговорила, стоя ко мне спиной.