Александр Знаменский - Паразиты

Гвоздя в квартире его дочери я не застал. Представившись Светлане врачом-фтизиатром, я пояснил, что разыскиваю ее отца по поручению администрации санатория «Зеленая роща», откуда он самым незаконным образом удрал задолго до окончания срока лечения. После этой «завиральной увертюры» я спросил: «Куда подевался ваш отец?»

На что Светлана ответила:

— Даже не знаю! Он какой-то странный стал, не такой, как всегда. Переночевал у нас с субботы на воскресенье, а потом еще заезжал дважды, подарки детям привозил… Старшему — Юрику — пишущий музыкальный плейер, он у нас меломан, а младшему — Витальке — трансформер. Это игрушка такая иностранная. Ну, сроду не ждала от отца никаких подарков!..

— А что он говорил о своих планах на ближайшее будущее? — поинтересовался я таким тоном, как будто узнавал о творческих задумках по крайней мере эстрадной звезды.

— Ничего не говорил, — пожала плечами Светлана, а потом шепотом добавила, округлив глаза: — Он себе новый костюм справил! И пальто!.. Это что-то вообще!..

Тогда-то я и сообразил, что здесь я больше ровным счетом ничего не узнаю. Но помог шустрый Юрик — двенадцатилетний сын Светланы, неожиданно выскочивший в переднюю, где мы разговаривали.

— Я деда Пашку последний раз в среду видел, когда мы с друзьями в центре тусовались! — заявил он.

— А чего ж ты мне ничего не сказал? — строго спросила его мать.

— Да ты ж не спрашивала! Я за ним проследил, за дедом Пашкой. Думал, опять сейчас напьется… А он дошел по Тверской до какого-то переулка и свернул в него. Не помню, как тот переулок называется… Я за ним! А он вошел, как к себе домой, в какой-то шикарный дом. Даже дверь ногой открыл!

— А ты не помнишь, что это был за дом? — быстро спросил я у Юрика.

— Там какая-то красивая вывеска была… А, вспомнил! «Три тэ» — вот как!

— Что значит «Три тэ»? — поразилась Светлана.

— Не знаю! «Три тэ» — и все, — пожал плечами Юрик и убежал в свою комнату.

«Три тэ» я отыскал только на следующий день. Это оказалось «Агентство высокой надежности и популярности», по крайней мере так было написано в рекламных проспектах этой туристической фирмы, возглавляемой известнейшим артистом и кинорежиссером. Офис фирмы находился недалеко от метро «Пушкинская», в Малом Козихинском переулке.

Вот что поведала мне милая во всех отношениях девушка, оказавшаяся турагентом, когда узнала, что я представляю из себя «врача-психиатра, разыскивающего своего пациента, страдающего манией преследования».

— Он все время скрывается от мифического убийцы, — предупредил я ее. — Может даже пожелать скрыться в другой стране. И это очень опасно… для другой страны!

— Да? А мне он показался таким комильфо! — искренне удивилась девушка, когда поняла, о ком я говорю. — Одет с иголочки во все самое лучшее. Очень даже симпатичный молодящийся старикан. И потом, денег у него!.. Но это нас не касается. В общем, он приобрел у нас самый дорогой тур на Канарские острова. Оплатил все издержки, вплоть до визы в заграничном паспорте…

— Так у него что же, и заграничный паспорт был в полном порядке?! — вскричал я, не ожидавший такого поворота.

— Да. Все как положено.

— Вот это сюрприз! И когда же он отправится на Канары, позвольте вас спросить?

Девушка, пощелкав компьютерной «мышью», прочитала с монитора:

— Тринадцатого февраля, в пятницу. Аэропорт «Шереметьево-2». Время вылета 11.55. Самолет «Ту-154» компании «Аэрофлот». Рейс номер…

Но дальше я ее уже не слушал, поскольку со всех ног мчался к своей старушке «Ладе», дожидавшейся меня на перекрестке. Дело в том, что сегодня как раз и была роковая пятница тринадцатого февраля, а стрелки часов уже приближались к десяти. В моем распоряжении оставалось около двух часов, чтобы перехватить этого жулика, мошенника и к тому же еще проходимца Гвоздя.

По дороге на Шереметьево я беспрестанно думал о том, как это Гвоздь умудрился заполучить заграничный паспорт в считанные дни, когда мы, простые смертные, вынуждены ждать в ОВИРах неделями и даже месяцами. На этот вопрос напрашивался только один ответ: Гвоздь открыл кейс и пустил в дело валютную наличность, которая в нем находилась. Конечно, переживал я, все прибавляя и прибавляя скорость на Ленинградском шоссе, с такими деньжищами можно себе позволить купить не только заграничный паспорт, а и весь ОВИР со всеми потрохами.

Перебои в работе мотора своей «ладушки» я услышал где-то на выезде из города, сразу за Московской кольцевой автодорогой. Взглянув на показания бензиномера, я чертыхнулся от злости. Бензина в баке оставалось минут на пять-десять езды. Этого вполне хватало, чтобы добраться до ближайшей автозаправочной станции, но, конечно же, не хватило бы для того, чтобы доехать до аэропорта. Пришлось мне все-таки завернуть на АЗС и только после этого, потеряв несколько драгоценных минут, отправляться в «Шереметьево-2».

В зал международного аэропорта я вбежал в самый последний момент перед окончанием регистрации на «Ту-154», отлетающий на Канарские острова.

«Поздно! Не успел», — корил я себя, провожая взглядом невысокого человека в лохматой шапке из белой шерсти, богатой дубленке коричневого цвета и невообразимых брюках в желтую клеточку, одним из последних проходившего таможенный досмотр. Он получил свои документы, вежливо раскланялся с контролером и, помахав рукой кому-то в зале, отправился в помещение, называемое служащими аэропорта «накопитель». Тут-то я его и опознал: это же Гвоздь, разрази меня гром!

— Гвоздь! — заорал я что было мочи, глядя в спину уходящему. Но тот даже не вздрогнул.

Нет, все-таки ошибся, подумалось мне. Это не он!

И тут он повернулся. Взглянул на меня. Узнал. Потом, как-то странно присев от неожиданности, сделал прыжок вперед и со всех ног помчался к эскалатору, взлетел по нему наверх и исчез где-то за поворотом.

А я все еще продолжал кричать:

— Вернись, сволочь! Я тебя все равно достану!

Однако все мои крики были гласом вопиющего в пустыне.

— Вам плохо? — спросил какой-то узкоглазый иностранец, проходивший мимо.

— Нет, мне хорошо! — огрызнулся я и вдруг расхохотался прямо ему в лицо, как безумный. Бедный японец, или, может быть, китаец, даже в сторону отпрыгнул от неожиданности.

А я, продолжая смеяться, безнадежно махнув рукой, вышел из здания аэропорта и направился к своей машине.

Только теперь я поверил словам Петровича. Конечно же, Гвоздю организовал отъезд за рубеж некто Вовчик из Талдома. Видимо, тот же Вовчик помог ему и деньги перевести в какой-нибудь зарубежный банк. Сам бы Гвоздь в жизни не решил всех этих проблем. И все-таки… Каков гусь этот Гвоздь! Всех обставил. Вот тебе и «тютя-матютя»! Вот тебе и недоумок! Нет, недооценил я этого человека, определенно недооценил.