Анна Михалева - Мечты серой мыши

— Отличная водичка! — На душе моей вдруг стало так легко, что я рассмеялась.

Он тронул мою руку:

— Так, главное теперь — успокоиться. У вас истерика. Нужно быстрее плыть к берегу, Амалия!

— Нет у меня истерики, — все еще хихикая, я послушно погребла к камышам, бурно разросшимся по краю довольно широкого рва. — Просто я безумно рада, что жива!

— Скорее всего они не отстанут. Будет погоня!

Его слова меня отрезвили, и я что есть сил погребла к берегу. Свиридов плюхал руками и отфыркивался где-то поблизости.

Ступив на сушу, я охнула и присела, промычав:

— Господи святы! Я и не подозревала, что у меня болит каждая клеточка! Ох, кажется, я не смогу двигаться.

— Еще как сможете! — он развернул мою голову, и я узрела, что по большому мосту, перекинутому через ров, бегут мужиков десять в коричневых пиджаках.

— Вы правы! — я подскочила на ноги и ломанулась сквозь кусты к дороге. Выскочив на нее, я огляделась: серая полоска сиротливо уходила и вперед, и назад. С одной стороны ее находился ров, из которого мы только что выползли, с другой — поле с остатками стеблей кукурузы. Как назло, трудолюбивый фермер лишил нас необходимого укрытия.

— И что теперь?! — гаркнула я в лицо следователю, понимая, что мои метания по каменному лабиринту, героический прыжок в средневековый ров с водой и прочие страдания лишены всяческого смысла: минут пять — и нас изловят, как слепых котят в манеже.

— Черт! — ругнулся Николай Павлович, видимо, как и я, осознав неизбежное.

Издали послышался то ли рокот, то ли жужжание. Я вздрогнула и оглянулась. Так и есть, один из преследователей нагонял нас на допотопном мопеде. И вот она, усмешка судьбы, при ближайшем рассмотрении им оказался Илья. С каким бы удовольствием я выцарапала глаза этому парню.

Пока я ежилась от неумолимой опасности, одновременно сгорая от злости, он с невозмутимым видом заглушил мопед и улыбнулся:

— Добрый день!

— И ты еще смеешь называть этот день добрым?! — взревела я.

— Кому как, — он пожал плечами и снова улыбнулся. Издевательски на сей раз. — Так и будешь торчать недорезанным кукурузным стеблем или согласишься прокатиться? — Он кивнул на заднее сиденье.

— Всенепременно, — я тоже растянула губы в улыбке. — Пожалуй, я лучше дождусь твоих друзей. Очень хочется, чтобы меня опять треснули по башке и отволокли за волосы в подземелье. Только имейте в виду, дискеты у меня при себе нет.

— Я знаю, иначе ты уже давно бы не дышала, — он нехорошо покосился на Свиридова.

— Я не скажу тебе, куда спрятала дискету, можешь не стараться. А если и скажу, то никто, кроме меня, ее оттуда забрать не сможет.

— Послушай, наверное, ты все равно не поверишь, но сейчас отдать дискету выгоднее, чем ее прятать, — он склонил голову набок, словно изучал меня. — Она лежала в банке долгие месяцы, и всем от этого было очень хорошо. Понимаешь? Для тех людей, — он кивнул назад, подразумевая моих преследователей, — лучше, чтобы ее никто не нашел, понимаешь?

— То-то они устроили за мной настоящую охоту.

— А что им оставалось делать? Они ведь понятия не имели…

— Ты полагаешь, что я должна тебе верить? — не стала я слушать его доводы. Времени не было.

— А почему бы и нет? Когда я тебя обманывал?

— Хм… По-моему, всегда.

— Уж это точно, — усмехнулся неожиданно обнаружившийся поблизости Свиридов. — Вы нас не убедили. Что теперь будете делать? Стрелять? Хотите получить еще один орден Храма?

Илья вздохнул:

— Боже упаси. Кроме всего прочего, вы, кажется, следователь. А я не стреляю в полицию, даже на чужой территории.

— Прошу без оскорблений, я следователь МВД, — резко поправил его Свиридов.

— Как вам угодно, — Илья снова почему-то ухмыльнулся и тут совершил довольно странный поступок. Он слез с мопеда и отступил на шаг в сторону. — Прошу.

— Что? — Я едва не лишилась нижней челюсти. — Ты отдаешь нам мопед?

— Ты мне не веришь, а потому бессмысленно навязываться к тебе в провожатые. Но я хочу попытаться тебя спасти. Пожалуйста, езжай, забери дискету и отдай ее тем людям. Иначе они тебя убьют.

— Но ты же…

— Я не хочу, чтобы тебя убили. Это будет несправедливо. Тебе не дали шанса. У тебя не было времени осмыслить ситуацию. Теперь у тебя есть и время, и шанс спастись. Воспользуйся всем этим с пользой для себя.

— Но как ты объяснишь своим друзьям…

— Кто сказал, что они мне друзья?

— Отступи-ка еще на пять шагов, — деловито приказал следователь, видимо, решив, что времени на сантименты уже совсем нет.

Илья развел руки, изображая добрую волю, и послушно исполнил приказание.

— Амалия, если он рыпнется, бегите в поле! — прокряхтел Свиридов, осторожно приближаясь к транспортному средству и не сводя глаз с Ильи.

Тот только широко улыбнулся.

Оседлав мопед, Свиридов завел его:

— А теперь быстро прыгайте назад!

Я молча повиновалась.

Он надавил на педаль.

— Пожалуйста, будь осторожна, — услыхала я за спиной.

И началась настоящая погоня. Вы когда-нибудь видели боевик? Нет, не дешевенький боевичок, в котором одна машина преследует другую, увязая в грязи, переворачиваясь на ходу, и все такое. А настоящий многомиллионный блокбастер с динамикой преследования, горящими поездами, рушащимися мостами и тонной кукурузных хлопьев, рассыпанной на многие километры по магистрали. Вот в какую заварушку мне удалось влипнуть. Ну не совсем в такую, но все-таки… Рассказываю, как было дело.

Не успели мы протарахтеть на проржавевшем мопеде до конца поля, как позади нас послышалось нарастающее с каждой секундой нервное гудение. Я сразу поняла, что нас нагоняет машина. Хорошая машина с прекрасным движком. Свиридов, по всей видимости, тоже это понял, а потому с силой надавил на педальку газа, однако это совершенно не способствовало ускорению нашей колымаги. Я вцепилась в шею следователя с силой насмерть испуганной жертвы, которую вот-вот ухватит за холку хищник. Он взвыл и дернул за руль. В едином рывке мы выскочили на трассу и понеслись по дороге, скользя меж попутных машин. Их было не так уж много, так что рассчитывать на то, что нам удастся затеряться в потоке, мы не могли.

Я оглянулась, и меня затрясло. С поля на дорогу выезжал здоровенный джип, которых в Италии по пальцам можно пересчитать. В России-то их как грязи — квадратных, черных, мерседесовских, на них обычно бандиты раскатывают. А вот в Италии я такой впервые видела. Я поняла, что исход погони предрешен. Сейчас молодчик в коричневом пиджаке слегка прибавит газу и столкнет нас в кювет. А уж извлечь нас оттуда — дело техники.

— Амалия, прыгайте на машину! — донеслось до меня.

Я вздрогнула и повернула голову.

Наш мопед ехал так близко к огромному грузовику, что, казалось, сейчас коснется его колеса.