Эндрю Йорк - Доминатор

Водитель громко заржал.

— О, да, это автомобиль мистера Харизма. О, да.

— Тогда поехали за ней, мистер Мак-кака!

Водитель с удовольствием крутанул огромную баранку автомобиля, заорав из окна на разглядывавших его прохожих. Старомодный автомобильный клаксон почти непрерывно гудел. Машина миновала кварталы, в которых жили иностранцы, и выехала через низкие ворота. За ними начался собственно город, похожий на скопище построек, слепленных ребенком из глины вокруг большого камня. Сравнительно широкие улицы, покрытые красной пылью, закончились, исчезли дорожные знаки, и по сторонам потянулись облупленные стены, толстые, темные, глядевшие на мир крошечными оконцами — или бойницами? — благодаря которым казалось, что город постоянно подвергается набегам враждебных племен. На велосипедах ехали негры-фула, казалось, что их ослепительные одеяния вот-вот запутаются в спицах задних колес. Можно было подумать, что велосипедисты образуют почетный эскорт для каравана из Сахары, который услужливое воображение готово было в любой момент увидеть на северном горизонте. Эти караваны, как уверял Уайльда пролистанный наспех путеводитель, до сих пор составляли основу процветания Кано. Кано казался романтическим городом, но он был также непривлекательным и грязным, его однообразную грязноватую желто-коричневую окраску оживляла лишь мечеть с зеленым куполом, окруженная белой стеной, красивая той экзотической красотой, столь разительно отличающейся от самых великолепных христианских церквей, Она напомнила Уайльду о том, что для Африки мусульманский мир олицетворял будущее.

«Oпель» пропылил по нескольким узким улицам, выкатился на площадь и остановился перед высоким красный домом. Его лишенный окон фасад был украшен симметричными лепными узорами, выкрашенными в черный цвет, а с крыши склонились высокие, загнутые края желобов, напоминавшие средневековых дозорных, приготовившихся облить наступающих кипящим маслом. Несмотря на ранний час площадь была полна людей, ослов и собак, за которыми надзирали двое полицейских, наряженных в синие мундиры с широкими красными поясами; на головах у них были синие фески с красными кисточками. «Мерседес» куда-то исчез.

Водитель такси вышел и постучал в дверь.

— Джентльмен к мистеру Харизму, — сказал он в темноту, передавая невидимому собеседнику багаж Уайльда.

— Оставьте себе сдачу, — предложил Уайльд.

Вестибюль оказался мрачным закутком с низким потолком и специфическим запахом; освещен он был одной-единственной керосиновой лампой. Женщина с лицом, закрытым чадрой, подняла его чемоданы с такой легкостью, словно это были пустые корзины

— Мы не ждали вас, — сказала она на совершенно правильном английском языке.

— Это длинная история, — ответил Уайльд.

На лице под чадрой, показалось ему, мелькнула тень мимики. Женщина улыбнулась? А может быть ей просто наплевать?

— Тогда вы должны рассказать ее мистеру Харизму. — Она провела Уайльда по коридору, распахнула перед ним дверь, — Подождите здесь, пожалуйста, — и ушла, унося с собой его багаж.

Комната была совсем небольшая. В окно, забранное жалюзи, Уайльд смог рассмотреть внутренний двор, посреди которого возвышалась акация с красной корой. Желтые листья дерева поникли, как бы отдыхая — они ждали солнца. Уайльд закурил сигарету, сел на скамейку со спинкой из деревянных планок, напоминавшую садовую, и почти сразу же снова встал, так как дверь открылась.

— Я Харизм.

Уайльд решил, что он туарег. Кожа у него была светлой, как у европейца, рот был изогнут в полуулыбке, а взгляд не задерживался в одной точке более, чем на секунду. Одет он был в темно-красный арабский наряд.

— Малерб сказала, что вы приехали, чтобы встретиться со мной.

— Меня зовут Уайльд, — сказал гость, протягивая руку. После секундного колебания Харизм по-европейски пожал ее. — Я хотел бы вступить в число Последователей Бога.

Харизм жестом указал на скамейку, и сел рядом с Уайльдом.

— Я не понимаю вас, мистер Уайльд.

— Меня направила Эме, Эме Боске.

Харизм нахмурился.

— У нас принято предупреждать письменно.

— Ну, понимаете ли, — Уайльд заговорил своим самым сладким голосом, — все это случалось довольно неожиданно. Я был в одном месте, в клубе «Мечта» в Сохо, может быть вы слышали, и там разговаривал с Эме. Я несколько раз общался с ней, и как-то раз она посоветовала мне посетить вас. Сначала я не принимал ее всерьез, думал, что она разыгрывает меня. Но она вновь и вновь возвращалась к этому разговору, убеждала, что так я смогу вступить в мир добра и хотя бы на время придти к простой жизни… И вот, знаете ли, внезапно, две ночи назад, я повернулся к ней и сказал: «Хорошо, моя девочка, я еду». Да, как вы и сказали, она собиралась отправить письмо и все подготовить. Но я люблю решать все сразу, знаете ли. Сжигать мосты за собой. Так я ей и сказал: «Или сейчас, или никогда». Она согласилась, и только посоветовала мне сослаться на нее. Ну вот, я и здесь.

Говоря все это, он как можно непринужденнее поглядывал на Харизма. Любой из тех, кого он встретил сегодня, мог послать того молодого человека убить Эме. Но Харизм задумчиво потер подбородок с видом сожаления к каждому человеку, который мог оказаться таким невероятным дураком.

— Да, конечно, Эме Боске работает в клубе «Мечта» в Лондоне. Она уже направила к нам оттуда не одного клиента. Но боюсь, мистер Уайльд, что Последователем нельзя стать… Как это сказать по-английски? Под влиянием минутного порыва, правильно? И такой шаг не дается так легко. С одной стороны, предстоят определенные расходы…

— Тысяча фунтов наличными, — Уайльд достал деньги из кармана.

Харизм взял пачку, и с хрустом провел пальцем по ее торцу.

— Вижу, вы действительно решительный человек, мистер Уайльд.

— Эме уверяла, что если меня это не устроит, я смогу получить свои деньги назад.

— О, конечно, мистер Уайльд. Но такой человек как вы… Вы явно относитесь к той породе людей, из которой мы стремимся набирать Последователей Бога. Поверьте моему слову. Но, что касается возмещения: вы конечно понимаете, что имеются определенные расходы, которые мы вынуждены совершать с того самого момента, как вы вступили в мой дом.

— Но ведь вся пачка не развеется как дым в первый же день, не так ли?

— Ну что ж, мистер Уайльд. Вам нужно пойти и познакомиться с мисс Борэйн, той леди, которая прибыла буквально прямо перед вами. Хотя, возможно вы уже видели ее. Она путешествует с мистером Ломаном.

— Я видел их в самолете.

— Ну конечно же! Мисс Борэйн совершенно очаровательная леди. — Хотя эта фраза у Харизма прозвучала деланно. Он провел Уайльда через зал в другую комнату, значительно большую, чем вестибюль, но также выходящую во внутренний дворик. Там не было никаких стульев, лишь несколько ковров. На одном сидел Синтия Борэйн, а ее друг в роговых очках устроился на другом. Они пили местный кофе, который варился на столике в углу. Теперь Уайльд смог выяснить источник аромата, пропитывавшего дом. Из предметов мебели в комнате был лишь стол-бюро, закрытый крышкой.