Мэри Стюарт - Лунные прядильщицы

«Довольно хорошо. Вот это и сделаем. Посольство, надо полагать, придет на помощь с развевающимися флагами, когда услышит, что один из их драгоценных барашков является свидетелем колоссального преступ­ления».

«Скорее всего, они придут в ярость», – сказала я уныло.

«Что и приводит меня к последнему пункту». Мы дошли до церкви и остановились у двери.

«Да?»

«Я говорил прежде, что не хочу уезжать отсюда сегод­ня вечером, не узнав, что у тебя все в порядке».

«Знаю. Но как узнаешь? Как только я уйду отсюда, остается принять это за аксиому».

«Не принимаю ничего на веру, что касается твоей безопасности».

Как ни странно, его ответственность за мою безопас­ность не рассердила меня ни чуточки. Все, что я чувст­вовала, был предательский жар где-то в груди. Я пробежала рукой по колонне, потерла свежее отверстие от пули. «Не знаю как».

«А я знаю. Слушайте план. Лэмбис сейчас идет с Никола до полей. Колин и я ждем Лэмбиса в церкви. Я… я отдохну. Затем мы втроем спустимся к каяку и немедленно отчалим. Скоро наступят сумерки, поэтому мы двинемся вдоль берега далеко в море, пока не достиг­нем западной части Агиос Георгиос. После наступления темноты мы подойдем поближе и немного побудем у берега. Море как стекло, и похоже, таким и останется по воле Божией. Лэмбис, знаешь что-нибудь о побережье западнее деревни?»

«Только немного. Оно похоже на эту местность, ма­ленькие заливы у подножья скал, как и здесь. Возле деревни есть мелкие бухточки, песчаные».

«Где-нибудь можно поставить каяк, если понадобит­ся?»

Лэмбис нахмурился, раздумывая. «Не знаю. Я заме­тил бухту немного к западу…»

Я сказала: «Думаю, что есть. Есть бухта, которую дети называют бухтой Дельфинов, за вторым мысом от деревни. Там скалы уходят прямо в глубокие воды. Я видела их издали. Это что-то вроде низкой гряды, вы­ступающей, как дамба. Там глубоко, дети говорили, что с этих скал можно нырять».

Лэмбис кивнул. «Думаю, это та бухта, которую я видел. За вторым мысом на запад от деревни? Да, я заметил это место, когда мы плыли мимо».

«Сможешь поставить туда лодку, если понадобит­ся?» – спросил Марк.

«Могу зажечь фонари, как только между нами и отелем будет мыс?»

«Конечно».

Лэмбис кивнул. «Тогда при такой погоде будет очень легко. Все в порядке».

«Хорошо. – Марк повернулся ко мне. – Ну, а как насчет этого? Если, когда ты вернешься туда сегодня вечером, хоть что-то будет не в порядке, возникнет небольшое подозрение, любая опасность… Ну, понима­ешь… Другими словами, если почувствуешь, что вам следует выбираться оттуда, и быстро, не дожидаясь утра, мы ждем у входа в залив Дельфинов до, как бы сказать, до двух утра. Нет, до половины третьего. Это даст вам время. У вас есть электрический фонарь? Хорошо. Ну, любое время между полночью и половиной третьего утра, мы будем наблюдать. Договоримся о сиг­нале… скажем, две длинные вспышки, затем две корот­кие, затем полминуты пауза и повторение. Мы ответим. Подойдет?»

Я улыбнулась ему. «Мыльная опера».

«Это да. Можешь придумать что-либо лучше?»

«Нет».

«А если залив будет полон рыбаков?» – спросил Ко­лин.

«Не будет, – сказала я. – Там есть ловушки, и их к тому времени убирают. Нет, этот план прекрасен. Я уже с нетерпением жду».

«Человек, о человек, это страшно». – В Колине бур­лил дух детского приключенческого рассказа.

Марк засмеялся. «Это довольно глупо, правда, но это самое лучшее, что можно сделать, если не заходить в Агиос Георгиос и не распугивать всех птиц на много миль вокруг».

«В любом случае, этого не понадобится, – сказала я. – Это только фантазия, подходящая к пиратскому настроению. А теперь я ухожу. Кто-нибудь идет, Колин?»

Мальчик осматривал склон горы через бинокль Джо­зефа. «Никого».

«Тогда ухожу. Дай Бог, чтобы я попала в отель к обеду, на большее я не способна. А какое оправдание я смогу дать за пребывание вне отеля до такого позднего времени? Нет, не беспокойтесь, просто скажу, что ос­матривала церковь… Стратос сам предложил совершить эту прогулку, поэтому будет доволен. Когда врешь, нет ничего лучше правды».

«Ты говорила, – сказал Колин сверху, – что предпо­лагается, что ты собираешь цветы».

«О Боже, да! Ну, схвачу одну или две охапки по дороге вниз».

«Ну, тогда это для начала… и это… и это… – Колин уже наугад надергал множество сорняков на камнях выше его. – И я уверен, что этот цветок так редок…» Он потянулся, чтобы сорвать растущие одиноко цветы в высокой вертикальной трещине.

«На Фрэнсис произведет очень большое впечатление такое количество цветов, – сухо сказал Марк. – И на Стратоса тоже, если дойдет до этого».

«А почему бы и нет? Все они, возможно, редки в Англии».

«Включая одуванчик? Не забывай, Стратос там жил двадцать лет, а Тони англичанин».

«Ну, лондонцы… – Колин сполз, ничуть не смущен­ный. – Они знают не лучше вас. Можно сказать, что это критская разновидность, растущая только здесь на вы­соте двух тысяч футов. И посмотрите на этот пурпурный цветок, к черту, клянусь, они такого не видели. Вот, Никола… – и он бросил в меня букет экзотических сорняков. – И не забывай, что этот одуванчик называ­ется волосатый Лэнгли, и это чрезвычайно редкое рас­тение».

«Ну, я не видела ничего лучше. Большое спасибо, я уверена, они Фрэнсис понравятся».

«Я позвоню в „Астир“, – сказал Марк. – И дам знать, как идут дела. Затем, надеюсь, мы встретимся в Афинах?»

«Если предварительно не соберемся сегодня вечером в заливе Дельфинов, – сказала я жизнерадостно. – Ну а пока до свидания. До встречи в Афинах. Будь добр, Колин, заботься о Марке. И перестань беспокоиться обо мне. Со мной все будет в порядке».

«Знаменитые последние слова», – весело сказал Ко­лин.

«Заткнись, дурак», – сказал Марк, уже сердито.

Лэмбис оставил меня у ручья, и очень хоро­шо. У святилища ждал Тони. Сидел на камнях среди цве­тов вербены и курил. «Привет, дорогая. Приятно провели день?»

«Прекрасно, спасибо. Полагаю, моя кузина сдалась и вернулась к чаю?»

«Да. Она вполне счастлива и спокойна, но я пытался заставить себя пойти и поискать вас. Это не те склоны, где можно лениво бродить одной».

«Думаю, нет. – Я села рядом с ним. – Но я остава­лась все время на тропе, и если поднимаешься высоко, видишь море. Я никак не могла потеряться».

«Вы могли вывихнуть ногу. Сигарету? Нет? Тогда нам пришлось бы провести всю ночь в поисках. Беда!»

Я засмеялась. «Надо полагать. Но нельзя прожить всю жизнь, ожидая худшего, а я так хотела посмотреть церковь».

«О, вот где вы были?»

«Да. Мой датский друг рассказывал о ней, и мистер Алексиакис сказал, что ее легко найти, если придерживаться тропинки, поэтому я и пошла. Это далеко, но поход того стоит, правда?»