Ирина Львова - Наследница поневоле

Лиза не ожидала от себя того, что сказала в следующую секунду. Нет, слово «сказала» здесь решительно не подходило, равно как и «ответила». Так нелепо угодившая в бандитский трюм богатая наследница не произнесла, не заявила, она изрекла:

— Не стоит оскорблять души умерших.

— Молчать! Молчать! — заорал Глебов, отворачиваясь от Губы. — Нечего сговариваться!

Впрочем, звуки издавал теперь только он один, так как после Лизиного заявления все, несколько опешив, умолкли.

— Да тебе-то что? Можно подумать, отсюда кто-нибудь когда-нибудь выходил? — мрачно бросил Губа, которому вовсе не нравилось, что новичок нагло командует. Причем не желает, зараза, признавать, что приволок не ту девку, что вообще накуролесил, наделав шума. О событиях, которые произошли в доме Лизы Батуриной, ему, посмеиваясь, рассказал Лапша. Однако Губа оптимизма приятеля не разделял: еще неизвестно, как посмотрит Изборский на похищение иностранцев, — это не алкаши и не безответные российские граждане, их искать будут. И что теперь делать? Отпускать с извинениями? После того, что они здесь видели? Глебов определенно кретин — загнал их, ни с кем не посоветовавшись, в трюм!

К черту! В конце концов, бед натворил Глебов, пусть с него и спрашивают!

— Что он говорит? — спросила Моргенсон Ла Гутина. — Если уж вы не могли справиться с заданием, так, может быть, отработаете хотя бы аванс, как переводчик?

Незадачливый контрактер спорить не стал.

— Они хотят, чтобы мы молчали, — ответил он.

А у миссис Моргенсон имелись еще некоторые вопросы:

— Я не понимаю, почему нас захватили… Если они не друзья этой русской! Но ведь ее тоже заперли? Значит…

Француз усмехнулся:

— Вы поразительно ясно мыслите, мадам.

— Вы бы помолчали, мсье, — огрызнулась Бет.

— Пардон, мадам. — Киллер приложил руку к груди.

Глебов уже собирался снова прикрикнуть на арестованных, но, бросив взгляд на Губу, передумал: вид последнего как бы говорил: «Пусть себе бакланят».

Разговор в клетке, где сидели американцы и Ла Гутин, на некоторое время стих, но ерзавший на холодном бетоне Херби не мог долго держать язык за зубами.

— Слушайте, мистер… м-м-м… мсье… черт бы вас подрал… вы… э-э-э… вы все-таки киллер или вы, черт возьми, кто?

Ла Гутин с интересом посмотрел на американца:

— А что?

— Как что, черт побери? — рассердился Джейк. — Придумайте же, как нам унести отсюда свои проклятые задницы!

— И чего вы желаете? — осведомился контрактер и, поскольку Херби не успел ответить, предположил: — Ну да! Ну да! Вам хочется, чтобы я, как в кино, задрал свою хромую ногу и расстрелял из спрятанного там автомата мерзавцев, которые нас захватили? Пардон, мсье! Там нет автомата — там только старая рана!

— Однако эта рана не помешала вам задушить переводчицу, — фыркнул американец и упрекнул француза: — Если бы не вы, мы давно бы… — Он осекся, так как хотел добавить: «Разобрались с Батуриной», но вспомнил, что Лиза прекрасно слышит то, о чем он говорит.

Контрактер повернулся к Херби и, не скрывая своего удивления, спросил:

— Вы всерьез утверждаете, что я убил эту девушку? Светлану? Так, кажется, ее звали?

Джейк захохотал:

— Вы шутник, мсье. Не вы?! А кто же еще?

— Вы, — спокойно отозвался киллер. — Вам не хотелось, чтобы она рассказала мадемуазель, — он кивнул в сторону камеры, где сидела Лиза, — о том, что вы из себя представляете. Глупую девочку погубило то, что она, как это, увы, часто бывает, оказалась не в том месте не в то время.

Лиза не верила своим ушам — нет, наверное, она неправильно поняла. Джейк Херби — убийца Светланы? Невероятно!

— Как вы могли?! — воскликнула она. — Вы, Джейк, как вы могли приходить ко мне в дом после того, что сделали со Светой?!

Реакция плейбоя была по меньшей мере странной.

— Я?! Я убил?! — завопил он точно ужаленный, но тут же сник, бросив странный взгляд на Бет.

— У меня есть кассета, — без эмоций проговорил Пьер по-английски, обращаясь сразу ко всем присутствующим. — На ней записан разговор между этими милашками. — Киллер указал на Бет и Джейка. — Мистер Херби в красках рассказывал своей подруге, как он убил переводчицу.

Тут Бет показала, что она действительно способна ясно мыслить:

— Ты считал себя очень умным, когда врал мне, что прикончил эту девку, потому что она собиралась настучать на тебя? Ты так старался для меня, да? Ты разбивался для меня в лепешку, да? Так знай, ты зря старался, ублюдок, как только я получила бы эти деньги, я дала бы тебе ногой под зад. На хрена мне импотент вроде тебя?.. Нич-то-же-ство!

Джейк понял, что терять ему уже нечего. Теперь надо думать не о благорасположении Бет, а о собственной реабилитации.

— Мисс Лиза! Мисс Лиза! — закричал он, прижимаясь лицом к прутьям решетки. — Я наврал ей, что убил Светлану, но у меня не было другого выхода! Она — страшная женщина!

На него никто не прикрикнул. Даже Глебов уже понял, что арестованные просто ругаются, а не обсуждают некий коварный план побега. Наблюдая за их перепалкой, он и Губа перестали спорить — это было так забавно, что испытывавшие друг к другу отвращение бандиты посмеивались и перемигивались, как старые приятели.

— Это он, — с жаром продолжал американец, указывая на Ла Гутина. — Это все он! Не верьте никому, мисс Лиза, я никогда не желал вам зла. Я не никого убивал и… и… не собирался убивать. Все знают, вот она, — Джейк принялся энергично тыкать пальцем в направлении любовницы, — она наняла его, он убийца! Его руки в крови! По локоть в крови невинных жертв! — Поперхнувшись собственным криком, плейбой закашлялся, а когда приступ кашля закончился, он, тупо хлопая глазами, принялся повторять: — Это он. Это он. Это не я!

Ла Гутин вздохнул.

— О-ля-ля… Никакой я не киллер! — проговорил он негромко. — И вообще, я просто солдат удачи. Убийцей по найму меня сделала… молва, пущенная дураками. А убивал я только на поле боя!

Сказав это по-английски, он не поленился повторить свои слова по-русски, так что все присутствующие поняли его. Поняли, но не поверили. Потому что поверить в такое было не просто.

— То есть как это? — спросили разом Херби, Моргенсон и Лиза.

— Чё, в натуре? — нахмурился Губа.

Глебов пожал плечами:

— Я что-то сам не въеду. Говорит, мол, не киллер он, и все тут.

Пьер между тем продолжал. Оказавшись в центре всеобщего внимания, он решил, что для всех будет удобнее, если рассказ свой он поведет сразу на нескольких языках.

— Legion etranger. Слышали ли вы когда-нибудь про него?

— Это чё? — спросил Лизу Губа.

Саша также смотрел на сестру, явно ожидая разъяснений.

— Иностранный легион, наверное… — ответила девушка.

— Oui, — кивнул француз. — Сборище подонков со всего света. Но даже и оттуда мне пришлось уносить ноги. Мне повезло, я получил маленькое наследство… Совсем скромное, но… распорядись я им с умом, может статься, все и повернулось бы по-другому. Я вернулся в Париж и скоро оказался на мели. Зная про то, где я служил, один человек предложил мне… Любой из тех, кого я встречал в казармах, обрадовался бы такой работе, я же не знал, что делать. Однако у меня не было выбора. Я согласился устранить его врага. Конкурента. А тот так удачно вывалился из окна… И так вовремя… — Контрактер усмехнулся. — Я к нему и пальцем не прикоснулся! Только наблюдал, причем издали. Видно, он не только моему заказчику дорогу перешел. Потом был еще один — его я тоже не трогал, но он выбрал неудачный самолет. Вот тогда и стали поговаривать о моей поразительной жестокости. Потом… Ну да это, пожалуй, даже скучно. Просто мне все время страшно везло. И рук своих убийством я не замарал ни разу!