Альбина Десницкая - Без любви

Танову часто приходилось бывать в командировках, ведь он больше десяти лет работал в Главном Следственном управлении. А там расследовали самые сложные дела из всех регионов страны. Ему это даже нравилось. Он побывал практически везде — и в Сибири, и на Урале, и на Дальнем Востоке. Бывали и длительные поездки. В Тюмени ему пришлось жить целых три месяца, да еще зимой. Но это его не напрягало. Дело, которое расследовала следственная группа под его руководством, было очень запутанным и оттого представляло особый интерес. Он разматывал его как клубок ниток. И оно постепенно распутывалось. В Дубровске он вторую неделю, а результата на сегодняшний день никакого. Он чувствовал усталость. Не физическую, а моральную. От сегодняшнего дня он ждал многого, надеясь, что Ястребову и Лунова обязательно найдут.

Павел Николаевич вернулся к дискам с прослушкой. Вот разговоры Ястребовой и Лунова в день, когда он вернулся из Москвы. Часто встречающиеся в речи Игоря слова «сука», «дура», «овца безмозглая» логически объяснимы. Ведь он в состоянии стресса. Еще бы, дочь похитили. По вине вот этой «дуры», «овцы безмозглой».

Неприятно, конечно, что довольно часто отец девочки винит сотрудников правоохранительных органов в том, что они ничего не делают, не хотят работать, но и это опять же можно списать на стресс. На многих записях никаких разговоров, только шум воды, музыка, звук работающего телевизора. Прослушав все это, Танов пришел к выводу, что Лунов — обыкновенный мужик. Многие на его месте вели бы себя так же. А вот насчет Ястребовой надо думать и думать.

Он открыл допрос врача «Скорой помощи», которого вызывали, когда Рита рожала. Допрашивал врача Есаков. «Скорая» приехала, когда женщина уже родила. Новорожденную осмотрели, она был очень слабенькой, пришлось госпитализировать. Это Танов знал и без показаний врача.

Еще раз перечитал показания второй жены Лунова. «Мой бывший муж неоднократно меня избивал. Он также поднимал руку на нашего сына Виталика. Я несколько раз от него уходила. Жила то у подруги, то у родственников. Но Лунов каждый раз уговаривал меня вернуться. Клялся, что больше такого не будет, просил прощения, и я прощала. Однажды он избил меня так, что было сотрясение головного мозга, и я провела три недели в больнице. В полицию в тот раз не обращалась. Ребенка, пока я лежала в больнице, забрала к себе моя мать. А когда у Лунова появилась новая женщина, то он сам от нас ушел. Я с ней не была знакома, а теперь, в связи со случившимся, знаю, что зовут ее Рита…»

В первый раз Оксана Николаевна обратилась в полицию, когда у них только родился Виталик. Лунов все отрицал. Двое его друзей утверждали, что вместе с Игорем весь день провели в бане, а потом Игорь остался ночевать у одного из них. В связи с недостатком доказательств уголовное дело не возбудили. Следующее заявление от Оксаны поступило спустя шесть месяцев. Но и в этот раз дело не возбудили. Потом супруги разошлись.

Танов открыл страницы уголовного дела, где находился характеризующий материал на Лунова. На учете у психиатра не состоял, на учете в наркодиспансере тоже не состоял. Судимостей нет. Но привлекался по части первой статьи сто шестнадцатой уголовного кодекса за избиение. Однако всякий раз дело прекращали в связи с примирением сторон. Да, то, что этот Лунов любит распускать руки, правда.

Павел Николаевич, с головой уйдя в работу, опять забыл про обед. Зазвонил мобильный, он увидел на дисплее телефона время: четырнадцать часов сорок семь минут. Ниже высвечивалась фамилия вызывающего — Витков.

— Слушаю, Сергей Васильевич.

— Беглецов нашли. В Мареевке, у дядьки Ястребовой прятались. Они уже едут, так что готовь постановление для их задержания по девяносто первой статье.

— А какие у нас основания для их задержания? Что я там напишу?

— Подумай, что напишешь. Я тебе поэтому и говорю готовить заранее. Потом зайдешь с готовыми документами, все обсудим.

Вот в этом и были все минусы для следователя. Вроде решения он принимает самостоятельно. Процессуальные документы подписывает только он, а указания дает начальник. А если что не так, все вопросы будут к Танову. Потом не докажешь, что это Витков распорядился их задержать.

Когда в дверь постучали, Игорь и Рита еще спали. Но Игорь ждал этого стука, поэтому тут же вскочил и бросился в коридор. Дядя Володя был уже там.

— Так, слушай меня, — Игорь возбужденно зашептал старику прямо в ухо: — Мы с Риткой ложимся под пол, ты накрываешь нас досками так, чтобы никто ничего не заподозрил. Потом идешь открывать дверь, делаешь вид, что только проснулся, трешь глаза, застегиваешь рубашку. Все ясно?

— Ясно, полезайте, — старику явно не нравилось все это, но он побаивался гостя. И племянницу тоже.

Игорь вернулся в комнату, кровать уже была заправлена. Рита ждала команды. Стук в дверь усилился. Закричали:

— Открывайте, у нас постановление на обыск! Будем взламывать!

Дядя Володя положил поднятые Игорем доски на место и тяжело вздохнул.

— Иду, — направился он к двери, неторопливо застегивая только что расстегнутую рубаху. — Глуховат я, пока расслышал. Вам кого?

— Уголовный розыск, капитан полиции Яковенко, — Роман Анатольевич протянул удостоверение.

— Я все равно не вижу, — даже не взглянув на ксиву, ответил дядя Володя.

— По какому вопросу?

— У нас постановление о проведении обыска в этом домовладении, — Яковенко протянул старику бумагу. — Вы хозяин?

— Ну, я. Что вы у меня найти-то хотите?

— Мы ищем вашу племянницу Ястребову Маргариту Сергеевну и ее мужа Лунова Игоря Константиновича.

— Не видел я их с прошлой весны.

Яковенко, не ожидая приглашения, перешагнул через порог. За ним вошли еще двое.

— Кто-то еще в доме есть?

— Никого. Один я живу. Жена померла. В гости ко мне никто не приходит. Дети разъехались, у них свои семьи.

— Где можно присесть? Надо сделать кое-какие записи.

Дядя Володя провел полицейского на кухню, а его коллеги принялись расхаживать по дому, заглядывая в шкафы, тумбочки, под кровати. Обыск продолжался два часа, весь дом подняли вверх дном. Ни единой подозрительной вещички найдено не было. Свои личные вещи Лунов и его жена спрятали там же, где спрятались сами. Потом начали осматривать постройки во дворе дома. Ветхие сараи, баню — все обыскали, как следует, даже у свиней в хлеву побывали. Ничего не нашли. Пришел черед чердака и погреба. Полицейские вместе с дядей Володей вернулись в дом.

— Ну что, сначала на чердак, — скомандовал Яковенко своим подчиненным, — а потом в погреб.

— А фонарик у вас имеется? — обратился один из полицейских к дяде Володе.

— Откуда? Вон огарок свечи лежит, но там уже нечему гореть.