Елена Яковлева - Красное бикини и черные чулки

— И последнее, — добавила я многозначительно, — если вспомнишь про этого клиента что-нибудь интересное, немедленно свяжешься со мной. Через небезызвестную тебе Жанну Аркадьевну, — зыркнула я на Жанку. — А теперь — адью!

Жанка понеслась за мной в прихожую и повисла на плече:

— Ты не расскажешь Кошмарову?

— И не подумаю. Я же не такая предательница, как некоторые.

Жанка густо покраснела и виновато потупилась, а я помчалась разыскивать палатку, в которой Порфирий покупал водку, чтобы обмыть подвалившее ему счастье, сверхвыгодную реализацию срисованной с речки Вонючки морской гавани.

Это надо было видеть, как я прошествовала к знакомой палатке с вывеской «У Зои» в сопровождении почетного эскорта из «Мерседеса», медленно и торжественно ползущего сквозь сугробы. Я шла, согнувшись в три погибели, чтобы не грохнуться на льду, а в глубине моей души теплился крошечный, с булавочную головку, огонек. Ибо как ни крути, а я женщина, а значит, мужское внимание мне жизненно необходимо.

На этот раз в палатке был не парубок с чубом, а томная кустодиевская красавица. Со скучающим видом она листала какой-то гламурный журнал для богатых бездельниц, в которых чертова уймища полезной информации, начиная с советов по борьбе с целлюлитом и кончая позами, удобными для зачатия гения.

— Закрасьте! — сказала я и быстрым взглядом ощупала полки со скудным ассортиментом. — А вы случайно не Зоя?

Услышав короткое «нет», я не стала допытываться, где же все-таки Зоя, а поинтересовалась, куда подевался парубок с чубом. Ведь именно он работал в тот день, когда Порфирия накачали клофелином. Я хорошо это помню, потому что мы тогда с Жанкой искали Порфирия с самого утра и спрашивали у того парня, не видел ли он горе-мариниста.

Ответ кустодиевской красавицы меня сильно разочаровал.

— Без понятия, — заявила она с заметным мало-российским акцентом. — Я тут только два дня работаю, а кто был до меня, не знаю.

— Жаль, — вздохнула я и указала на бутылку водки с такой же этикеткой, как и на той, что я захватила с собой из Порфириева свинарника в качестве вещдока: — А это у вас, наверное, самое популярное пойло?

— А то, — хмыкнула кустодиевская красавица, — местные только ее и берут. Она же самая дешевая.

— Понятно, — буркнула я удрученно.

А продавщица, которая то ли по непонятной причине прониклась ко мне, то ли от рождения была, мягко выражаясь, несколько простодушной, вдруг поведала такую историю:

— А того парня, который до меня работал, тут все спрашивают. Он выпивку алкашам в долг давал. А еще одна женщина приходила, жаловалась, что он ее мужу водку поддельную продал. Только у нас товар хороший, весь с сертификатами… — И спохватилась: — А вы-то чего хотели?

И я, чтобы не лишаться ее благорасположения, купила у нее пакетик чипсов.

— Поужинаем? — спросил Новейший, когда я нырнула в теплое и уютное мерседесово нутро.

— Только не сегодня, — выпалила я и самую малость смягчила свой отказ: — Очень устала.

— Ну тогда завтра. — Не знаю, обиделся ли он, но вида не показал.

— Возможно, — молвила я неопределенно, откидываясь на мягкую спинку сиденья.

Новейший включил магнитолу и опять инструментальную музыку, что само по себе удивительно. Редкий случай, разве нет? По крайней мере, на моей памяти — первый. Даже у меня в машине все кассеты с дурацкими шлягерами, которые я только за рулем и могу слушать.

— Ну и как себя чувствует больной? — осведомился Новейший.

— Что? Больной? Какой больной? Ах, Порфирий… — Я не сразу сообразила, что речь о Жанкином маринисте. Ведь в прошлый раз на Новостройку меня тоже Новейший подвозил, а потом еще и Порфирия на носилках таскал. — Получше. По крайней мере настолько, чтобы удрать из больницы.

— Очень рад, — сказал Новейший и повернул во двор моего дома.

— Провожать, как всегда, не надо? — Он выбрался из машины, чтобы открыть мне дверцу.

— Не стоит, — отшутилась я. — Маньяков здесь давно не видели. — А про себя добавила: последнего изловили позавчера.

— Ну до свиданья, — сказал Новейший и, взяв меня за уши, попытался поцеловать. Я наклонила голову, и поцелуй получился смазанный, как несфокусированный кадр.

Значит, подарки, которые я получала с начала этой истории, мне подбрасывал не Пакостник. Во всяком случае, лилии — уж точно не его работа. М-да, интересная картина получается, даже очень интересная. И моменты на ней такие вырисовываются, что дух захватывает. Такой, в частности. На примере все тех же лилий. Кто бы ни был этот благодетель, приславший их мне, но он сделал все, чтобы навлечь подозрение на Порфирия. Спрашивается, зачем бы ему это, если он хотел, скажем так, всего лишь меня разыграть? А затем, скажу вам, как на духу, что он не дебильный шутник, он похуже. И намного. Он и есть настоящий убийца!

И им, между прочим, может быть кто угодно. Как из тех, кого я знаю, так и из тех, кого я ни разу в жизни в глаза не видела. Но начнем все же с первых. Итак, подозреваемый номер один — Порфирий. Да-да, не удивляйтесь. Шансы, что он и есть главный злодей, конечно, минимальные, но остаются. Именно он озвучил известную фенечку про красное бикини и черные чулки, и возле его дивана валялась растоптанная белая лилия. И хотя лично на меня он производит впечатление редкостного придурка, кто знает, а вдруг это он так маскируется? Да и много ли надо ума, чтобы выдумать какого-то неизвестного типа в норковой шапке, якобы купившего у него картину. Кстати сказать, в его сегодняшнем рассказе как раз продажа морской мазни и выглядит самой малоубедительной, несмотря на предъявленный Порфирием стольник.

Подозреваемый номер два. Это Новейший. Разумеется, в том случае, если щедрый клиент в норковой шапке все-таки существует. Что ж, по описанию он подходит: высокий, осанистый, правда шапок, насколько я успела заметить, не носит. Предпочитает по-европейски отмораживать уши, впрочем, он же все время в машине. А с другой стороны, что ему стоило нацепить шапку для маскировки? Что касается кошелька толщиной в кирпич, то и тут все сходится. Само собой, я его бабки не считала, но, подозреваю, что их у него предостаточно. Та-ак, есть ли еще аргументы «за»? Да сколько угодно. Те же лилии он собственноручно мне и вручил, правда с заверениями, что они лежали перед дверью.

Теперь подозреваемый номер три. Пакостник. Ну, по Порфириеву описанию, на мужика в норковой шапке он, конечно, не похож. Однако имеется небольшая, но вероятность, что щедрый покупатель тут вообще ни при чем. В том смысле, что Порфирия он никаким клофелином не спаивал и лилий не подбрасывал. Разве не мог Порфирий и без клофелина нализаться до полной отключки? Да, запросто! Однако в этой версии есть малю-усенькая шероховатость. Каким же образом Пакостник подсунул лилию в берлогу Порфирия? Ну если только каким-то образом пробрался, пока маринист валялся почти без пульса.