Вячеслав Сухнев - Грязные игры

На втором и третьем этажах располагались рабочие кабинеты, библиотека технической литературы, буфет, оружейная комната и зал для совещаний.

Еще два этажа уходили под землю. И уж тут ничто не напоминало чинное бюрократическое заведение, контору. В зале мониторинга стояли модемные системы, блоки подслушивания телефонных коммуникаций и радиосвязи, электронная картотека, оборудование для считывания информации со стен, с оконных стекол, электросетей и чуть ли не с канализации. В оперативном зале среди прочего добра выделялась универсальная настольная типография, воспроизводящая любой уловленный в сети мониторинга документ - от платежного поручения до трастового договора.

Комнату в десять квадратных метров с единственным узким окном и множеством выступов Толмачев делил с лейтенантом Олейниковым, юным дарованием, помешанным на взломе закрытых компьютерных систем. Олейников, еще будучи студентом института электронной техники в Зеленограде, выпестовал компьютерный вирус "Гога". Вездесущий и вездежрущий вирус умудрился сорвать запуск сверхнового спутника-шпиона. Стране очень повезло, что она не имела развитой компьютерной сети и бедный "Гога" в конце концов помер от голода. Однако вредителя Олейникова довольно быстро вычислил тогда еще живой и здоровый КГБ, но перед носом Лубянки студента-дипломника перехватило Управление.

Гога Олейников, как всегда, опаздывал на работу. На столе Толмачев обнаружил записку: "Сходи на мб. Буду к 13.00". Сокращение означало мордобой. Так руководитель группы майор Шаповалов, доцент Плехановского института, именовал планерку у начальника отдела, полковника Кардапольцева. Толмачев глянул на часы: до совещания оставалось пять минут, а хотелось, по традиции, выкурить первую с утра сигарету - самую сладкую.

Курить в рабочих помещениях Кардапольцев категорически запрещал.

Пришлось отправиться в сортир, где кучковались любители табачного зелья. Химичев из группы прослушивания демонстрировал микровидеокамеру, вмонтированную в значок с портретом Джона Леннона. Он увидел на Толмачеве новый свитер и возбудился:

- Где оторвал? Индийский, что ли? Дай пощупать.

Толмачев отмахнулся, досасывая окурок. Говорить с Химичевым о тряпках можно было часами.

Ну, мужик пошел...

В зале совещаний когда-то закатывали банкеты.

Уютно тут было в царское время - вон какая лепнина по стенам и потолкам! Атеперь посреди зала стоял длинный полированный стол в окружении серых жестких кресел. В углу поблескивал видеопроектор.

Рядом собирала пыль пальма в кадке. Серые плотные шторы, которые обычно прикрывали стрельчатые окна, были отдернуты.

Руководители групп уже занимали свои, однажды определенные, места за столом. Размещение не диктовалось иерархией, которую, кстати сказать, в отделе и определить было бы затруднительно. Просто однажды каждый занял место, почему-то ему понравившееся. Майор Шаповалов, например, сидел в третьем кресле слева, если считать от места председательствующего. Толмачев и опустился в третье кресло, исподтишка разглядывая коллег.

Деликатно зевал в узкую сухую ладошку очкастенький, похожий на сельского учителя подполковник Романюк, руководитель группы инвестиций.

Перебирал бумажки краснолицый медвежеватый майор Спесивцев, возглавляющий группу подслушивания. А на ухо ему рассказывал что-то веселенькое статный чернобровый майор Чихачев, тоже технарь, руководитель группы спецсвязи. Вальяжно развалившись, посасывал холодную трубку подполковник Фетисов, командующий группой валютных контропераций. С хрустом грыз леденец подполковник Осадчий, трижды дед, как он с гордостью представлялся. Осадчий недавно бросил курить и ходил с липкими от леденцов пальцами. Он возглавлял группу банковской резидентуры. На отлете, в торце стола, рассеянно чертил в блокноте овалы и крестики одутловатый, с землистым лицом почечника подполковник Крохмалев, заместитель начальника отдела и начальник группы зарубежных поездок.

На этом ареопаге Толмачев, представляющий группу аналитиков, был младшим в должности и мог вякать лишь с разрешения присутствующих. Поэтому он не любил планерки.

Круглые часы над пальмой надтреснуто отбили полный час. Девять. Открылась дверь из кабинета полковника - темная и тяжелая, в орнаментальной резьбе. Не садясь, Кардапольцев поздоровался и обнажил в улыбке металлические зубы.

- Ну-с, господа хорошие и товарищи дорогие...

Высокое начальство дает нам шанс отработать зарплату. Несрочные дела приказываю сгрузить в бункер. Потом разберемся.

За столом переглянулись. "Сгрузить в бункер" - значит отдать наработки в технический секретариат капитану Лещеву. Тот распихает дела своим подчиненным, которые будут только фиксировать поступление новой информации по каждой теме да "заводить в архив". А ведь некоторые операции уже находились в стадии завершения. Хорошо, если к ним удастся вернуться. Иначе информация, на добывание которой было брошено столько сил, нервов и времени, просто устареет.

- Понимаю ваше настроение, - сказал полковник, садясь. - Понимаю и сочувствую. Но!

Он подолбил пальцами столешницу.

- Очень важное задание, господа и товарищи.

Нам поручили пощупать "Примабанк". Пощупать и свалить - если посчитаем нужным пойти на такую меру. Надеюсь, это хорошая новость.

Тут он в точку попал. За столом возник нестройный шум. Подполковник Осадчий бросил в рот внеочередной леденец. Подполковник Фетисов вцепился зубами в чубук, как собака в мосол. Майоры Спесивцев и Чихачев сшиблись ладонями, как хоккеисты после удачного броска по воротам противника.

- Разделяю ваше ликование, - сказал Кардапольцев. - Работая в качестве правительственного агента, банк слишком часто вылезал на биржевой валютный рынок и действовал там в ущерб государственным интересам. А отслеживать эти действия нам запретили. Теперь же, слава Богу, и наверху прозрели. А "Прима" уже лезет в операции со стратегическим резервом. Лещев! Прошу...

Возник капитан Лещев, строгий юноша в дымчатых очках, референт и конфидент Кардапольцева, начальник техсекретариата. Он начал читать установочную справку, грассируя, словно кончал не Серпуховское ракетное училище, а Пажеский корпус:

- Таким об'азом, Центробанк в п'инудительном по'ядке...

Толмачев не слушал - декламация Лещева была данью традиции, а распечатку справки все равно получит каждый участник планерки. Значит, и до "Примы" добрались... Серьезная контора, пионер банковского дела в России. Уставный капитал около ста миллиардов рублей. Активы - два с половиной триллиона. Участник всех существующих межбанковских расчетных сетей и клиринговых центров. Операции с кредитными картами и дорожными чеками. Два десятка филиалов в одной Москве. Реклама по всем телеканалам и газетам. У такого монстра Центробанк лицензию не отберет, побоится скандала, даже если "Прима" наплевала на договоренности с правительством. Кстати, а где оно, то правительство, с которым банк договаривался? Давно нет, поменялось до фундамента.